— Был… Вторым наставником. После Брасияна.
— Он у меня больше не появляется.
— Конечно, мало кто любит чувствовать себя дураком…
Илей прошелся по берегу, коротким жестом заставил старую одежду исчезнуть, плотнее укутался в ткань, будто испытывал холод. А, может быть, действительно мерз… Трата силы проявляется по-разному.
— Ты единственный, кто не приходил. Почему?
— Ты знаешь ответ…
Они оба замолчали. Холодный ветер дул с моря, гнал облака по низкому, серому небу. Огромные волны продолжали накатывать на берег. Он уже видел все это. Давно. Не здесь. Память открылась внезапно…
…Корабль. Маги на нем. Команда. И он — лишь часть единого организма, который должен исполнять свой долг. Доставить истинного к месту назначения. Юта. Огромный смерч посреди океана. И второй корабль, почти близнец первого, подходит ближе…
…Олеж тряхнул головой, вдруг действительно ощутив холод. Обхватил себя за плечи, сотрясаясь от озноба. С губ сорвалось облачко пара. Сколько же здесь градусов?
— Вспомнил, — протянул целитель. — Хорошо. Хоть что-то вспомнил.
— Так… так… так бывает со всеми? — произнести простой вопрос удалось не сразу.
— Ты знаешь ответ. Знаешь.
Он знал. Не со всеми. Илей не приходил…
— Ты такой же… как я. Так? Ты тоже их слышишь.
Маг поднял глаза на бывшего наставника. Он не видел его ауру. Лишь Свет. Чистый. Пронзительный. Яркий. Обволакивающий всю фигуру целителя. Неужели он сам выглядит также?
— Слышу, — Илей кивнул и потряс головой. — Иногда хотел бы не слышать. Но тут уже ничего не исправишь.
— Почему… Почему я такой? Как ты?
— Мне самому хотелось бы узнать… Где Брасиян раздобыл тот рецепт, что испробовал на тебе? Да… я хотел бы узнать. Да только его сложно призвать к ответу. Все же мы на одной стороне.
— Что пошло не так? Со мной? Что он хотел сделать?
— Исправить ошибку. То, что считал ошибкой. Сделать тебя неуязвимым. Идеальным. И сделал… — Целитель неодобрительно покачал головой. — Я не могу ничего исправить. Только ты сам сможешь собрать себя заново.
— И с чего мне начать?
— Ты уже начал. И довольно неплохо. Не жди инициативы от других. Прояви ее сам. Поговори со светлыми… Возможно, узнаешь что-то еще.
Илей исчез, не создав вокруг ни одного колебания. Олеж посмотрел на свинцовые волны, поежился, прогоняя ощущение холода. Пожалуй, советом стоит воспользоваться…
Он снова шагнул вперед.
Глава 2
Следующим пунктом назначения стал огромный ангар, разделенный горами изобретательского хлама. Лаборатория сильнейшего мага-изобретателя напомнила его мастерскую. Такой же бардак. Много мусора и неоконченных работ. Только размеры помещения значительно больше.
Олеж бродил по узким коридорам неспешно, рассматривая отдельные изобретения, падающие под ноги или криво торчащие из «стен». Руки чесались взять что-нибудь и рассмотреть подробно. Понять принципы работы чужеродной магии. Останавливало то, что его никто не приглашал. Нарушать границы чужого пространства еще сильнее и злить хозяина ангара не хотелось. К тому же изобретательство для него оставалось непонятным. Чуждым. Видимо так было и до Посвящения.
Пьетр появился лишь спустя полчаса. Где-то за спиной возникло ощущение присутствия и раздался звонкий голос:
— У нас принято предупреждать о визитах заранее, а не вламываться без спроса.
Ершистый мальчишка, пытающийся казаться взрослым и сильным. Олеж обернулся к нему. Оглядел с ног до головы. Всматриваясь, вспоминая…
…Маниакально горящие глаза, темные круги под ними, лихорадочный румянец. «Ты не имеешь права за нее заступаться!»…
…За кого? Он не помнил, о ком говорил тогда маг, но свои чувства ощутил легко. Жалость. Сострадание. Понимание.
Наверное что-то отразилось у него на лице или в ауре, раз хозяин лаборатории вдруг сжал кулаки и весь подобрался, будто готовясь вступить в бой. С ним? Самоубийца.
— Прости, — легко произнес Олеж. — Вы приходили без предупреждения, и меня никто не уведомил о правилах.
