– Думаю, у всех колдунов такое, – ответил Кот и смутился.

Он ведь разговаривал с одним из них – или по крайней мере с обучающимся чародеем.

– Да у меня, вроде, нет, – безмятежно заметил Роджер. – Как и у Джулии. И насчет Майкла не думаю. Хочешь после уроков пойти поиграть в нашем домике на дереве?

Кот был польщен. Он был так доволен, что забыл о своей тоске по дому. Он провел в лесу совершенно счастливый вечер, помогая перестраивать крышу домика на дереве. Вернувшись в Замок, когда прозвучал гонг, возвещающий, что пора переодеваться к ужину, Кот обнаружил, что оконные чары развеиваются. Когда окна затемнялись, внутри получались лишь серые сумерки. К следующему утру они исчезли, а Крестоманси не сказал ни слова.

Гвендолен возобновила атаку на следующее утро. Она выловила мальчика-посыльного пекаря, когда тот проезжал на велосипеде через сторожевые ворота. Перед рулем велосипеда у него был пристроен квадратный контейнер, доверху наполненный булками для Замка. Мальчик-посыльный прибыл на кухню, выглядя слегка ошеломленным и сказав, что у него кружится голова. Как следствие, детям пришлось есть на завтрак пшеничные лепешки. Самое интересное случилось, когда хлеб стали резать.

– Вы всех нас немало повеселили, – сказала Мэри, доставая лепешки из лифта. – Я скажу, что это ваше баловство, Гвендолен. Робертс подумал, что сошел с ума, когда обнаружил, что режет старый сапог. Тогда кухарка разрезала другой, а в следующее мгновение они с Нэнси попытались вдвоем залезть на один стул из-за белых мышей. Но больше всего я смеялась с лица мистера Фрейзера, когда он сказал: «Дайте мне», – и обнаружил, что стругает камень. Тогда…

– Не поощряй ее. Ты знаешь, какая она, – сказала Юфимия.

– Берегись, чтобы я не принялась за тебя, – угрюмо пригрозила Гвендолен.

Роджер наедине разузнал у Мэри, что произошло с другими булками. Одна стала белым кроликом, другая была страусиным яйцом – которое взорвалось, облив мальчика-коридорного с головы до ног, – а еще одна – большущей белой луковицей. После этого воображение Гвендолен иссякло, и остальные она превратила в сыр.

– Но старый и испортившийся сыр, – уточнил Роджер, воздавая должное.

Неизвестно, воздал ли должное Крестоманси, поскольку он снова не сказал никому ни слова.

На следующий день была суббота. Гвендолен перехватила фермера, который ежедневно поставлял в Замок молоко. Какао на завтраке приобрело ужасающий вкус.

– Меня это начинает раздражать, – едко произнесла Джулия. – Папочка может вовсе не заметить – он пьет чай с лимоном.

Она многозначительно уставилась на Гвендолен. Гвендолен уставилась в ответ, и возникло то невидимое ощущение столкновения, которое Кот отметил, когда Гвендолен хотела получить от миссис Шарп мамины сережки. Однако в этот раз вышло не так, как она хотела. Она надулась и опустила взгляд.

– В любом случае, мне уже надоело рано вставать, – сердито сказала она.

Из уст Гвендолен такая фраза означала, что она просто сотворит что-нибудь позже в течение дня. Но Джулия решила, что победила, и это было ошибкой.

Утром в субботу у них были уроки, что вызвало у Гвендолен немалое раздражение.

– Чудовищно, – сказала она мистеру Сондерсу. – Почему мы должны так мучиться?

– Это цена, которую я вынужден платить за выходной в среду, – сказал ей мистер Сондерс. – И кстати о мучениях: я предпочел бы, чтобы ты заколдовывала не молоко, а что-нибудь другое.

– Буду иметь в виду, – сладко ответила Гвендолен.

В субботу после обеда пошел дождь. Гвендолен закрылась в своей комнате, и Кот снова не знал, что делать. Он написал миссис Шарп письмо на открытке с Замком, но это заняло только десять минут, и было слишком сыро, чтобы идти на почту. Он слонялся у подножия своей лестницы, размышляя, чем теперь заняться, когда из игровой вышел Роджер и увидел его.

– О, хорошо, – произнес Роджер. – Джулия не хочет играть в солдатики. А ты хочешь?

– Но я не могу – не как ты, – ответил Кот.

– Это неважно. Честно.

