Второй из бойцов, рванувших вперёд, не видел, что произошло с его компаньоном, и продолжал уверенно идти на пришельца. Перебросив нож в левую руку, я, дёрнув ремень, взялся за рукоять автомата и, прижав лезвие к цивью, навскидку выстрелил. В этот миг паукообразная тварь уже выбросила вперёд одну из своих длинных конечностей с зазубринами. Я не увидел, куда попала моя пуля, но пришелец дёрнулся в сторону, и его коготь сошёл с траектории, со свистом разрезав воздух в нескольких сантиметрах от Нашего бойца.

Тут же вокруг меня застрекотали автоматы других членов группы, и паук сжался под градом пуль. Стрелок Тетры, видя, что подходить к пришельцу опасно, начал отступать назад. Вот только на сородичей паука стрельба впечатления никакого не произвела – они уверенно зашагали прямо на Нас, так что огонь пришлось рассредотачивать по всей длине строя.

–

Рок, стреляйте!

Я прислушался к голосу Поэта, доносившемуся из рации.

–

Час двадцать, высота: два и три, расстояние: сто десять метров.

–

Вижу! – отозвался кто-то из команды Рока.

Прогремел выстрел из винтовки, отчётливо слышный даже в шуме боя, и с правого бока одного из отстающих от своих сородичей пришельца вырвался широкий фонтан красной и синей жидкости. Видя, что винтовка приносит реальный результат, я нажал кнопку на рации и быстро протараторил:

–

Попал, бей того, что левее!

Ударил второй выстрел, и ещё один пришелец, выбирающий кислотной трубкой цель, завалился набок.

–

Конь, огонь на одиннадцать! – от крика Поэта у меня зазвенело в ухе.

Справа грозно загремел пулемёт, и фигуры пришельцев начали дёргаться под тяжёлыми ударами. Грохнул ещё один выстрел из винтовки, перерубивший переднюю лапу одного из особенно ретивых пауков.

–

Трон, шагайте вперёд и на тридцать градусов правее, чтобы под пулю Рока не попасть!

Быстро оценив ситуацию, я обнаружил, что три паука заходят к Нам слева, как раз со стороны Трона. Пулемёт их не доставал, а автоматчики были заняты центром, так что хитрую троицу фактически никто не трогал. Найдя глазами бойца со шнуром, я подбежал к нему и, тронув его за плечо, указал пальцем на левый фланг. Быстро смекнув, что происходит, он бегом двинулся в указанном направлении, обходя тех, кого могла задеть плазма его оружия. Я последовал за ним, с осторожностью стреляя над головами своих людей, стараясь хоть как-то замедлить заходящего слева врага.

Крупных пришельцев, правда, мои редкие пули не останавливали – подойдя на расстояние метров десяти от крайних бойцов Тетры, ближайший из них выпустил из трубки длинную струю кислоты. Сидящий буквально в нескольких шагах от меня молодой человек моментально превратился в беспорядочную груду костей и мяса. Зрелище было жутким, но я, хоть не без труда, всё же сохранил самообладание. Подбежав к тому, что осталось от убитого, я подхватил его автомат с подствольным гранатомётом и быстро выстрелил в паука. Снаряд попал в нижнюю часть тела, разорвав ублюдка на куски, и высоко подбросив их вверх. Послышался громкий выстрел, после которого у второго из троицы вырвало весь правый бок, а у третьего разлетелась морда. По полосе плазмы я понял, что первый убит из шнура. Другого, очевидно, подстрелил снайпер Трона, уже подошедший к Нам в упор.

Быстро обернувшись на остальных врагов, я увидел, что большая часть пришельцев уже лежит на земле.

А оставшихся шесть-семь, подойдя вплотную, добивают Наши люди.

Вокруг двух пауков, двигающихся в конце вражеского строя, беспорядочно носились словно взбесившиеся собаки Легиона, на спинах которых без остановки трещали возвышающиеся на подвижных манипуляторах автоматы. Мы окружили врага, но это означало, что теперь нужно стрелять с удвоенной осторожностью, чтобы не попасть в своих.

