— Ты действительно веришь, что за тринадцать недель напишешь книгу?

— Понятия не имею, — признался я. — Но выяснить это смогу лишь одним способом.

И получил свой отпуск.

Карен была права: я не успел написать книгу за тринадцать недель. Мне потребовалось четырнадцать. Однако у меня была очень веская причина. Когда я работал над книгой, в город почти на неделю приехал далай-лама, и почти все это время я находился при нем. Так что далай-лама стал оправданием моей медлительности.

Работа над второй книгой, той самой, которую вы читаете сейчас, протекала совершенно по-иному. Мой литературный агент Стефани честно предупредила, что писать вторую книгу обычно труднее, чем первую. И даже объяснила почему: когда вы садитесь за первую книгу, ее содержание уже оформилось у вас в голове, и вы точно знаете, о чем будете писать. Со второй книгой так бывает редко. Стефани оказалась права.

Итак, вторую книгу я писал долго и тяжело. За девять месяцев я потратил сотни часов: писал, перечитывал, правил и выверял. Причем параллельно я был занят на основной работе, и домашние обязанности никто не отменял. Закончив с рукописью, я твердо пообещал себе больше не браться за такое дело, если придется совмещать его с основной работой. Некоторые товарищи по перу советовали мне отнестись к этому процессу как к беременности: чем ближе к финишу, тем тверже убеждение: «Больше никогда!» Но проходит всего несколько месяцев или лет — и мнение меняется.

Зато трудности работы над этой книгой дали мне богатую возможность применить на практике все приемы, так старательно в ней описанные, в том числе успокоение с радостью, направление ума к радости и практику радости в сложный период. И все они работали. Вдобавок я замечал, что использую практики не только для собственно работы над книгой, но и для любой ситуации, связанной с долгим тяжелым трудом, в том числе и для жизни в целом. Наверное, это и позволяет мне сформулировать принцип, объединяющий все сказанное на этих страницах: «Не останавливайтесь и не напрягайтесь».

Как и многое другое, этот важный урок я извлек из буддийского текста. В нем некто в поэтической форме спрашивает у Будды, как тот достиг освобождения:

— Как, драгоценный господин, пересек ты этот поток?

— Не останавливаясь, друг мой, — отвечает Будда, — и не напрягаясь пересек я этот поток.

А дальше Будда объясняет, что если бы напрягался, то поток смыл бы его вниз по течению, а если бы остановился, то просто утонул бы. Поэтому он и не останавливался, и не напрягался…[124]

Это стало для меня очень важным уроком. В любой трудной ситуации, особенно если она затянулась, я должен найти в себе силу духа и не сдаваться, а также укреплять в себе внутреннее спокойствие, внутреннюю радость и сострадание, чтобы быть как можно более спокойным.

Надеюсь, этот урок пригодится и вам. Не имеет значения, как обошлась с вами жизнь и что происходит вокруг: просыпаетесь вы радостным или грустным, легко гневаетесь или боитесь высказаться, пытаетесь чего-то добиться, но не движетесь к цели, — названный принцип, а заодно практики, которыми я поделился с вами в этой книге, укажут более приятный путь к решению проблем.

Друзья мои, на пути к внутреннему величию советую вам не останавливаться и не напрягаться!

Благодарности

Оглядываясь на пройденный путь, я могу лишь удивиться, какой великой милостью стало для меня мое спасение. Я очень долго чувствовал себя настолько несчастным, что имел все шансы закончить плохо. Мог прожить долгую жизнь, оставаясь таким же несчастным, и благодаря своему излишне развитому интеллекту с успехом превратиться в весьма эффективного распространителя несчастья в обществе. Или же мог посвятить остаток жизни горьким раздумьям и жалости к себе. Или, что самое вероятное, мог бы закончить жизнь очень рано (либо сам, либо с чьей-то помощью). Ни в одном из этих вариантов о счастье не могло быть и речи.

Практически случайно я открыл, что счастье — ментальный навык, который отлично поддается тренировке. Я начал практиковать и стал счастливым. Более того, стал хорошим человеком (по крайней мере, не таким недоразумением, как раньше). А в качестве неожиданного побочного эффекта сделался еще и успешным в социальном смысле, о чем прежде даже мечтать не мог. Ура!

Мудрость и методы тренировки, обеспечившие столь разительные перемены в моей жизни, пришли от Будды. По сути, от Будды и его учения пришло все хорошее, что теперь во мне есть. Я был потерян и блуждал в потемках, а сейчас чувствую себя дома. Каждый миг, когда мой ум пребывает в медитации и спокойствии, я чувствую себя дома. Я взял себе за правило перечитывать коллекцию (весьма обширную) оригинальных текстов раннего буддизма, известных под названием «Никаи» (буквально: «книги»). И каждый раз, погружаясь в эти тексты, чувствую себя дома. Все здесь знакомо мне. Благодарю тебя, дорогой Старец. Я заблудился, а ты вывел меня к дому. Я благодарен тебе и благодарен за тебя в каждый день моей жизни. Надеюсь, что перед тем как моя жизнь подойдет к концу, я оправдаю свое существование в твоей тени.

