— Мне жаль, Джейк.

— Не стоит, — произнес он. — Все получилось именно так, как должно было.

— Почему ты не сказал ему о своих чувствах? Почему так и не рискнул? — поинтересовался я. — Ты не мог знать, что однажды появлюсь я. Он рассказал мне о твоих словах, о том, что жизнь слишком коротка, чтобы не говорить то, что на самом деле думаешь…

Джейк вздохнул, а затем посмотрел мне в глаза.

— Я не знаю всех подробностей того, что произошло между вами двумя, когда вы были детьми, но что бы это ни было, оно причинило адскую боль.

Я кивнул, потому что эмоции в горле мешали мне говорить. Несмотря на то, что мы оставили прошлое позади, память о той ночи все еще была свежа. Я подозревал, что потребуется больше времени, чтобы это ощущение исчезло полностью.

— Не все такие сильные как вы, Беннет. Не все готовы рисковать своим сердцем снова… даже когда появляется прекрасная возможность.

Его взгляд переместился в сторону нашей хижины, а затем Джейк снова посмотрел на меня.

— Ты кого-то потерял… — произнес я, когда ко мне вдруг пришло это понимание.

Он промолчал, хотя я и не ждал ответа, но при этом не мог не заметить, как Джейк напрягся от моих слов.

Между нами повисла неловкая тишина, и я знал, что мне пора уходить. Спустившись по ступенькам, я вдруг остановился на последней.

— Он скучает по тебе, Джейк, — произнес не оборачиваясь.

Когда он ничего не ответил, я позвал Медведя.

— Давай, мальчик, пойдем.

Пес вскочил, схватил палку и побежал впереди меня.

— Беннет…

Я остановился и оглянулся через плечо на Джейка.

— Я могу принести что-нибудь на вечеринку?

— Да, — кивнул я. — Что-нибудь из того странного домашнего пивного запаса, которое так любит Зендер. Он говорит, это твой секретный рецепт.

Джейк усмехнулся и кивнул.

— Договорились.

Я попытался скрыть свою улыбку, чтобы Джейк ее не заметил, и поспешил обратно к нашей хижине. Как только я ступил на нижнюю ступеньку, Лаки выскочил из входной двери в перекособоченной одежде.

— О, слава богу! — выдохнул он, увидев меня. — Я подумал, ты уже уехал.

Я негромко засмеялся и поднялся по ступенькам.

— Иди возьми ключи. Ты поведешь, — хлопнул я его по спине.

— Да! — воскликнул он радостно перед тем, как броситься обратно в дом.

У Лаки пока что было только ученическое разрешение на вождение, но через несколько недель он будет сдавать экзамен, чтобы получить свои настоящие права. Еще один показатель того, что он взрослеет слишком быстро.

Направляясь в хижину следом за ним, я еще раз взглянул в сторону Джейка. Мы встретились взглядом через все пространство между нашими домами, и он кивнул мне, прежде чем войти внутрь.

Это было не много.

Но это было только начало.

К тому моменту, как Зендер появился со своей тетей Лолли на вечеринке, успело прибыть всего несколько гостей. Она держала его под руку, когда они вошли, и о чем-то негромко с ним разговаривала. После аварии Зендер провел несколько недель в Колорадо, ухаживая за своей тетей, пока она практически не приказала ему возвращаться домой. Мы с Лаки летали к нему каждые выходные, но поскольку Лаки нужно было ходить в школу, у нас не было возможности остаться с Зендером, чтобы помочь ему позаботиться о Лолли.

Как оказалось, вскоре Лолли нашла своего собственного рыцаря в сияющих доспехах, которым стал тот самый Стив, директор нудистской колонии, который позвонил Зендеру после аварии. Он практически не вылезал из больницы, пока Лолли лежала там, а потом также не отходил от нее, после того, как она уже вернулась домой. Собственно, тем голым парнем, с которым так хорошо проводила время Лолли, когда Зендер застукал их в прошлые выходные, тоже был Стив.

Как и ожидалось, Лолли полностью восстановилась после долгого отдыха и физиотерапии. Она даже приезжала к нам в Нью-Йорк, чтобы провести с нами Рождество. Я наблюдал за ними, пока они направлялись в мою сторону, но не заметил никаких признаков прихрамывания на ту ногу, которую она сломала. Лолли, казалось, была в идеальной форме. Что еще лучше, Зендер тоже выглядел совершенно спокойным.

