Да, давно всё это было. Глядя на мои прежние вещички, меня охватила светлая грусть по ушедшему времени, по весёлым летним денькам. Вспомнилась, конечно, и Наташка. Где она теперь? С кем?..

Заканчиваю свою работу и иду, притихшая, на кухню. Там всё шипит, булькает и очень вкусно пахнет.

Я тихо спрашиваю:

– Оль, у тебя скоро?

Она поворачивается ко мне:

– Ты чего такая смурная?

Я ей рассказываю о своих впечатлениях от наведения порядка, на что Ольга заявляет:

– Сентиментальная ты. Но это хорошо. Ты мне такая и нравишься.

Я встряхиваюсь, подхожу к ней, обнимаю:

– Ладно, проехали. Правда, когда обедать-то будем?

– Жди, – следует короткий ответ.

Опять иду в комнату, включаю телевизор.

А перед глазами, помимо моей воли, проплывают картины из уже далёкого прошлого: наш маленький городок, парк, Наташкин дом в деревне, вечера в нашем дворе… Прямо наваждение какое-то. Давно со мной такого не было.

Но вот Ольга зовёт меня. Усаживаемся обедать:

– А не зря мы с утра да по морозу таскались в магазин!

– Да. И не зря я у плиты столько времени ковырялась!

А за окнами уже темно. Зимний день ушёл. И нам остаётся скоротать вечер вдвоём перед телевизором. Очень редко нам выпадает такая удача. Потом укладываемся спать, и, засыпая, я опять возвращаюсь в наш маленький подмосковный городок, где живут Наташка и Алёна и всё у них ещё впереди…

Сегодня я проснулась поздно. Смотрю, а рядом Ольга дрыхнет. Именно так, ведь спит, не разбудишь. Всё это потому, что накануне мы в нашем ресторане работали до трёх часов ночи: у хозяина был какой-то праздник.

Встаю, а Олюшка пусть поспит. Часы на кухне показывают четверть второго. Вот это поспали! Ставлю чайник и иду умываться. И только вернувшись на кухню, вспоминаю: а у меня же сегодня день рождения! Да и не какой-нибудь, а круглая дата, двадцать лет! А ведь вчера меня наши музыканты, и Ольга в том числе, поздравляли, потому что я родилась в самом начале этих суток, в половине первого. А сегодня я просто ещё не совсем проснулась. Забыть такое!

И тут на кухню вплывает Оля, улыбается, вешается мне на шею:

– С днём рождения! – и целует меня в щёку.

– Спасибо, – отвечаю. – А я еле вспомнила о нём!

– Ничего. Сегодня мы с тобой об этом точно не забудем, – говорит Оля. – Сейчас позавтракаем и поедем на Коломенскую, ко мне.

– А как поедем? – спрашиваю.

– Да конечно с Алёной.

После завтрака надеваю колготки, свою любимую чёрную зимнюю юбку, свитер. С Олиной помощью становлюсь собой, ещё куртка, сапоги, и вот мы уже у машины.

Ехать нетрудно, вторая половина дня, и машин, идущих в центр, мало. Доезжаем очень быстро.

– Ну всё, я пошла, – говорит Ольга и вылезает из машины.

– Подожди-ка, а я? – спрашиваю.

– А ты покатайся, – отвечает Ольга и смотрит на часы. – Сейчас половина пятого, вот ты приезжай домой к семи. Будем отмечать твою днюху, и будет сюрприз!

– Ладно, – соглашаюсь я.

Хотя мне и предстоит где-то мотаться, причём совершенно одной, но всё же во мне поселяется какое-то ожидание праздника, и настроение становится соответствующим.

Дома мой день рождения отмечать будут только в субботу. Понаедет родни, Ольга, конечно, тоже будет. Но всё это будет потом, а сегодня наш с Ольгой день.

И куда же мне поехать? На улице уже темнеет, зимний день короткий. По вечерней Москве я ещё не ездила. И составляю в голове маршрут: по Пролетарскому, потом на набережную, под Садовое кольцо, мимо высотки на Котельнической, мимо гостиницы «Россия», мимо Кремля, опять под Садовое на Фрунзенскую набережную, на Комсомольский проспект, через метромост, а там на смотровую площадку на Воробьёвых горах. Вот такой праздничный тур по Москве. Пока доеду, глядишь, уже пора будет возвращаться. Ну и поехала я.