Но это было важно. Как бы хитроумно Кот ни располагал свою безжизненную оловянную армию, как только солдаты Роджера начинали двигаться, люди Кота падали как кегли. Они падали группами, толпами и батальонами. Кот яростно передвигал их туда и сюда, сгребая их горстями и крышкой от коробки, но он всегда отступал. Через пять минут у него осталось лишь три солдата, спрятанных за подушкой.

– Бесполезно, – сказал Роджер.

– Да, – мрачно согласился Кот.

– Джулия, – позвал Роджер.

– Что? – ответила Джулия.

Она свернулась в самом потрепанном кресле, умудряясь одновременно сосать леденец, читать книгу под названием «Во власти лам» и вязать. Неудивительно, что ее вязание выглядело как фуфайка для жирафа, которую окунули в шесть оттенков серой краски.

– Можешь оживить солдатиков Кота? – спросил Роджер.

– Я читаю, – ответила Джулия, не вынимая леденец изо рта. – Очень захватывающе. Один из них потерялся, и они думают, что он погиб ужасной смертью.

– Ну, будь душкой, – попросил Роджер. – В противном случае я расскажу тебе, погиб ли он.

– Если ты это сделаешь, я превращу твои трусы в лед, – ласково предупредила Джулия. – Ладно.

Не отрывая глаз от книги и не вынимая леденец изо рта, она на ощупь достала носовой платок и завязала на нем узел. Положив завязанный носовой платок на подлокотник кресла, она продолжила вязать.

Павшие солдаты Кота поднялись с пола и поправили оловянные мундиры. Так стало гораздо лучше, хотя и не совсем то, что надо. Кот не мог сказать своим солдатам, что делать. Ему приходилось подгонять их в нужную позицию руками. Солдаты не были счастливы: они смотрели на громадные машущие ладони над их головами, оцепенев от страха. Кот был уверен, что один из них упал в обморок от ужаса. Но в конце концов ему удалось расставить их – он думал, что очень умно.

Сражение началось. Солдаты, похоже, сами знали, что делать. За подушкой Кот спрятал резервную роту. Когда битва была в самом разгаре, он погнал их атаковать правое крыло Роджера. Правое крыло Роджера развернулось и вступило в сражение. И все солдаты из резерва Кота развернулись и побежали. Три секунды спустя они уже пытались спрятаться в шкафу с игрушками, а солдаты Роджера рубили их рядами.

– Солдаты Джулии всегда бегут! – рассердился Роджер.

– Потому что именно так поступила бы я, – сказала Джулия, заложив книгу вязальной спицей. – И не понимаю, почему все солдаты так не поступают.

– Ну так сделай их немного храбрее, – попросил Роджер. – Это нечестно по отношению к Эрику.

– Ты сказал только оживить их, – заспорила Джулия, когда открылась дверь и в нее просунула голову Гвендолен.

– Мне нужен Кот, – заявила она.

– Он занят, – ответил Роджер.

– Не имеет значения, – сказала Гвендолен. – Он мне нужен.

Джулия вытянула вязальную спицу в сторону Гвендолен и написала ею в воздухе маленький крестик. Секунду крестик, светясь, парил в воздухе.

– Вон, – велела Джулия. – Убирайся.

Гвендолен попятилась от крестика и захлопнула дверь. Выглядело так, словно она ничего не могла поделать. Выражение ее лица было жутко раздраженным. Джулия безмятежно улыбнулась и наставила вязальную спицу на солдатиков Кота.

– Продолжай, – сказала она. – Я наполнила их сердца храбростью.

Когда прозвучал гонг к ужину, Кот пошел узнать, чего хотела от него Гвендолен. Гвендолен была занята чтением толстой новенькой книги и совсем не могла уделить ему внимания. Кот склонил голову набок, чтобы прочитать название книги: «Исследования других миров. Серия III». Пока он читал, Гвендолен засмеялась.

– О, теперь я понимаю, как это работает! – воскликнула она. – Даже лучше, чем я думала! Теперь я знаю, как действовать! – опустив книгу, она спросила Кота: – И что ты, по-твоему, делаешь?

– Зачем я был тебе нужен? – спросил Кот. – Где ты взяла эту книгу?

– Из библиотеки Замка, – ответила Гвендолен. – И ты мне больше не нужен. Я собиралась рассказать тебе про планы мистера Нострума и, возможно, даже про мои, но передумала после того, как ты просто сидел там, позволив толстой воображале Джулии прогнать меня.