— Сет? — она смотрела на него удивлённо, не ожидая увидеть так скоро в отделении скорой помощи. Афина считала, что это очень мило с его стороны, но Сет был здесь несколько дней назад и его повторный визит стал неожиданностью. У детектива уже вошло в привычку иногда наведываться в больницу и интересоваться её делами.

— Привет, Афина. Что случилось? Ты в порядке? — увидев торчащую из руки Афины капельницу, он быстро преодолел несколько последних ступеней и положил ладонь ей на лоб.

— Я в порядке. Просто немного перебрала в баре и сейчас пытаюсь протрезветь, чтобы помочь потом в отделении скорой, — ей было стыдно признавать, что она была пьяна, но ей не хотелось зря волновать сыщика.

— Ну прям гора с плеч. А ты, красавица, заставила меня немного поволноваться, — произнёс Холловей. В тот момент, когда Кларенс и Сабина уставились на них обоих широко раскрытыми от удивления глазами, Афина покраснела и ей тотчас же захотелось провалиться сквозь землю.

— Мне нужно взять показания у нескольких пострадавших, которых сюда доставили. Эта авария на шоссе — реально грёбанный дурдом, — объяснил детектив, убирая ладонь с волос Афины и отступая назад. — Хотя, мне бы хотелось ещё поболтать с тобой. Я найду тебя перед тем, как буду уходить, хорошо?

— Да, конечно. Хорошая идея, — ответила она и тепло улыбнулась. Сет ушёл. А за ним Кларенс, резко отодвигая в сторону повисшую на его пути занавеску, гремя инструментами в медицинском лотке.

— Ты — маленькая сучка. Три! ТРИ мужика сходят по тебе с ума! Чёрт подери, Афина. Это как смотреть представление сразу на трёх сценах! Я просто в восторге, — выпалила Сабина, как только они остались одни.

— Чего? Заткнись. Ничего подобного! Сет после того нападения просто беспокоиться обо мне, а Кларенс — наш друг, ты же знаешь. А Киан…, ну Киан — это вообще другая история. Я понятия не имею, КТО он.

— Конечно. Продолжай убеждать себя и дальше. Боже, ситуация становиться всё интересней, — Сабина чуть ли не подпрыгивала от возбуждения.

Закончив с капельницами, они переместились в незанятый угол отделения и наблюдали, как помещение наполнялось жизнью: пациенты в спешке входили и выходили, а врачи делали свою работу, спасая жизни и зашивая раны. Осмотревшись, Афина заметила Кларенса, который вытягивал осколки из раны на руке женщины и бросал на Афину грустные взгляды; Сета, который, подняв бровь, самоуверенно ей улыбнулся и кивнул; и Киана, который консультировал недавно доставленного тяжёлого пострадавшего, параллельно напряжённо наблюдал за ней острым взглядом, чуть ли не прожигая ей кожу насквозь.

Ночь обещала быть долгой.

— Боже, это было круто! — воскликнула Бьянка, выходя вместе с Афиной из операционной. Они вдвоём ассистировали на нейрохирургической операции, от которой у них просто сорвало крышу. Хирург, доктор Гэмбл, старалась удалить опухоль в мозгу пациентки, не задев участки, отвечающие за моторные навыки. Процедура усложнялась из-за размера опухоли, но Гэмбл знали, как одну из лучших в этой специализации, и она, как хороший врач, справилась со своей работой мастерски. Теперь интернам оставалось только подождать и посмотреть, сможет ли пациентка, проснувшись, говорить и продолжать использовать свои моторные навыки.

— Да. Такое напряжение! Я никогда ещё не видела открытого мозга, — призналась Афина.

Последние несколько дней Бьянка старалась больше общаться с ней, с Сабиной и с другими интернами. Бьянка открыто рассказывала о себе и делилась мечтами о будущей карьере хирурга. Она пока единственная в своей семье закончила высшее учебное заведение, не говоря уже о том, что стала врачом. Робея, она призналась, что очень гордится собой не только из-за окончания медицинской школы, но и потому, что принимает участие в программе для хирургов-интернов в больнице «Линкольн». Никто в её семье даже близко не достигал таких высот, и она надеялась стать примером, чего можно достичь, если упорно идти к цели и усердно работать.

