— После родов я стала ему не нужна. Или он только демонстрировал, что не нужна. Но обращался соответственно. Из-за той дряни, которой меня поили во время беременности, произошел сбой в силе. У меня часто случались срывы и вспышки. Ивар не подпускал меня к ребенке и уводил в Гленж. А там дрессировал… Как собаку. Из меня вышла отличная злая сука…
Хорошо, что я не все помню. Хорошо, что приступы затмевали разум. Хорошо. Я не хочу вспоминать все, что происходило тогда. Довольно тех цифр, что Виттор указал в отчете. Они и без того впечатляют.
— Если Илей прав… Если мой покойный муж и его мать изначально хотели сделать нечто вроде боевой ведьмы, то у них получилось…
В комнате тихо. Тянет обернуться. Проверить, остались ли я одна. Но прежде, чем успеваю, на плечи ложатся знакомые руки. Невольно напрягаюсь, чтобы сбросить их. Мне не нужна жалость. Или сострадание. Олеж понимает. Лишь на мгновение стискивает пальцы и отходит. Встает рядом.
— Остается вопрос, что было первично — получить боевого мага или ребенка? — он говорит тихо. Без эмоций. И я благодарна за это. Хладнокровный анализ позволяет отвлечься от цепких лап прошлого. Взглянуть на него с другой стороны.
— Мы не можем заводить детей по желанию, — говорю известные всем факты. — Должно быть совпадение аур и подходящее время.
— Но Ивар смог обойти это… — маг размышляет вслух. — Твою ауру они изменяли с помощью зелий. Теоретически им подошла бы любая волшебница. Но попалась именно ты…
— Возможно, были какие-то ограничения. Условия, — поддерживаю беседу.
— Например выносить и родить смогла бы лишь волшебница с боевой подготовкой. После тренировок твоя выносливость и сила куда больше чем у любой другой.
— Тогда получается, что Ивар ждал именно меня. Или любую другую волшебницу, которую пошлют его убить. Жаль, что спросить уже нельзя…
— Если только ты не сможешь разговорить статую…
Перевожу взгляд на собеседника. Он шутит? Судя по взгляду, нет. Но тогда… Все становится еще интереснее.
Глава 8
Ночью впервые за долгое время мне снится сон. Та первая квартира, где мы жили с Иваром. Стандартная. Такая же планировка, как и у моей. Отделка другая. Более яркая. С множеством мелких деталей. Я вижу себя со стороны. Сидящую на диване в отсутствие князя и смотрящую в одну точку. Играть роль постоянно оказалось тяжело. Это сейчас я могу носить маску, почти не замечая ее. Легко меняю лица и приспосабливаюсь. Тогда было сложнее…
Почему не послали кого-то более опытного? Из предыдущего выпуска? Или на два года старше? Разница в возрасте некритична. Легенду всегда можно придумать и подстроить. Почему я? И почему раньше я не задумывалась об этом?
Мой образ-сновидение вздрагивает и переводит взгляд на входную дверь, которую видно с ее места. Ивар вернулся. И я вижу, как на моем же лице проступает маска. Улыбка. Сдержанная радость в глубине глаз. Общая оживленность. Она-я встречает князя в прихожей и тут же обвивает шею руками. Она говорит, что скучала. Слов не слышно. Звуков вообще нет. Но я умею читать по губам.
На самом деле все просто. Меня отправили, потому что Брасиян так приказал. А Виттор замаскировал указание правдоподобными объяснениями. Но ведь мне тогда было все равно. Вопросы я не задавала. А если и спрашивала, то редко вслушивалась в ответы. Слишком больно оказалось потерять Олежа. Слишком тяжело. Теперь я знаю, что никакая потеря не стоит того, чтобы уродовать свою жизнь. Тогда мне казалось иначе…
— У тебя хорошо получалось играть, — знакомый голос вторгается в мысли. А я уже думала, что навсегда от него отделалась. После того, как слетели привязки, Ивар не появлялся. Но избавиться от него непросто. — Ты так старалась. Мне нравилось дразнить тебя.
Сон меняется. Картина происходящего в квартире отдаляется. Превращается в огромный экран, висящий над сценой. Я сижу в первом ряду, а рядом — бывший супруг. Он выглядит также, как и при жизни. Именно в то время, что мы сейчас наблюдаем. Тонкий свитер, мягкие брюки, элегантные ботинки, уложенные волосы.
