Иду к холодильнику, достаю две миски и один маленький контейнер. Вид распластанной Холли просто великолепен.

— Я собираюсь подвинуть тебя. — Ставлю десерт и нежно передвигаю ее тело.

Теперь ее ноги свисают со стола. Она все еще отчаянно пытается сделать вдох, пока ее тело пытается подготовиться к неизвестному.

— Подними правую ногу, согни ее в колене и поставь на стол, — я делаю паузу, пока она выполняет приказ, а затем придвигаю ее ногу к краю стола. — Теперь, повтори то же самое с левой ногой.

Сидя на стуле перед ней, я встречаюсь с самым соблазнительным видом.

Ее прелестная розовая киска блестит. Она широко открыта, и у меня великолепный вид на ее киску и попку. Пытаясь контролировать себя, я наклоняюсь и беру контейнер, одновременно касаясь губами внутренней стороны ее бедра. Тихий звук вырывается из нее, пока она пытается дотянуться до меня.

— Non, ты будешь держать свои руки при себе.

Я беру первую миску и вычерпываю густой заварной крем, а затем капаю им на вершину ее лобка.

— О боже, холодно, но ощущения такие приятные.

— Ш-ш-ш, просто чувствуй.

Я открываю небольшой контейнер и посыпаю заварной крем крошками печенья.

— Черт!

Улыбаюсь, потому что это первый раз, когда я слышу, чтобы Холли ругалась, но это звучит так сексуально.

Беру вторую миску и капаю сливочным белым сиропом.

— Что это?

— Я видел, как сильно тебе понравился мой лимонный пирог с меренгой, когда ты впервые попробовала его. И сейчас я захотел объединить его с моим самым любимым вкусом в мире — с тобой. — Я открываю ее розовую киску и облизываю центр. — Вкусная, — говорю я, продолжая лизать ее. Раздвигаю ее губки, и ее клитор уже набухший, ожидающий внимания моего рта. Сдвигаюсь вверх, съедая немного лимонного крема, и толкаюсь одним пальцем в нее.

— Пьер, — стонет она. — Больше, пожалуйста, больше.

Я ввожу второй палец и перекрещиваю их, продолжая поглаживать стенки ее киски. Холли приподнимает бедра вверх, пытаясь заставить меня снова лизнуть ее клитор. И кто я такой, чтобы отказывать красивой женщине, которую поедаю на десерт?

Убрав пальцы, я целую ее нуждающуюся, жаждущую дырочку. Я съел десерт, и теперь настала ее очередь.

— Скажешь мне, нравится ли тебе.

Я встаю и целую ее. Не нежно. Ни в коем чертовом случае я не могу сделать это нежно. Мне нужно быть внутри нее, чувствовать ее, полностью посвятить себя ей.

— Мне нравится, — вздыхает она, и ее язык сплетается с моим. Она не из робкого десятка: Холли хочет этого так же, как и я.

Я резко отстраняюсь и возвращаю свое внимание к ее требовательной киске. Раздвинув складочки, я направляюсь прямо к ее клитору, посасываю его, провожу по нему языком.

— Больше. — Ей нравится то, что я делаю. Ее ноги напрягаются, и она придвигает бедра к моему рту. Ее возбуждение и сладкое, и соленое одновременно. — Больше, — Холли опять стонет, но я оставляю ее жаждущий клитор и начинаю трахать ее языком.

Я хватаю ее за бедра и развожу ее ноги еще шире, раскрывая еще больше. Трахая ее киску своим ртом, я чувствую, что скоро и сам взорвусь, а мне нужно это сделать внутри нее.

— Я... я... — она заикается и начинает сжимать мою голову ногами. Протягивает руку и пытается оттолкнуть меня, но я хочу дочиста вылизать ее. Мне нужно, чтобы и она поглощала меня так же, как и я ее. Окатив меня своим возбуждением, она вращает бедрами, и я прижимаюсь к ней головой и не позволяю ей отодвинуться.

— Я... черт... я... — она не может сказать ничего другого.

Холли обхватывает ногами мою голову, и дрожь проходит сквозь нее, пока она выкрикивает:

— Пьер!

Это лучший звук в мире. Мое имя на ее губах, когда она кончает, пока я трахаю ее языком.

— Хватит, — она хнычет, ее тело расслабляется после кульминации. Мне нравится, когда женщина кончает на моем лице, и я продолжаю поедать ее. Как мужчина, умирающий от голода, я облизываю ее дырочку, поглощая все до последней капли. — Хватит, — слабо повторяет она.