И еще я благодарен своим учителям и друзьям, на протяжении многих лет учившим меня искусству счастья. Среди них — Его Святейшество Далай-лама, Его Святейшество Кармапа, Его преподобие архиепископ Десмонд Туту, покойный Годвин Самараратне, Преподобные Сангье Кхадро, Айя Татхаалока Бхикхуни, Бхикху Бодхи, Аджан Брахм, Тэнцзин Приядарши, Трунграм Гьялтрул Ринпоче, Сакьонг Мифам Ринпоче, Матье Рикар и Йонге Мингьюр Ринпоче. Мои учителя дзена: Тит Нат Хан, Норман Фишер, Шинзен Янг, Сорью Форалл и Джоан Халифакс; учителя-миряне Джон Кабат-Зинн, Джек Корнфилд, Труди Гудмен, Шейла Кэтрин, С. Н. Гоенка, А. Т. Арияратне, Тхуптен Джинпа, Алан Уоллес и Шэрон Сальцберг, мастер йоги Садхгуру Джагги Васудев. Христианские учителя — отец Лоуренс Фримен и брат Дэвид Стейндл-Раст.

Кое-кто может удивиться не-буддистам в этом списке. Все правильно. Я давно обнаружил, что чем глубже практика медитации, тем больше ты находишь общих точек, присущих внутренней доброте, во всех духовных традициях. Например, сам далай-лама сказал, что Нагорная проповедь из Нового завета чрезвычайно близка к буддийскому принципу отказа от насилия, а также к объяснению связей причины и следствия. Обсуждая тонкости саматхи и практик сострадания с братом Дэвидом, я не чувствую никакой разницы между нашей беседой и подобной беседой с мастером буддизма. Брат Дэвид рассказал мне, как у него в бенедиктинском монастыре несколько месяцев прожил монах, практикующий дзен. К концу его пребывания все монахи-бенедиктинцы признались, что мастер дзена стал «одним из нас, настоящим братом», и мастер дзена чувствовал то же по отношению к бенедиктинцам. Ибо какой бы ни была ваша духовная традиция, она ведет все к тем же прекрасным высотам.

Благодарю всех вас, мои дорогие друзья и учителя, за то, что научили меня быть счастливым.

А также я благодарен всем, кто участвовал в работе над этой книгой. Возможно, есть люди, воображающие, что быть успешным автором — единоличная заслуга. Не-е-ет! Как и все остальное, авторский успех — результат упорного труда очень многих: агентов, редакторов, иллюстраторов, продавцов и маркетологов; дизайнеров, создавших макет текста и обложки; той дамы, что управляет печатным станком; того парня, что водит грузовик с книгами, и так далее. Никто не добивается успеха в одиночку. Любой, кто может похвастаться успехом, приходил к нему усилиями многих людей. Спасибо всем вам, друзья мои.

Нескольких из вас я все же хотел бы упомянуть персонально. Во-первых, Колина Гоу, выдающегося, талантливого художника, моего друга и советчика, который в очередной раз проделал поразительную работу, создав карикатуры для моей книги. Я чрезвычайно благодарен моему агенту Стефани Тейд. Не кто иной, как Стефани, уби… гм… убедила меня написать эту книгу. Она верила в меня намного сильнее, чем я сам. Она была моим проводником и чирлидером на всем пути и защищала меня, как любящая старшая сестра. Она всегда, и по сей день, заботится обо мне. Все это она. А еще она дала клятву бодхисаттвы. Честное слово, во всем мире я не нашел бы литературного агента лучше. (Ваше Святейшество, если вы читаете эти строки и ищете литературного агента…

) Я также очень благодарен своему редактору Гидеону Вейлу. Гидеон — блестящий, изобретательный, ответственный и преданный. Он честен, высокопрофессионален, он уважает авторов, но не боится высказывать им свое мнение. Возиться с авторами — весьма неблагодарное занятие, однако Гидеон управляется с нами удивительно мягко. По сути, еще когда мы со Стефани только планировали эту книгу, я точно знал, что готов взять в редакторы только Гидеона. Вот как я люблю с ним работать. Хочу также поблагодарить моего редактора-консультанта по аудитории Стефани Хиггс, помощника по исследованиям Маахима Ахтара, помощника-референта Карен Эллис. И еще — прекрасную команду издательства HarperCollins: Мелинду Маллин, Марка Таубера, Лэйну Адлер, Хилари Лоусон, Ким Дэйман, Терри Леонарда, Сару Вудрафф, Лизу Зунигу, Ральфа Фаулера и Али Шоу.