В зимней одежде за рулём, хоть и не в первый раз, всё-таки было как-то не очень. Зимой вообще местами одёжка мне мешает. Хоть сапоги были не на высоком каблуке и нажимать на педали было удобно, хоть куртка и расстёгнута, а ремень безопасности прямо посередине грудей, и от этого они выглядят очень объёмно, всё равно зимняя одёжка есть зимняя одёжка. Дороги у нас далеко не зеркальные, и, попадая на какой-нибудь ухаб или в яму, грудь приходит в движение, не давая забыть, кто ты сейчас, и это как-то уравновешивает зимний дискомфорт.

Дорогу описывать не буду. Скажу только, что машин в центре прибавилось.

Но вот наконец и Воробьёвы горы. Паркую машину у тротуара и вылезаю. Народа на смотровой совсем немного. Я подхожу к гранитному парапету и смотрю на ночную панораму родного города. Какие-то люди встают рядом со мной. Я оборачиваюсь на них: по виду семейная пара. Ну и слава Богу. Ведь одинокой девушке всегда и везде небезопасно, особенно в тёмное время суток.

Насмотревшись и даже немножко замёрзнув, сажусь в машину. Батюшки! Уже половина седьмого! Всё, опоздаю точно. Уж больно я увлеклась своей прогулкой.

К дому подъезжаю в половине восьмого. Закрываю машину и смотрю на наши окна: света нет. Вот и хорошо. Значит, опоздала не я одна.

Отпираю дверь, зажигаю свет, и на меня бросается Ольга:

– С днём рожденья! – кричит она. Оказывается, Оля сидела в темноте на стуле и ждала меня. – Давай раздевайся!

Я снимаю куртку, сапоги:

– Ну и где твой сюрприз?

– Идём!

Оля ведёт меня в большую комнату и включает свет. У дивана уже стоит празднично сервированный стол, а посередине, на полу, нечто большое, высотой мне по пояс, аккуратно завёрнутое в зелёное покрывало с нашей кровати и перевязанное широкой красной лентой. Венчает всё это огромный красный же бант.

– А что это? – удивлённо спрашиваю я.

– Сейчас увидишь, – улыбается в ответ Оля.

Она подходит, дёргает бант, в ту же минуту зелёное покрывало летит в сторону, и из-под него появляется Лидка. Она одета в свою баскетбольную динамовскую форму. В руках яркий оранжевый мяч:

– С днём рожденья! – тоже кричит Лидка и бьёт мячом об пол. По счастью, он, отскочив, летит в открытую дверь в коридор.

– Да, девчонки, вы даёте! Спасибо! Спасибо огромное! – и я по очереди целую Ольгу, а потом Лидку по-настоящему, в губы.

– Здорово мы придумали? – спрашивает Оля.

– Да не то слово! – отвечаю.

– Хотели сначала в какую-нибудь коробку Лидку посадить… – тараторит Оля, но Лидка её перебивает:

– Но с моим ростом подошла бы только от холодильника, да и то не от всякого. А про форму и мячик я придумала!

– Умнички вы мои! Ей-Богу не ожидала! – я и удивлена и тронута одновременно.

– Вы, две! Теперь валите в комнату переодеваться. Алёна, я там тебе всё приготовила, – говорит Ольга.

Мы с Лидкой направляемся в соседнюю комнату. На кровати лежит моё, такое до боли знакомое, тёмно-синее платье, тоненькие телесного цвета чулки с силиконом, а на полу лакированные чёрные туфельки, которые тоже недавно для меня сшили, так что надеваю я их в первый раз. Снимаю всё с себя и остаюсь в трусиках и лифчике. Лидка тоже уже скинула форму и стоит со мной рядышком точно в таком же виде, как и я. С другой стороны кровати лежит её одёжка: очень красивое бордовое платье, такие же, как у меня, чулки.

– А на ноги у тебя что? – мне с этой стороны не видно.

– Вот, посмотри, – Лида поднимает из-за кровати тоже бордовые, в цвет к платью, туфельки. – Мне их девчонки из основы из Бельгии привезли У меня-то ведь ножки тоже не маленького размера, а у нас разве что купишь?

– Это точно. А чего же ты молчишь? Давай и тебе будем шить на заказ, – говорю Лиде.

– Да мне уже Олька предложила. Думаю, так и буду делать, – Лида часто так Олю называет.

Одеваемся и переходим снова в большую комнату.

Включаем музыку. Это, конечно, «The Beatles» и их «Birthday». Усаживаемся за стол, и начинается мой день рождения.

Когда уже выпита бутылка коньяка, съедены салаты, горячее, убираем посуду и с кухни приносится огромный торт с двадцатью свечками. Я их задуваю, и мы пьём чай.