Переключив автомат на одиночный режим, я прижал его к плечу и, быстро шагая прямо на оставшихся пришельцев, начал стрелять по ним, уже даже не выбирая части тела. Страх перед неизвестным и неопределённость исчезли, я ясно видел, что эти чужеродные твари Нам далеко не друзья, но, самое важное, Мы сильнее них. Они и сами понимали, что уступают Нам, однако их сопротивление от этого становилось только агрессивнее. Я признавал, что на месте врага точно так же продолжал бы бой до последней капли крови, и, тем не менее, упорство пришельцев вызывало во мне неестественную, толкающую вперёд злость. Её, похоже, чувствовали и остальные, однако, если я, заходя к пришельцам сбоку, был в относительной безопасности, то идущие прямо во фронт бойцы Тетры сильно рисковали собой. И пауки это, разумеется, использовали. Понимая, что положение их критическое, они со всем старанием, на какое были способны, превозмогая подавляющий огонь множества стволов, шагали на людей в чёрных, уже порядочно запылённых костюмах.

Расстояние между теми и другими быстро сокращалось. Выбрав момент, когда пальба немного ослабла, первый из пришельцев всем телом подался вперёд и выбросил свою зазубренную конечность в сторону Нашего бойца. Клешня моментально рассекла его, да так грубо, что даже надежды на то, что после такого удара он сможет выжить, у меня не осталось.

В этот миг передняя, ближайшая ко мне, лапа паука разлетелась на куски примерно посередине. Несмотря на то, что её практически оторвало, пришелец устоял на ногах, и эта упёртость меня по-настоящему взбесила. Опустив автомат, я бросился вперёд, на ходу переводя оружие в автоматический режим. Видя, что я иду на паука, бойцы перестали стрелять в него, чтобы не задеть меня.

Оставшись с врагом практически один на один, я подбежал к нему в упор и, не останавливаясь, используя всю инерцию, пнул тварь ногой в бок. Неуклюже завалившись на землю, она начала интенсивно двигать лапами, торопливо пытаясь встать. Направив на неё автомат, я зажал курок и, быстро водя стволом, начал пускать пулю за пулей, превращая тело твари в решето. Мелкие холодные брызги крови моментально покрыли мои руки сплошным слоем, но это меня не волновало, как и то, что паук уже перестал двигаться. Я стрелял в него и стрелял, ощущая удар каждой пули, пока автомат, наконец, не щёлкнул пустотой. Отшвырнув его в сторону, я перебросил нож из левой руки в правую и поднял глаза в поисках нового врага. Мне было мало, я ещё не готов был остановиться.

С другой стороны к трупу своего сородича спиной приближался другой пришелец, и я быстро сориентировался, как достать его.

Став левой ногой на подобие колена задней лапы убитой мною твари, я поднялся,

поставил вторую на бок трупа и, оттолкнувшись, запрыгнул прямо на узкую спину пятящегося паука. Схватившись за его хвост с мечущей кислоту трубкой, чтобы удержаться, я присел, со всего маху врезал нож в почти чёрную твёрдую кожу, и сразу же ещё раз, и ещё…

Кровь, синяя и красная, высокими фонтанами поднималась из-под лезвия, забрызгивая меня с ног до головы. Одежда быстро намокла, отяжелев и похолодев, а сквозь маску начал пробиваться вызывающий тошноту запах сырости и нашатыря. Несмотря на то, что глаза были закрыты очками, я прищурился, и с ещё большей силой продолжил наносить удары. Спина пришельца быстро превращалась в сплошное месиво, но он не издавал не звука. Это раздражало меня, злило – он словно не чувствовал боли, только неуклюже переминался с лапы на лапу, пытаясь как-то сбросить меня. Движения его становились всё медленнее, и под тяжестью очередного удара он резко рухнул в песок. Чувствуя, что теперь он точно мёртв, я выдернул нож и встал во весь рост, высматривая сквозь залитые кровью очки следующего.

Все пришельцы уже лежали на земле, а тех из них, что ещё двигались, добивали бойцы Тетры. Всё ещё охваченный огнём, я стоял на месте, не зная, что мне теперь делать, куда деть свою ярость.

Выстрелы смолкли. Люди, осмотрев поле боя и, судя по всему, узнав меня, один за другим выстроились вокруг лежащего под моими ногами пришельца. Место столкновения погрузилось в тишину, один только ветер продолжал шипеть, создавая яркий контраст с только что закончившейся перестрелкой.