Но очень важно понимать: даже если вам удается проявлять любящую доброту и сострадание в трудных ситуациях, это еще не гарантия, что впредь так будет всегда, в 100 % случаев. Любящая доброта и сострадание лишь увеличивают возможность принять успешное решение, и эта перемена иногда настолько значительна, что может изменить всю вашу жизнь. Хорошая аналогия здесь — средний уровень достижений в спорте. К примеру, в бейсболе среднее число удачных ударов определяется делением количества бросков на количество отбитых мячей: получается процент случаев, когда игрок отбивает мяч. В сезон соревнований команд Главной лиги[118] среднее число отбитых мячей составляет около 260 (268 в 2007 году и 251 — в 2014-м), что означает: среднестатистический игрок Главной лиги отбивает 26 % мячей. Понятно, что в сезон, когда среднее число повышается до 300, то есть почти на 4 %, игрок с таким показателем считается лучшим. В карьере Бейба Рута[119] самое большое среднее число было равно 342. То есть разница между Бейбом Рутом и обычным игроком составила около 8 %. Первый вывод, следующий из этого: даже Бейбу Руту не дано попадать по мячу каждый раз; по сути, он делает это лишь в небольшом числе случаев. И второй: разница между средним и превосходным игроком — всего каких-то 4 %. То же самое приложимо к практикам любящей доброты и сострадания в обычной жизни. Они не гарантируют, что любая проблема с супругом, начальником, чиновниками или клиентами обязательно решится. Даже если вы по-доброму отнесетесь к начальнице, пригрозившей вас уволить, это вовсе не значит, что она проявит в ответ такую же доброту и все закончится хорошо. Однако любящая доброта и сострадание увеличивают вероятность того, что ситуация изменится в лучшую сторону. Очень важно помнить об этом и не расстраиваться, если проявление любящей доброты и сострадания не поможет. В долгосрочной перспективе любящая доброта и сострадание так или иначе меняют к лучшему и вас, и вашу жизнь.

Честно признаюсь: до мастерского владения брахмавихарой мне еще очень и очень далеко. Но, к счастью, я знаю многих людей, уже освоивших эту ступень, и могу познакомить вас с их историями.

В формальной медитации один из признаков мастерского уровня владения высшими состояниями — способность использовать их как «средства передвижения» для достижения джхан (с тем самым превосходно стабилизированным вниманием, сосредоточением и радостью). Аджан Брахм, к примеру, рассказал мне, что можно породить в своем уме любящую доброту такой всепоглощающей силы, что ум полностью сосредоточится на ней и тем самым отлично подготовится к погружению в джханы. Еще один признак мастерства в медитации на высших состояниях — способность менять способ восприятия умом внешних факторов, как это проделывает Матье Рикар в ходе медитации на сострадание.

Существуют признаки, по которым можно судить о присутствии брахмавихары в реальной жизни. Могу рассказать вам две действительно ошеломляющие истории. Первую я услышал от далай-ламы. Он поведал мне о тибетском монахе, ламе, занимавшем высокое положение. Тайная полиция бросила его в тюрьму и годами подвергала пыткам. Однако недавно ему удалось выйти на свободу и добраться до Индии, чтобы встретиться с далай-ламой. Тот спросил монаха, что он чувствовал, когда его пытали, и монах ответил, что очень часто подвергался большой опасности.

— Какой опасности? — уточнил далай-лама.

Монах ответил:

— Опасности утратить сострадание к моим мучителям.

Я не поверил своим ушам. Парень страдал от пыток и беспокоился о том, чтобы не утратить сострадание к тем, кто его пытал? Вот это да!

Вторая история — о простом, но святом человеке А. Т. Арияратне, которого друзья ласково зовут доктор Ари. Доктор Ари — школьный учитель английского языка, более известный как основатель движения Сарводая Шрамадана на Шри-Ланке[120]. Все началось с того, что доктор Ари собрал сорок выпускников своей школы и двенадцать учителей и привез их в заброшенную деревню, чтобы помочь крестьянам наладить жизнь. Теперь это самая массовая неправительственная организация Шри-Ланки: под ее патронажем — 11 миллионов участников и 15 тысяч деревень. Один из ведущих принципов Шрамаданы — брахмавихара.