И я долго ждал, чтобы увидеть это выражение на его лице.

Потому что знал, как тяжело Зендеру было привыкнуть жить в Нью-Йорке, но он ни разу не пожаловался.

Процесс усыновления прошел без сучка и задоринки и завершился в течении трех месяцев с момента подачи заявления, так что теоретически мы могли переехать в Колорадо сразу после Рождества. Но мы не хотели, чтобы Лаки пришлось менять школу посреди учебного года. Мне так же требовалось время, чтобы запустить работу нового Фонда, а затем передать управление команде, что состояла из семейного тандема мужа и жены, которых я выбрал для этого. Я решил сложить свои полномочия в управлении Фондом, чтобы полностью сфокусироваться на Зендере, Лаки и нашем новом бизнесе. Было трудно прощаться с ребятами, но у нас с Зендером было много планов, чтобы помочь детям со всей страны узнать мир так, как у них никогда не получится сделать это дома.

С родителями разорвать отношения было гораздо легче. Я подал уведомление об увольнении из компании отца, но он сообщил мне в письменном виде, что стандартный месяц на это не потребуется. Я был рад убраться оттуда в тот же день. Он даже прислал охранников вместе с директивой «помочь мне с моими вещами». После этого я его больше не видел. Он не воплотил свою угрозу в жизнь и не заставил потенциальных спонсоров держаться подальше от моего фонда, но я подозревал, что это скорее связано с его беспокойством о собственной репутации в чужих глазах, чем ради меня.

Я съездил в Гринвич, чтобы попрощаться с матерью спустя несколько недель после того, как вернулся из Колорадо, но она была предсказуемо равнодушна. Беспристрастно пожелала мне всего доброго, и не поинтересовалась ничем, кроме пары поверхностных вопросов о том, куда я еду и чем собираюсь заниматься. Было сложно признаться Зендеру в том, что в глубине души я продолжал лелеять надежду на свой «тот самый момент» в отношениях с родителями, но этого не произошло. В конце концов, мне пришлось смириться с тем, что у некоторых историй просто не бывает счастливого конца.

Зато за последние восемь месяцев Зендер и Лаки подарили мне огромное количество моментов, которые по-настоящему стоило лелеять. Черт, да каждый раз, когда я просыпался рядом с Зендером, уже был одним из таких моментов.

— Здравствуй, милый, как ты? — поздоровалась Лолли, когда они подошли ближе. Я автоматически оказался в ее распахнутых объятиях.

Она была лучшей в мире «обнимашкой», и несмотря на то, что мне довелось видеть ее обнаженной, включая все интимные места, больше раз, чем хотелось признавать, я никогда не устану от этого ощущения ее тонких рук, что обнимают меня так крепко, будто не собираются отпускать.

— Все хорошо, как ты себя чувствуешь? — поинтересовался я, провожая ее к одному из стульев, что мы установили на заднем дворе за зданием туристической базы.

— Отлично. Мы с Маргарет выиграли наш теннисный турнир в прошлые выходные, так что я хвастаюсь этим перед всеми, кто готов слушать.

Я поднял руку, чтобы дать ей пять.

— Так держать, чемпион. Я и не знал, что ты уже полностью восстановилась, вернувшись в отличную форму.

— Ну, у Маргарет большая грудь, так что, возможно, это нам помогло. Мы обыграли Хэла и Берта. Как два пальца…

Мне нужно было догадаться, что не стоит делать глоток, пока Лолли рядом, но поскольку я в этот момент все-таки пил, то чуть не подавился.

Пока она без умолку болтала, продолжая посвящать меня во все последние и величайшие события, произошедшие в «Медвежьих Акрах», я заметил Джейка, что шел по лужайке в нашу сторону. Зендер как раз говорил о чем-то с одним из рабочих нашей базы, но увидев Джейка извинился и направился навстречу своему другу, чтобы поприветствовать его. Между ними улавливалось неловкое напряжение, но когда Джейк приподнял емкость с коричневой жидкостью, Зендер широко улыбнулся и хлопнул друга по спине. Я был рад, что при этом не почувствовал и малейшего укола ревности. Они пересекли внутренний дворик, подойдя к столам, на которых была разложена еда, взяли пару стаканов и, наполнив их, начали о чем-то разговаривать.