— Остановись, Этриан! — взвизгнула Мгла, и Ших-кай услышал в этом выкрике голос женщины в белом.

Тервола плечом толкнул юношу. Тот остался недвижим как скала, и Ших-кай вцепился пальцами обеих рук в его окаменевшее горло.

Рагнарсон краем глаза заметил на стене Лиаонтунга какое-то движение. Вглядевшись, он увидел, как в небо взвилась огромная стрела. Самое главное выбрать верный момент, подумал он. Пора! Его меч со свистом рассек воздух над головой Ших-кая.

Этриан яростно рванулся. Ших-кай упал, а поднявшись, увидел, что Браги поднимает с земли куски разрубленной стрелы.

Командующий что-то пробормотал на непонятном для Браги языке — видимо, это были слова благодарности, — и обратился в сторону Этриана.

Вокруг Рагнарсона все смешалось. Отличить реальность от иллюзии в этой неразберихе было невозможно.

Женщина в белом во плоти, видимо, не существовала. Нечто столь же бестелесное скорее всего завладело и мальчишкой. Мгла и Ших-кай в чем-то громогласно обвиняли друг друга. При этом командующий продолжал держать Этриана, который пытался куда-то бежать. Женщина в белом помогала чем могла противникам своего партнера. В какой-то момент Вартлоккур произнес длиннющую фразу на языке Империи Ужаса. Потом из тела Этриана вырвалось облако темного дыма, превратившееся мгновенно в столь же темный, уходящий в небо дымовой столп. У основания столпа вокруг Этриана возникла светящаяся аура…

— Засевший в нем дьявол изгнан, — сказала Мгла.

Изумленный Браги поднял глаза на сотканную из дыма колонну.

— Ничего не понимаю, — пробормотал он.

— Победа! — объявила ему Мгла. — Мы смогли превозмочь овладевшего им Избавителя.

— Я все-таки не понимаю. Ты утверждала, что…

— Ничего я не утверждала.

Земля под их ногами вздрогнула. Может быть, Браги понимал не все, но он чувствовал, что здесь столкнулись какие-то могущественные силы, и ему не оставалось ничего, кроме как принять на веру слова Мглы о всемирном значении этой битвы.

— Все кончено, — сказала Мгла. — Пусть Непанта некоторое время побудет одна. У неё были шансы спасти сына, но шансы эти, увы, не реализовались. Будь все проклято! — бросила она и направилась в сторону города.

Тервола же почти бежал к воротам, видимо, для того, чтобы как можно скорее выяснить, кто выпустил едва не убившую его стрелу. Браги шел рядом со Мглой, и та не оставляла попыток ему все объяснить.

Вартлоккур, который никак не мог решиться, оставаться ли с супругой или до конца следовать за Мглой, пройдя ярдов двести, все же остановился. Браги, оглянувшись, увидел, что женщина в белом постепенно растворяется в воздухе, а Непанта, превозмогая страх, все ещё стоит рядом со светящимся куполом.

— Надеюсь, что это событие пойдет на пользу как чародею, так и его жене, — сказал он.

— Кто знает. Колдун чудовищно твердолоб для того, чтобы извлечь из чего-то урок. И ей тоже многому придется учиться…

До них вдруг долетел визг Непанты. Браги обернулся. Купол исчез. Непанта стояла на коленях, теребя тело и громко подзывая к себе Вартлоккура. Чародей поспешил к супруге.

— Великие боги, — пробормотала Мгла. — Он жив. Не могу поверить. Этриан смог пережить экзорцизм.

— Какой ещё экзорцизм?

— Женщина-призрак изгоняла из него злого духа, пока мы…

— Но она же ни звука не произнесла!

— Значит, ты её не слышал, — со слабой усмешкой произнесла Мгла. — Если так, то в тебе гораздо меньше колдовской крови, чем ты утверждаешь. Пошли. Им надо побыть одним.

— Тебе известно, что ты можешь вести себя более или менее прилично, когда того хочешь?

— Это что — комплимент? Только не повторяй этого в присутствии тервола. Ведь я теперь как-никак правительница Империи Ужаса.

— Коль скоро речь зашла о тервола… мне было обещано вернуть моих караванщиков. Помнишь? Хсунг не сдержал слова. Майкл утверждает, что лорд вернулся к своим прежним штучкам. А ведь мы, насколько мне помнится, договорились жить в мире и согласии.