В 1960-х годах, когда доктор Ари был простым школьным учителем, за день до очередного мероприятия в рамках сатьяграхи (движения ненасильственного сопротивления) он получил сообщение, что известный лидер организованной преступности Чоппе запланировал его убийство: на встрече должна была взорваться бомба. Доктор Ари отправился к Чоппе домой вдвоем с еще одним учителем. Сначала он побеседовал с Чоппе и рассказал, чем собирается заниматься на завтрашнем мероприятии. И только затем назвал себя и предложил Чоппе убить его прямо тут, на месте. Доктор Ари сказал:

— Мы соберемся в буддийской школе. Не оскверняй это святое место. Если хочешь меня убить, убей здесь и сейчас.

— Если бы у меня были такие учителя, как ты, — вскричал Чоппе, — я никогда не стал бы бандитом!

Он, конечно, отменил запланированный на завтра взрыв. Впоследствии Чоппе и доктор Ари стали большими друзьями…

Надеюсь, вам еще не надоели вдохновляющие истории, потому что я вспомнил еще одну. Вишну Васу, мой друг, документалист и старинный приятель доктора Ари, сказал мне, что смелость сострадания — семейная черта всех близких доктора Ари. И в доказательство привел поразительную историю, случившуюся во время гражданской войны на Шри-Ланке, когда сингалы и тамилы воевали между собой. В 1983 году начались особенно жестокие выступления против тамильского меньшинства. Доктор Ари (а он сингал) спрятал у себя дома группу тамилов, чтобы уберечь их от разъяренной толпы сингалов. Налетчики узнали об этом и принялись ломиться в двери к доктору Ари. В этот день его с женой не было дома (они как раз уехали в лагерь Сарводая, где укрывалась еще более многочисленная группа тамилов). Садива, дочь доктора Ари, тогда еще совсем юная девушка, открыла дверь. Налетчики потребовали выдать им тамилов. Садива ответила:

— Моего отца здесь нет, но я знаю, что если бы вы спросили у него, он сказал бы: «Сначала убейте меня». Моей матери здесь нет, но я знаю, что если бы вы спросили у нее, она сказала бы: «Сначала убейте меня». И точно так же я говорю вам: «Сначала убейте меня».

Налетчики ушли ни с чем.

Чего мы пытаемся достичь, стремясь к мастерству в саматхе, випассане и брахмавихаре, умиротворенном пребывании, прозрении и высших состояниях? Честно скажу: ничего. Это очень важно понять с самого начала: медитация — не способ чего-то достичь. Медитация связана лишь с отпусканием. Именно так: если суммировать результат моих двадцати с лишним лет практики медитации, то хватит одного слова — «отпускать». Вся моя практика — обучение свободе. На первых порах я научился отпускать зависимость от постоянной ментальной и чувственной стимуляции. Позднее — отпускать волнение и отвлечение во время сидячей медитации. Далее я научился отпускать жадность, ненависть, страх и деструктивное эго. И на данном этапе своей практики я тоже учусь отпускать — цепляние, отвращение, враждебность, зависимость от чувственных удовольствий, а также необходимость тешить мое самолюбие.

Весь процесс — не что иное, как отпускание. И на каждом его этапе я был вознагражден новой степенью благотворной радости. Например, когда я освободился от необходимости постоянной стимуляции себя некими чувственными удовольствиями, то ощутил радость спокойствия. Я обрел способность радоваться уже просто тому, что сижу и расслабляюсь. Когда я освободился от весьма значительного количества гнева и чувства вины — ощутил радость доброжелательности. Когда освободился от нежелания испытывать неприятные чувства при неудачах — ощутил радость уверенности. Так или иначе, главным моим ощущением всегда была радость свободы: свободы от скуки, жадности, страха, моего собственного эго и обид.