Лично для меня это было нечто большее, чем просто выражение моей признательности и возвращение моего долга обществу, которое дало мне возможность воплотить все мои мечты. Это еще было и моим способом почитать память моей мамы — не было ни одного Дня Благодарения, чтобы она не пожертвовала свое время и сотни контейнеров для того, чтобы устроить обед для организаций по всему городу.

Я помахал Олсену и Остину Томпсону, которые вместе со своими супругами открывали банки с зелеными бобами и высыпали их содержимое в кастрюлю. В дальней части кухни работники Армии Спасения нарезали индейку, укладывая жареное мясо в кастрюли уже переполненные бедрышками и грудками, дополняя все это бульоном, вылитым прямо на смесь из хлеба и мяса, перемешивая все это огромными черпаками. Все помещение имело аромат праздника, как будто кто-то перевернул целый ящик со специями.

— Стоунстрит, ты снова напялил на себя этот наряд? — крикнул Тони с той стороны, где он перекладывал дымящиеся куски красного картофеля из большого чана половником из нержавеющей стали. — Ты самый высокооплачиваемый игрок в команде, так почему тебе жалко наличных. Пройдись по магазинам, чтобы купить себе костюм для следующего года.

— Уж, кто бы говорил, — сказал я, надевая резиновые перчатки и активно приступая к очистке, нарезке и готовке горы моркови, за приготовление которой я был ответственным — это было моей ежегодной обязанностью. — Ради бога, на тебе костюм индейки. Снова.

— Я подумал, что будет в самый раз одеться как птичка, которую я собирался съесть, — сказал он.

— Знаешь, держу пари, что это какая-то форма каннибализма.

Тони рассмеялся и пожал плечами.

— Эй, если цыплятам сходит с рук то, что они вылезают из собственного яйца, тогда и мне тоже простительно.

— Что ты делаешь с этой картошкой? — спросил я, глядя на то, как он раздавливал ее в бесформенную, крахмалистую массу.

— Ты не узнаешь? — он вывернул свое запястье на все девяносто градусов пока из отверстий в металлическом прессе показывалась размятая картофельная масса. — А тебе следовало бы. Это то, что Миннесота пыталась сделать с твоей головой в прошлое воскресенье.

— Да, но безуспешно, — сказал я, сгребая ладонью очистки морковной кожуры и выбрасывая их в мусорное ведро.

После весьма интенсивной физиотерапии последовавшей за игрой с the Cleveland — а еще некоторые голые сексуальные упражнения для снятия стресса с Гвен — я мог с уверенностью вернуться на поле, снова влившись в естественный для меня поток. И это показало, что к парням вернулась динамичная энергия — the Blizzards могли одержать победу с небольшим перевесом над командой the Chiefs, но игра против the Vikings была полнейшим уничтожением.

Начало игры было медленным и разочаровывающим, в игре была оборона, обе команды сражались за каждый ярд, за каждый дюйм. Но в какой-то момент в третьей четверти нам удалось стабилизировать свою игру, которая превратилась в рассказ о двух частях, нападение the Blizzards, которое на всех парах неслось и заработало два тачдауна, а за мной был третий. К тому времени, как мы добрались до четвертого периода, счет был уже за пределами контроля, и тренеру Уоллесу пришлось заменить большинство игроков стартового состава на резервных игроков.

— Знаешь, жаль, что это наша прощальная неделя, — сказал Тони, разворачивая брикет сливочного масла и вмешивая его в картофельное пюре. У The Blizzards была последняя игра в сезоне, что было просто благословением, потому что это давало возможность команде такой желанный отдых, но в тоже время вызывало беспокойство, потому что это прерывало наш недавно восстановленный темп.

— Почему? — спросил я, скидывая морковь в чан с кипящей водой, пар окутал мое лицо парами витамина А.

— Потому что нам придется ждать до самого декабря, чтобы переплавить их сырные головы в фондю, — болтал Тони, как будто он каждый раз не отпускал эти же самые колкости в сторону команды the Packers, перед предстоящей с ними игрой. Он играл свой первый сезон в Грин Бэй, но был продан, как только закончился его контракт. С тех пор сделал своей личной целью появляться на своем родном газоне поля Lambeau и зарабатывать на их поле как минимум тридцать пять очков, чтобы бросить им в лицо то, что они упустили.

