– Ты хорошо себя чувствуешь, Эрик? – несколько раз спросил мистер Сондерс.

– О, да, – каждый раз отвечал Кот.

Он был совершенно уверен, что думать одновременно о трех разных вещах не может считаться болезнью, даже если он чувствовал себя больным.

– Поиграем в солдатиков? – предложил Роджер после уроков.

Кот и хотел бы, но не смел бросить Дженет одну.

– Мне надо кое-что сделать, – ответил он.

– С Гвендолен. Знаю, – устало произнес Роджер. – Можно подумать, ты ее левая нога или еще что.

Кот почувствовал себя уязвленным. А больше всего раздражало то, что Дженет могла гораздо лучше справиться без левой ноги, чем без него. Спеша за Дженет в комнату Гвендолен, он от всего сердца желал, чтобы она в самом деле была Гвендолен.

В комнате Дженет принялась лихорадочно собирать вещи: книги заклинаний Гвендолен, украшения на каминной полке, щетку с золотой спинкой и зеркальце с ручкой с туалетного столика, кувшин на ночном столике и половину полотенец из ванной.

– Что ты делаешь? – спросил Кот.

– Ищу вещи, которые мы можем продать. Есть в твоей комнате что-нибудь, с чем ты можешь расстаться? Не смотри так. Я знаю: это всё равно что воровство, но я прихожу в такое отчаяние при мысли о том, как жуткий мистер Бисто приходит к Крестоманси, что мне уже всё равно, – она подошла к платяному шкафу и принялась шумно передвигать одежду по вешалке. – Здесь есть отличное пальто.

– Оно понадобится тебе в воскресенье, если похолодает, – тоскливо произнес Кот. – Пойду посмотрю, что у меня есть… только обещай, что не уйдешь отсюда, пока я не вернусь.

– Конеч, – ответила Дженет. – Не посмела бы шевенуца без вас, бвана[11]. Только поторопись.

В комнате Кота было меньше вещей, но он собрал всё, что смог найти, и добавил громадную губку из ванной. Он чувствовал себя преступником. Они с Дженет завернули находки в два полотенца и с позвякивающими свертками прокрались вниз, каждую минуту ожидая, что их кто-нибудь обнаружит.

– Чувствую себя вором с добычей, – прошептала Дженет. – В любую секунду кто-нибудь зажжет прожектор, а потом нас окружит полиция. Здесь есть полиция?

– Да, – ответил Кот. – Замолчи.

Но рядом с потайной дверью, как обычно, никого не было. Они прокрались по сияющему коридору и выглянули наружу. Пространство рядом с рододендронами было пустым. И они выбрались на улицу. Деревья, скрывшие мистера Баслама, скроют и их с добычей.

Они успели отойти от двери на три шага, когда запел мощный хор. Дженет с Котом чуть не выпрыгнули из кожи.

– Мы принадлежим Замку Крестоманси! Мы принадлежим Замку Крестоманси! – гремели сорок голосов.

Некоторые были глубокими, некоторые пронзительными, но все – очень громкими. Они производили чудовищный шум. Коту с Дженет понадобилось около минуты, чтобы понять: голоса доносятся от их свертков.

– Ползучие салфеточки! – воскликнула Дженет.

Они развернулись и побежали обратно к двери, а в ушах орали сорок голосов.

Дверь открылась, и в ней появилась мисс Бессемер. Высокая, худая и фиолетовая, она стояла и ждала, пока они зайдут. Дженет и Коту ничего не оставалось, кроме как виновато влететь мимо нее в коридор, где они положили внезапно замолчавшие свертки на пол и приготовились к неприятностям.

– Что за кошмарный шум, солнышки! – произнесла мисс Бессемер. – Я не слыхала подобного с тех пор, как один глупый чародей пытался обокрасть нас. Чем вы занимались?

Дженет не знала, кем является величественная фиолетовая леди, и была слишком испугана, чтобы говорить. Пришлось отвечать Коту:

– Мы хотели поиграть в древесном домике. Нам нужны были для него вещи.

Он сам удивился, насколько правдоподобно это прозвучало.

– Надо было сказать мне, глупышки! – сказала мисс Бессемер. – Я дала бы вам несколько вещей, которые не возражают, чтобы их выносили наружу. Бегите положите это на место, а я поищу вам хороших предметов обстановки на завтра.

