Забавно, наверное, смотрелись рядом волк и козёл. Козёл кивнул волчице, как бы спрашивая готовность, та кивнула в ответ. Он начал дрожать, но Мальвина догадалась, что дрожь не является частью ритуала, просто животному холодно. Затем начал выгибаться туловищем: вниз-вверх, влево-вправо. Несколько достаточно отрывистых колебаний -- не сравнить с теми грациозными движениями, которые Сантьяго выполнял в облике человека -- затем два быстрых переворота через бок, и вот уже в снегу валяется человек. Он встал, отряхнулся, подобрал свои варежки и шапку и внимательно посмотрел на Мальвину:

- Поняли?

Она кивнула. Что ж тут непонятного? У него получается, у неё -- нет. Вот и вся премудрость.

Мальвина попыталась повторить всё как можно более похоже на то, что показывал Сантьяго, но зова не было. Они, с небольшими перерывами, занимались до вечера, пока Артур не приехал с работы и не застал их во дворе, уставших и почти отчаявшихся. Но Мальвина так и оставалась волчицей.

Новый запах ворвался в нос, разгоняя все предыдущие. С его лёгкими парами она уже познакомилась в квартире, но сейчас он чувствовался более ясно, более отчётливо. Такой свежий, такой приятный. Этот запах Мальвина точно запомнит. Мальвина пыталась у себя в голове подобрать подходящие слова, чтобы мысленно его описать. Если бы она была уверена, что через пять минут превратиться в человека, то как бы она объяснила, что это за запах хотя бы самой себе, не обладающей волчьим нюхом? Мальвина не знала. Пока она оставалась волчицей, она назвала его для себя запахом надежды на лучшее.

- Ладно, - вздохнул Артур. - Поднимайтесь ко мне.

За ужином преподаватели обсудили сложившуюся ситуацию.

- Так ты понял, почему у неё не получается? - спросил Артур.

- Нет, - ответил Сантьяго. - Возможно, движения не совсем правильные, но очень похоже. Я не знаю, в чём дело.

- Мальвина, у тебя есть идеи?

У неё не было идей, кроме как пытаться ещё и ещё. А если бы были, как бы, по его мнению, она ими поделилась? Могла бы только кивнуть. Но идей особых и не было, так что волчица просто отрицательно помотала головой.

- Значит, пока будете пробовать, - заключил Артур. - Хорошо было бы узнать, что там в записях на эту тему.

Хорошо бы, никто не возражал. Только вот когда Хавьер до них доберётся? Пока что от него была только более ли менее оформленная первая страница на английском. Процесс шёл медленнее, чем кто угодно надеялся он будет идти.

Артур открыл ноутбук и принялся набирать е-мэйл.

- Напишу всем, что практические занятия временно приостановлены. Не дай бог ещё кто-нибудь в кого-нибудь превратится также.

Ага, будет тогда не студенческая группа, а зоопарк. Закончив набирать письмо, Артур вновь перевёл взгляд на Мальвину:

- А ты останешься пока у меня?

Она не знала, что ответить. И хочется, и неудобно, и деваться всё равно пока некуда. Так она и не ответила ни движением, ни голосом. И, похоже, молчание -- во многом вынужденное -- было принято за согласие. Договорились, что Мальвина пока поживёт у Артура, а Сантьяго будет каждый день приезжать и пытаться помочь с обратным превращением.

Сантьяго уехал. Засыпала Мальвина с мыслью, что вот она и осталась с Артуром наедине. Осталось "что-нибудь придумать по ходу дела".

--

Всю неделю Сантьяго с Мальвиной занимались, исправно и ежедневно, однообразно и подолгу, но из результатов можно было отметить разве что ещё более отлаженные и быстрые перевоплощения у Сантьяго, а вот Мальвина показывала до изумления стабильный результат: ни малейшего намёка на зов человека.

На собраниях лаборатории вместо того, чтобы обсуждать теорию и строить гипотезы о ситуации с Мальвиной, озаботились вопросами, как облегчить ей жизнь. Жить волчица пока оставалась у Артура -- только проживание на его жилплощади не было заковано в строгие правила общежития. У него самого возражений пока не было, остальные тоже не настаивали, хотя и предлагали свою помощь, если удастся решить вопрос с документами для Мальвины, чтоб можно было её по правилам провести.