— Я готов нести яблоки, — крикнул Остин, перемешивая сливочный крем-суп из грибов с зелеными бобами.

— Я принесу нарезанный хлеб, — сказал Олсен, и я рассмеялся, когда его жена Бриттани сказала ему прекратить поощрять Тони, — как только он получал хоть толику внимания в том, что касалось его плоских шуточек, то Тони начинал рассказывать еще больше, а его шутки становились еще хуже.

И, конечно же, Тони не мог не сказать:

— Кстати, о кисках. (прим. здесь используется фраза «cubed bread», которая в различном контексте может переводиться по-разному). Вот одна неплохая шутка специально для тебя. И почему киски стали такими красными? (прим. здесь используется слово «cranberries», помимо значения «клюква», имеет также и сленговый вариант).

— Эта клюква не покраснела, ты, тупица. Она уже такая, — вмешалась Бриттани.

— А все потому, что киски увидели индейку под соусом! — проревел Тони, и я подумал, что Бриттани была готова настучать ему по голове своей ложкой. А мы все просто закатили глаза и занялись своей работой.

Очень скоро вся эта лихорадка вокруг Дня Благодарения поглотила все вокруг, и я сам не заметил, как оказался вовлеченным в трехступенчатый танец, состоявший из готовки, сервировки и позирования для фотографий. Вместе с волонтерами там были еще и другие лица, которые мне были знакомы на протяжении многих лет, вместе с теми, кого я видел впервые. Я старался уделить немного времени каждому гостю, немного узнать об их жизни — это лучшее, что было во всем этом мероприятии. Журналисты толпились повсюду, брали интервью у игроков, волонтеров и гостей.

— Так замечательно находиться здесь и вносить какой-то свой вклад, — сказал Олсен Венди, спортивному журналисту the Colorado Post. — Я воспитывался в неполной семье и на улице, я был в таком же положении, как и все эти люди, поэтому не понаслышке знаю, как это тяжело. А сейчас, когда у меня есть возможность, я хочу сделать все, чтобы помочь им.

Чтобы поговорить с давним поклонником команды Blizzards, который принимал участие в программе реабилитации Армии Спасения, Венди прошла вперед, я в это самое время вернулся к своему прилавку, готовый раздать еще блюда из моркови, приветствуя следующего человека. Вместо этого я обнаружил перед собой своего агента, выражение неодобрения портило его лицо.

— Привет, Фил, не ожидал увидеть тебя здесь, — мой голос был веселым, но это было весьма далеко от правды. В нем была некая резкость, выраженное нетерпение.

— Ты не должен быть здесь, — сказал он, поправляя свой пиджак. — Уже четверо из вас заняты этими общественными работами. Я обхожу все здесь.

— Там есть лишний фартук, если хочешь присоединиться, чтобы помочь, — сказал я, зная, что он предпочел бы повеситься на своем безвкусном, дорогом шелковом галстуке, чем побыть в роли волонтера.

— Я здесь не для того, чтобы раздавать обеды, Логан. Я здесь для того, чтобы убедить тебя максимально эффективно использовать все свои возможности, — сказал он, как будто я был дилетантом, которому нужна была поддержка.

Мне хотелось напомнить ему, что сегодня речь не шла о фотосессиях, но я знал, что мои слова все равно не будут им услышаны.

— Я делаю все возможное, Фил, — сказал я, раскладывая морковь, чтобы полить ее лимонно-медовой глазурью, которая осела на дне кастрюли.

— Не достаточно хорошо. Ты по-прежнему проводишь слишком много времени в ресторане, смешивая бизнес и удовольствие. Но это нужно остановить. Немедленно, — он понизил голос, но недостаточно, чтобы некоторые из гостей рядом с ним не могли расслышать его. Они переминались от дискомфорта и отводили глаза, притворяясь, что не слушают. — Твое внимание должно быть сосредоточено на окончании сезона и на том, чтобы уладить ситуацию с Крисом. Люди замечают, что между вами двоими есть какое-то напряжение, и вы не можете позволить себе переносить все это на поле.