— Ты все знал… — теперь я не сомневаюсь. Охота на охотника. Какой же глупой и неопытной нужно быть, чтобы поверить в собственный успех. Но ведь за нами наблюдали и другие. Аналитики. Виттор. Почему никто не задумался, что все происходит слишком легко?
— Догадывался, — он мурлыкает, как и раньше. Внутри просыпается знакомое раздражение. Рука сжимается в кулак. Как же тянет ударить. — Из нас получилась хорошая пара. Два актера. Вот только я оказался умнее…
Усмехаюсь и разжимаю пальцы.
— Ты мертв, — отвожу взгляд от экрана, где вечер идет своим чередом, и в упор смотрю мужу в глаза. — Так кто из нас умнее?
— Ты действительно думаешь, что истинного так просто убить? — Ивар улыбается и накрывает мою руку своей.
— Я нашла твою слабость. Ты подох у меня на глазах, — переворачиваю ладонь и стискиваю его пальцы.
— Но почему же я все еще здесь, а не вернулся к Абсолюту, любовь моя? — он наклоняется ко мне и обдает теплым дыханием с ароматом свежемолотого кофе.
Выдерживаю его взгляд и вспоминаю слова Олежа. Он рассказал об останках в схроне боевиков. Оплавленная статуя князя Тьмы. В ночь, когда он умер, у меня не было времени проверять, во что превратилось тело. Я знала, что Ивар мертв, занималась сыном и собой. Думала о будущем. О тюрьме. Суде. Казни. Никак не о том, что прах может сохраниться.
— Тебя что-то держит. Или кто-то… — понять в общем-то несложно.
— Догадаешься кто? — его губы накрывают мои. На языке появляется знакомый привкус…
Отвечаю на поцелуй. Отпускаю его пальцы и поднимаю руки к плечам. Обхватываю лицо. Прижимаю ближе. Глажу волосы. Шею. А потом вцепляюсь в горло мертвой хваткой. Кусаю нижнюю губу и отстраняюсь. Толкаюсь ногой от пола. Посылаю тело вперед и ударяюсь всем весом в него. Несколько секунд полета. Ивар оказывается на спине. Я сверху. Усаживаюсь на груди, не размыкая рук. Он пытается что-то сказать, хватает мои запястья. Но это мой сон. Дергаю князя на себя и со всей силы ударяю затылком об пол. Еще раз. И еще. Снова. И снова. Кажется, с губ срывается рычание. Зрение заволакивает алая дымка. Внутри клокочет ярость. Сколько раз я мечтала, как буду убивать его. Сколько планов обдумала и отвергла. Сколько ждала и терпела. И ради чего? Чтобы он нашел способ удержаться в этом мире?!
— Ненавижу!!!
…Я просыпаюсь от собственного крика. Сижу на кровати и сжимаю подушку. Вокруг никого. Меня бьет мелкая дрожь. Руки не слушаются. Шею и лоб покрывает испарина. Одеяло перекручено вокруг талии. Кое-как разжимаю пальцы и выпутываюсь из кокона. Иду в ванну. Меня шатает. Опираюсь о стену коридора. Включаю свет. Открываю кран и сую голову под струю воды. Она освежает. Становится легче. Выпрямляюсь. Взгляд невольно падает на зеркало. Мои глаза черны. В них нет ни радужки, ни белка. Лишь сплошная чернота. Которая исчезает спустя мгновение.
Увиденное отрезвляет лучше любого душа. Кажется, мысль Олежа разговорить статую вовсе не безумна…
Среди секций библиотеки находится еще одна, посещаемая столь же редко, как и Древняя литература. Работа с мертвыми. Здесь собраны как древние легенды о загробной жизни, призраках, умертвиях и прочем фольклоре, так и вполне применимые инструкции по вскрытию трупов. Нас учили определять время смерти. Ее причины. Изучать мертвые органы и сохранять их в приличном состоянии для проведения более глубоких анализов. Целителям подобные знания ни к чему. В нашем мире установить причину смерти легко по остаточной магии, окружающей тело. А вот в Гленже нужны сугубо практические умения. И на последних курсах мы целый семестр помогали магам-исследователям изучать тела селян. По состоянию органов те устанавливали болезни, которые перенес человек и необходимость их уничтожения. Наши знания позволяют избавиться от многих проблем слабо развитых миров, но применять их стоит лишь по большой необходимости. Нельзя облагодетельствовать всех и сразу.