Они уныло пробрались обратно в комнату Дженет.

– Я просто не могу привыкнуть к тому, как всё здесь наполнено магией, – простонала Дженет. – Это угнетает меня. Кто та фиолетовая леди? Готова спорить на деньги, она колдунья.

– Мисс Бессемер. Экономка, – ответил Кот.

– Есть надежда, что она даст нам роскошные обноски, которые будут стоить двадцать фунтов в свободной распродаже? – спросила Дженет.

Оба знали, что вряд ли. Они нисколько не приблизились к нахождению другого пути заработать двадцать фунтов, когда прозвенел гонг.

Кот предупредил Дженет о том, как проходит ужин. Она пообещала не подпрыгивать, когда лакеи будут подавать блюда через ее плечо, и поклялась, что не станет пытаться говорить с мистером Сондерсом о статуях. Она заверила Кота, что не против послушать разговор Бернарда о долях и акциях. И Кот подумал, что в кои-то веки может расслабиться. Он помог Дженет переодеться и даже сам принял душ. Когда они вошли в гостиную, он подумал, что может гордиться и собой, и Дженет.

Оказалось, мистер Сондерс, наконец, исцелился от своего помешательства на статуях. Вместо этого все начали говорить об идентичных близнецах, а потом – об абсолютных двойниках, не являющихся родственниками. Даже Бернард забыл о долях, заинтересовавшись новой темой.

– Самый сложный вопрос, – прогудел он, наклонившись вперед, в то время как его брови двигались вверх-вниз по лбу, – это как такие люди вписываются в серию других миров.

И к тревоге Кота, разговор обратился к другим мирам. В любое другое время он заинтересовался бы. Сейчас же он не смел посмотреть на Дженет и мог только желать, чтобы все замолчали. Но они увлеченно разговаривали – особенно Бернард и мистер Сондерс. Кот узнал, что о других мирах известно немало. Во многих из них бывали. Наиболее изученные разделяются на группы, называемые сериями, по схожести исторических событий. Весьма редко случалось, чтобы у человека не было хотя бы одного двойника в одном из миров той же серии. Обычно же у людей был целый ряд двойников по всей серии.

– Но что насчет двойников в других сериях? – спросил мистер Сондерс. – У меня есть по меньшей мере один двойник в Третьей, и подозреваю существование еще одного в…

Дженет резко выпрямилась, судорожно вдохнув:

– Кот, помоги! Я сижу будто на кнопках!

Кот посмотрел на Джулию и увидел едва заметную улыбку на ее лице и кончик носового платка над столом.

– Меняемся местами, – устало прошептал он.

Он встал, и все уставились на него.

– И всё это заставляет меня думать, что удовлетворительная классификация еще не найдена, – говорил мистер Сондерс, поворачиваясь к Коту.

– Можно поменяться местами с Дж… Гвендолен, пожалуйста? – спросил Кот. – Она не слышит отсюда, что говорит мистер Сондерс.

– Да, а это захватывающе интересно, – выдохнула Дженет, вскакивая со стула.

– Если вы находите это необходимым, – слегка раздраженно произнес Крестоманси.

Кот сел на стул Дженет. Ничего неправильного он не почувствовал. Джулия опустила голову и одарила его долгим неприятным взглядом. Ее локти шевелились так, как если бы она сердито развязывала носовой платок. Кот понял, что теперь она возненавидит и его тоже. Он вздохнул. Одна неприятность за другой.

Тем не менее, засыпая тем вечером, Кот не испытывал отчаяния. Он не верил, что может стать хуже, а значит, должно стать лучше. Возможно, мисс Бессемер даст им что-нибудь ценное, и они смогут это продать. Или еще лучше: когда он проснется, вернется Гвендолен и решит все его проблемы.

Но когда утром он пришел в комнату Гвендолен, там по-прежнему была Дженет. Пытаясь завязать подвязки, она сказала через плечо:

– Эти штуки могут быть очень вредны. Ты тоже их носишь? Или эта пытка только для женщин? И в одном магия могла бы быть полезна: не позволять сползать чулкам. Заставляет думать, что ведьмы не слишком практичны.

Кот подумал, что она слишком много болтает. Но это лучше, чем если бы на месте Гвендолен совсем никого не оказалось.