— Доктор Гэмбл даже позволила вскрыть мне часть опухоли! Ты можешь в это поверить?! — Бьянка ещё не оправилась от потрясения. Обычно Афине предоставляли все шансы во время операций, но в этот раз выбрали Бьянку, и та была на седьмом небе от счастья.

— Ты заслужила это. Ты училась и изучила эту процедуру изнутри. Было здорово видеть, как ты там блистала, Бьянка, — сказала Афина искренне. И хотя ей нравилось, используя любую возможность, практиковать самой, Афина признавала, что, как ординаторы, так и лечащие врачи, делают ей много поблажек, предоставляя особые привилегии. И видеть, как то же самое происходит с кем-то другим, ей было приятно.

Оживлённо обсуждая операцию, девушки зашли в раздевалку, где уже были другие интерны. Дик переодевался в повседневную одежду, Сабина увлечённо с кем-то переписывалась по мобильному, Оскар, как всегда, был погружён в себя, а Кларенс широко улыбнулся появившимся на пороге девушкам.

— О, посмотрите-ка, кто пожаловал. Неужели чудо-близнецы? — огрызнулся на них Дик, видимо, находясь в особо мерзком расположении духа. По слухам, в этот день, он получил от ординатора травматологии взбучку за плохой врачебный такт и за неподготовленность. Дик показывал в программе не столь большой прогресс, как другие интерны, и с каждым днём всё больше становилось ясно, что ему не хватает навыков. В течение нескольких недель он, казалось, был приличным парнем, но позже он снова превращался в сволочь, которую все успели узнать в первый день знакомства.

— Чудо-близнецы? — повторила Афина, не совсем понимая, о чём он.

— Вы двое считаете себя такими крутыми, выхаживаете тут, хвастаетесь грандиозной операцией, красуетесь перед нами, — он широко развёл руки, охватывая жестом всё помещение. — Особенно ты, Афина, — Дик ткнул в Афину пальцем и сделал несколько резких шагов в её сторону:

— Ты просто грёбаная шлюха, расставляешь ноги перед каждым, кто играет в этой игре главную роль, — теперь он, закипая как чайник, стоял прямо перед ней.

Афина была потрясена, она уставилась на него, не в состоянии ответить ни слова.

— И нечего на меня таращиться своим долбанным невинным взглядом Барби. Ты можешь обмануть их, — Дик снова ещё раз указал жестом на других интернов. — Но никогда не сможешь одурачить меня. Я вижу тебя насквозь. Никчёмная сучка для траха, тебе здесь не место. Разве только ты хочешь и мне дать, как тому торчку из лаборатории? Как далеко ты с ним зашла, а? Спорим…

Дик не смог закончить фразу. К удивлению всех Оскар оттащил его от Афины и заехал ему прямо в нос. Брызнула кровь. Она попала на лицо и рубашку Афины. Дик вскрикнул от боли, схватился за разбитый нос и сложился пополам.

— Не смей говорить с леди таком тоном, — всё, что твёрдо сказал Оскар, затем открыл дверь и вышел.

Тем временем Сабина, оторвавшись от телефона, встала перед Диком, продолжавшим жалобно стонать и плакаться «Мой нос!».

— Тебе несказанно повезло, что Оскар меня опередил. Ты — сушёный хрен, придурок с дерьмом вместо мозгов. Если бы тебя ударила я, то ты бы сейчас тут уже не болтался, не говоря уже про нытьё о грёбаном разбитом носе. Давай, Дик, я расскажу тебе, как обстоят дела. Ты завидуешь. Ты завидуешь нам всем, потому что глубоко внутри ты знаешь, что тебе здесь не место. Ты никогда не сможешь быть хотя бы на половину таким, как доктор Афина или любой из нас. И тем более, ты знаешь, что тебе, сучёнок, никогда не переспать с ней. Так почему бы тебе не сделать всем нам одолжение и не съебаться отсюда на время? — Сабина была в ярости и не сдерживаясь, защищая свою лучшую подругу.

Дик обвёл всех пристальным взглядом, затем повернулся, открыл дверь и выскользнул в коридор. Афина не поняла, что плачет, пока подошедшая Сабина не протянула ей салфетку. То, что сказал Дик… Да, Афина понимала, что всё было сказано только для того, чтобы её обидеть. Недоумок постарался изобразить её такой же несчастной, каким был он сам.