Он чуть отступил и поднял руки вверх, демонстрируя пустые ладони. Никакой агрессии. Претензий. Посягательств. Ему несложно, а мальчишка угомонится.
— Обычно уведомляем, — изобретатель нахмурился, теряя даже намек на грозный вид. — Но с тобой…
Он не договорил, обрывая себя. Все и так понятно. С ним «как обычно» не получалось.
— У тебя столько работ… Здесь даже те, что еще не запущены, — Олеж показал портативный экран, проецирующий трехмерные изображения, на которых аура накладывалась прямо на внешность. Не удержался и все же поднял одно из творений, свалившееся под ноги. — Полезная вещь…
— Да, но он еще не окончен, — Пьетр протянул руку, забирая свое творение. — Не прошел одобрение Совета и не согласован с темными.
— Темными?
— Конечно, — кивнул изобретатель, ловко пристраивая экран в какое-то углубление в стене. — Ты же не знаешь… Все изобретения, прежде чем поступить в массовое обращение, проходят одобрение нашего Совета. Затем образец отправляется темным, те соглашаются, и после этого мы начинаем совместный запуск. Тоже самое происходит, если открытие совершает князь Жерар.
Вот как… Он испытал мимолетное удивление, но внутреннее чутье подсказало, что все верно. Так и должно быть. Равновесие. Во всем. Даже в таких вопросах. Или особенно в таких вопросах.
— Разве Жерар тоже изобретатель?
— Не такой как я, — легко отмахнулся светлый. — Он появился раньше и занимался более… ранними технологиями. Оружие. Доспехи. Последнее его творение — бронежилеты и диск, вскрывающий защиту мобилей. Все, что нужно для войны и агрессии. Чего еще ждать от темного?
Действительно. Носители противоположного Абсолюта чаще разрушают, чем создают.
— Ты делишь власть над своими землями с одним из князей? Я правильно помню?
— Да… — изобретатель бросил на него короткий взгляд и покачал головой. — Радует, что ты не забыл основы, которые знает любой ребенок. Мой соправитель — Морлаон, он занимается контролем погоды. Его партнер по Юте — Хайгель. Если тебе интересно, конечно.
Ему все интересно. Понять бы еще, что именно нужно, и как отсеять лишнее.
— Хайгель ведь твой сосед?
— Его земли лежат севернее моих, но не советую его тревожить. По весне из глубин выползают монстры. И на его участке начинаются штормы и цунами. Лучше не отвлекать…
Да. Сухощавый старик, похожий на закаленное годами дерево, приходил к нему еще зимой. И с тех пор они больше не виделись. Что ж… Если его советуют не трогать, он не станет торопиться. Вариантов, с кем поговорить, более чем достаточно.
— Благодарю за потраченное на меня время, светлый, — коротко склонил голову Олеж и отвернулся в противоположную сторону. Здесь ему делать больше нечего. Он шагнул к следующему, с кем хотел поговорить…
…И оказался на противоположной стороне материка. Если Пьетр обитал на равнинном западе, то земли Гипноса расположились на скалистом востоке. И его «дом» являлся пещерой в самой высокой горе. Олеж оказался на узком каменном карнизе, проходящим рядом с входом. Высота впечатляла. Величественные горы вокруг, покрытые лесами у подножия и ледяными шапками на вершинах. Здесь дул пронзительный ветер, а солнце скрылось за горами. Вокруг расстилались сумерки…
— Пришел? — тихий, едва слышный голос раздался откуда-то из глубины пещеры, заставляя развернуться и, осторожно ступая по карнизу, пройти внутрь. — Когда я ждал, тебя все не было, а теперь пришел сам. Незваный и нежданный.
Старец, сидящий перед ним, казался призраком. В светло-серых одеждах, с длинными спутанными волосами, прозрачными глазами слепца… Он видел намного больше любого другого носителя Абсолюта, но не своими настоящими глазами.
— Здравствуй, Гипнос. Прости, что я без предупреждения и уведомления.
Находиться здесь было неуютно. В ангаре Пьетра, заваленном хламом, Олеж ощущал себя значительно лучше. Как будто навестил младшего брата. А здесь… Он оглядел пещеру. Камень, стесанный временем. Стол, кресло, которое занимал хозяин, скамейка для гостей, лежанка в стороне — все деревянное, но сделанное совсем не для удобства или красоты. Нет. Оно было, потому что должно было быть. Хоть что-то, напоминающее Гипносу о простых радостях бытия.