Я встаю и вытираю рот рукой, но мы еще не закончили. Быстро снимаю с себя одежду и тянусь за презервативом в кармане. Мой член уже готов — прозрачная капля моего желания выступила на головке.

Схватив Холли за бедра, я придвигаю ее к краю стола и медленно вхожу в нее.

— Боже мой, — она хнычет, ее киска сжимается.

— Oui, вот так.

Я наклоняюсь и целую ее. Она может почувствовать свой вкус на мне, но, кажется, не возражает. Холли хватает меня за волосы и теснее прижимается к моему рту. Дразнящие, эротические звуки, которые она издает — мощнейший афродизиак. Мне нравятся эти ее первобытные движения. Ее бедра двигаются вместе с моими, а голод такой же неутолимый, как и мой.

Я направляю руку прямо к ее клитору.

— О, да, пожалуйста. Мне нужно кончить снова, — она хнычет, а затем возвращается к чувственному, голодному поцелую.

Чувствую, как сжимаются мои яйца, сердце колотится в груди, а мурашки бегут вверх по позвоночнику. Разрываю поцелуй, закрываю глаза и наслаждаюсь горячей влажностью ее киски, сжимающей меня.

— Пьер, — шепчет она, и я открываю глаза. Она уже успела снять повязку с глаз и смотрит на меня обжигающим взглядом, которого я не видел уже долгое время. — Стоп, — говорит она и тянет меня вниз, чтобы поцеловать.

Без колебаний я выхожу из нее.

— Ты в порядке? Я сделал тебе больно? Стол был слишком твердым?

— Ничего подобного. Садись, — говорит она, поднимаясь.

Я сижу на стуле, и она забирается на меня сверху. Берет мой член в руку и направляет его в себя.

— Я хочу, чтобы мы были ближе. Хочу, чтобы мы видели друг друга, — шепчет она, затем наклоняется и целует меня.

И внезапно вместо горячего, чувственного секса это становится чем-то другим.

Холли не отводит от меня взгляда, медленно двигает бедрами по кругу, и я начинаю чувствовать все намного сильнее.

Чувственнее, жарче. Она занимается со мной любовью.

Ощущения изменились. Дикие, лихорадочные движения, что были несколько минут назад, стали чем-то... большим.

— Холли, — удается мне сказать, а затем я откидываю голову назад.

— Посмотри на меня. Смотри на меня.

— Я не знал, что это снова может быть таким. — Я хватаю ее за бедра и прижимаю к себе еще ближе.

Два переплетенных человека, изумительно потные, совершенно счастливые и гармоничные.

Я кончаю с такой силой, что едва остаюсь в сознании. Ее крики удовольствия следуют всего через несколько секунд после моих.

Мы переплетены: держимся за руки, губами касаемся пылающей кожи друг друга. Знаю, она почувствовала эту перемену. Я чувствовал это в ее теле и видел в ее опасном, жарком взгляде.

— Холли, — я начинаю говорить, но не знаю, что сказать.

— Все хорошо, я понимаю. — Она целует меня в щеку, пока ладонями я скольжу по ее потному телу.

Тишина окутывает нас. Никто ничего не произносит, потому что ничего и не нужно говорить.

Холли прижимается своим лбом к моему и снова целует меня.

Она ощущается прекрасно на мне. Она подходит моему телу, а я ее. Мы были созданы друг для друга. Минуты проходят, и тишина окутывает нас до тех пор, пока Холли не набирается смелости, чтобы заговорить.

— Мне нужно в душ, я липкая, — говорит она и усмехается.

Я сильнее прижимаю ее к себе и оставляю дорожку поцелуев от шеи к плечу.

— Ты нравишься мне липкой. Но я предпочитаю тебя влажной.

Чувствую, как она улыбается и наклоняет голову, предоставляя мне лучший доступ.

— А еще я голодна, поскольку мне не удалось поужинать, — говорит она в шутку.

— А я сполна насладился своим десертом.

Я кусаю ее за плечо, не слишком сильно, но достаточно для того, чтобы она качнула бедрами, и мой член снова затвердел.

— Время душа, — она медленно встает и на подрагивающих ногах идет в сторону ванной.

Опять же, кто я такой, чтобы отказывать красивой женщине? И я следую за ней.

Холли