— Лорд Хсунг у меня вроде бельма в глазу. Видимо, придется призвать его к порядку. А может быть, и совсем избавиться… Смотри, — сказала она, показывая на участок стены рядом с городскими воротами, где находился лорд Ссу-ма. — Какой-то мертвяк по команде Избавителя выстрелил в командующего из баллисты. Но мне надо срочно возвращаться на южный фронт, где идет война с Матаянгой. Ты же постарайся не отходить от лорда Ссу-ма. Здесь найдется масса желающих воткнуть в тебя нож. Скоро увидимся.

Но увидеться с Мглой Рагнарсону больше не пришлось. Принцесса стала правительницей Империи Ужаса, а он остался королем Кавелина.

Новость о его разрыве с Вартлоккуром распространилась мгновенно. Да, нелегко управлять государством, похожим на вечно кипящий котел ведьм.

Браги так никогда и не понял, что произошло тогда под стенами Лиаонтунга. Но он прекрасно знал, в какую цену ему это обошлось.

Устранение угрозы, в которую он до конца не верил, стоило ему дружбы Вартлоккура. Рагнарсон вовсе не был уверен в том, что сделка с Мглой пошла на пользу ему и Кавелину.

Дантис откинулся на плюшевую спинку кресла. Ноги его покоились на столе. Сидящий справа от него, похожий на мышку силуро суммировал колонки цифр. Напротив Арала расположился мужчина, туша которого тянула, наверное, не меньше чем на три сотни фунтов.

— Король не может покрыть дополнительные ставки, — сказал Дантис.

— Я без труда соберу ещё тысяч пятьдесят. С того момента, как ты пустил слух о том, что он делает большие ставки, Нордмены принялись изыскивать бабки. Каждый из них хочет оторвать от него кусок. Будь погода получше, они выстроились бы в очередь у ворот букмекеров, — пророкотал толстяк.

За окном раздался такой раскат грома, что дом слегка вздрогнул.

— Пятьдесят тысяч?

— Как минимум. Если надо — то все сто.

— Толливер, что там у нас?

Клерк выхватил бумажку из коробки на столе, пробежал её глазами и доложил:

— Сумма короля составляет сто девяносто шесть тысяч двести сорок три. Все остальные вложили сорок три тысячи четыреста семьдесят два.

— И на всю эту сумму мы получим комиссионные?

— Нет. Только на деньги короля.

— Сколько поставил Майкл Требилкок?

— Сорок тысяч.

— Это значит, что все остальные решили рискнуть всего лишь тремя тысячами.

— Ты просчитал соотношение выигрышей?

— Они уже нервничают, но пока ставки идут один к двум.

Дантис побарабанил ногтями по зубам, подумал немного и сказал:

— Как люди оценивают возможный результат?

— Говорят, что случится чудо, если король проиграет меньше трех очков. Я знаю, что боссы «Пантер» нашли подход по меньшей мере к восьми игрокам «Гвардейцев».

— Можем ли мы уравнять шансы?

— Если ты имеешь в виду подкуп, то никаких шансов у нас нет. На кону так много денег, что хозяева «Пантер» не могут позволить себе ни малейшего риска. Все их ребята сидят под замком, и к ним не допускаются даже их матери.

— Значит, если они проиграют, то никто никого обвинить в чем-либо не сможет.

— Да, обвинения доказать будет сложно.

— Как же нам до них добраться?

— Боюсь, что мне это не удастся.

— Хм-м… — Дантис опустил ноги на пол и наклонился вперед, опершись локтями на стол. — Но ведь кто-то входит туда и выходит оттуда? Они же должны как-то кормиться.

— Доступ имеют только самые большие боссы, к которым у нас нет подходов.

— Может быть, кто-то из них нам что-нибудь должен?

— Нет. Я специально проверял.

— Кто готовит еду?

— У тебя возникла идея?

— Так. Небольшое глупое предположение. Обсасываю его пару последних дней. Предположим, что за день до игры они съедят нечто такое, что заставит их всю ночь бегать на двор. Согласись, трудно сосредоточиться на игре, если тебя непрерывно несет и ты весь в жидком дерьме.

Толстяк закудахтал как снесшая кубическое яйцо курица.