Сконструировали специальную перчатку, которая надевалась волчице на лапу, а посередине закреплялся кусочек мела, которым она могла писать на доске. На вторую переднюю лапу сделали перчатку с губкой, чтоб можно было легко стирать написанное. Артур притащил к себе домой из ИЯФ небольшую доску и поставил её прямо на пол. Так Мальвина получила возможность общаться относительно человеческим способом. Поначалу получались, в основном, каракули. Чтобы сделать читаемо, приходилось выписывать каждое слово очень подолгу. Но постепенно Мальвина научилась выражаться с приемлемой скоростью. Самостоятельно надеть перчатки она, конечно, не могла, так что просто носила их практически постоянно, кроме выходов на улицу.

Озаботились вопросом, как оформить пропуск в общежитие и студенческий билет с новой, волчьей фотографией Мальвины Ястреб. Документа, удостоверяющего личность, не было. Процедуру выдачи документа на второй облик оборотней администрация университета предусмотреть забыла, поэтому пришлось руководству её для данного случая выдумывать на ходу. И до конца недели оно с этой задачей не справилось, так что Мальвина за всю неделю пришла в университет только однажды, на собрание лаборатории, и привели её на коротком поводке и в наморднике.

У Кирилла в закромах нашёлся старый сотовый телефон, модель Нокиа "кирпич", в него ребята "вбили" свои номера и повесили аппарат волчице на шею. И тут же заламинированную записку из серии "люди добрые, если наша собачка потерялась, пожалуйста, позвоните кому-нибудь из нас".

Чтоб волчицу уж точно не спутали с дворнягой, решили дополнить образ ещё одним штрихом: какой-нибудь одёжкой для собак. В магазине, на первый взгляд, предлагалось много всякого, но на конкретный размер пришлось выбирать из трёх моделей: толстый болоньевый комбинезон, некое подобие собачьего свадебного платья -- ну, правда, пышное, с оборками, с кружевами, только не белое, а какое-то потемнее -- и лёгкое вязаное пончо с кисточками. Мальвина выбрала пончо. Цвет она толком не разобрала, видела только, что в полоску, но люди пояснили, что полоски на нём розовые и жёлтые. Розовый цвет она уже стала подзабывать, как выглядит, а жёлтый... да, наверное, это и впрямь жёлтый.

В выходные Мальвина созвонилась с родителями. Пришлось написать на доске имя аккаунта и пароль от "скайпа", чтоб Артур мог набрать необходимую комбинацию на ноутбуке и вывести её на связь с домом. Камеру направили на доску, и Мальвина писала на ней сообщения. О происшествии родители узнали за этим разговором впервые. До этого волчица всю неделю надеялась, что всё-таки сможет превратиться обратно в девушку и позвонить родителям нормально, как человек. Нет, они, конечно, знали, что дочь учится на кафедре перевоплощений, но сказать, что оказались шокированы новостью -- ничего не сказать. Мама запричитала, заохала, предложила приехать и забрать Мальвину домой. Но Мальвина не согласилась, она была полна решимости попытаться доучиться хотя бы семестр. А там видно будет, может, и сумеет превратиться обратно в человека. Мама пообещала всё-таки приехать в Новосибирск на следующих выходных. Хоть бы даже и просто для моральной поддержки.

Сантьяго намекнул брату, что потребность в переводе записей увеличилась. Для наглядности продемонстрировал в камеру несчастную волчицу, облачённую в полосатое пончо, которой приходилось общаться с людьми с помощью кусочка мела в перчатке. Хавьер как будто проникся и пообещал, что активизируется.

Так прошла первая неделя жизни Мальвины в новом теле.

На следующей неделе, пятнадцатого ноября, Сантьяго получил инструкцию, разъясняющую, как Мальвине подтвердить свою личность, а после и получить пропуск в общежитие и студенческий билет. Правда, Сантьяго по-русски мало что понял, так что пришлось проинструктироваться дополнительно у коллег по кафедре перевоплощений. Квест заключался в следующем: Мальвина проходила собеседования один на один с десятью разными свидетелями, которые хорошо знали её лично -- преподавателями и студентами -- и каждый должен был поставить подпись, подтверждающую, что волчица действительно является магистранткой физического факультета Мальвиной Ястреб.