-Да кем не велено-то? Старый доктор запретил говорить? Да?
-Не-а, не старый доктор. Он-то добрый - конфету всегда давал. Управляющий сказал, ежели кто болтать станет, язык, говорит, оторву. И оторвёт! Он может!
-Что ж это такого злодея нанял доктор Пален?
-Не нашенское это дело - судить управляющего. Только строгий он - не приведи Господь! - мальчишка замолчал, беспокойно вглядываясь в глубину леса.
Сергей посмотрел на упавшую духом Шурочку. Шапочка её от дождя намокла, волосы серебристыми кудряшками облепили бледное худенькое лицо, в несчастных глазах - то ли слёзы, то ли дождь. Он укрыл её полой своего пальто, прижал к себе:
-Ничего, Шурка, ничего. Раз лечить увезли, значит, вернутся. А мы подождём, правда?
Шурочка всхлипнула, но не заплакала, сжала его руку холодными пальчиками, кивнула.
Лошадка бойко чвакала копытами по мокрой дороге. Серые тучи низко повисли над лесом, из-за деревьев пополз белёсый туман, стало совсем промозгло и неуютно, будто это не утро, а ноябрьский вечер. Андрес натянул вожжи, и лошадка покорно стала.
-Вот, барин, вам туда, всё прямо и прямо, не сворачивая, - он махнул кнутовищем, - только это ещё вёрст пять будет.
Они слезли с телеги. Под ногами хлюпало, и в ботинки сразу натекла холодная вода. Сергей связал носовым платком ручки саквояжей, забросил их себе на плечо, как это делали носильщики на вокзалах с чемоданами, - всё-таки Шурке легче будет без груза идти.
-Спасибо тебе, - поблагодарил мальчишку Сергей, - а то подвёз бы до мызы, с матерью повидался бы?
-Не, никак нельзя. За опоздание управляющий накажет, ещё и штраф положит. Прощевай, барин! - он сдёрнул картуз, поклонился и тронул лошадку вожжами. Мгновение - и они скрылись в тумане. Серёжа посмотрел на Шурочку, взял её за руку:
-Подумаешь пять вёрст! - улыбнулся он, стараясь казаться беззаботным, - давай играть будем. Умеешь в города?
Шурка умела и в города, и в животных, и в имена. Так они прошли с полверсты, увидели два пенька, стоящих рядом.
-Присядем? - предложил Серёжа. Он заметил, что Шурка устала, да и вроде не тяжёлые саквояжи ощутимо оттягивали его плечо. Они сели на мокрое дерево, - сейчас бы кресло-качалку возле жаркого камина, тёплые тапки и горячего чая, да?
-И пушистый плед - так мама говорила, - печально вздохнула она, - и ещё она мне колыбельную пела, - она стала тихонько напевать:
Все, все уснули до рассвета, лишь зелёная карета
Мчится, мчится в вышине, в серебристой тишине...
-Красивая песня... Ещё и туман этот дурацкий, - он с досадой стукнул себя по колену. Шурочка прислушалась:
-Слышишь?
-Что? Ничего не слышу.
-Да вот же, кто-то топает. Может, это Андрес?
Теперь и Сергей услыхал приближающийся стук копыт и обрадовался:
-Наверное, он рассказал о нас управляющему и тот послал его подвезти нас до мызы. Вот это кстати!
Из тумана выплыли вороные лошади с белыми, как в цирке, султанами, впряжённые в блестящую от дождя карету с горящими латунными фонарями. Смуглый возница в белых перчатках приветливо приподнял черный цилиндр:
-С удовольствием подвезу вас! Садитесь.
Серёжа с Шурочкой уставились во все глаза на это чудо, не решаясь подойти.
-Но мы совсем промокли и напачкаем вам... - честно признался Серёжа.
-Какие пустяки! - отмахнулся кучер, - садитесь же!
Они мигом забрались в тёплое нутро кареты, и она тронулась, мягко покачиваясь на рессорах. Ни Сергей, ни Шурочка никогда не ездили в карете, но им сразу понравился такой способ передвижения.
-Смотри, - Шурочка провела ладошкой по стёганому тёмно-зелёному бархату на стенке, - зелёный - как в песне. Только мы медленно едем.
-А ведь я не сказал ему, куда нам нужно, - вспомнил Серёжа, - хотя тут всего одна дорога, так что не проедем мимо. Как тепло здесь! Снимай пальтишко, а то потом выйдешь на улицу и сразу замёрзнешь.
Они разложили на сидении пальто, за окном в серебристом тумане проплывали ели и сосны. Шурка начала клевать носом. Конечно, это от усталости, но Сергея немного беспокоила её сонливость. Он заметил, что стоит ей где-нибудь присесть, как она тут же, как котёнок, сворачивалась клубочком и буквально впадала в спячку. Может, сказывалось нервное напряжение, невозможное для такого впечатлительного ребёнка? Что говорить о семилетней девочке, если он, мужчина, проживший длинную и трудную жизнь, порой совершенно терялся в этой новой для них реальности. Самое печальное, что он совершенно не представлял, что там дальше будет. Когда вернутся Палены - кто знает? Мальчик сказал, что мыза пустая. Значит, работники там не нужны. Можно наняться в Большом имении. Но что он умеет? Здесь его знания и умения, скорее всего, не сильно пригодятся. Серёжа посмотрел на смутное отражение в каретном стекле. Теперь он соответствовал возрасту, указанному в паспортной книжке. Тридцать лет. В тридцать он встретил Франсуазу. Сергей достал из бумажника вянущие фиалки, потрогал пальцем кончик стрелы на брошке. Франсуаза! Его вечная боль, вечная тоска... Можно ли изменить то, что должно случиться?
В одних фантастических романах, которые он не любил, но которые изредка попадали ему в руки, авторы рисовали страшные картины, если кто-то пытался изменить своё будущее. В других - кто-то спасал тех, кто должен был погибнуть. Каково это, знать всё и по собственной воле менять будущее? Взять на себя функции бога? Кричать на каждом углу, что "Титаник" утонет и не пускать на корабль людей? Или толкнуть под руку Гаврилу Принципа, и тогда не будет убит эрцгерцог Франц-Фердинанд, и не начнётся Мировая война, и, может быть, не будет в России революции? Ему даны знания, но имеет ли он право применить их? Это чёртово "имеет ли он право"! А сидеть и спокойно ждать, как Франсуаза, жертвуя собой, пойдёт спасать эту сволочь Шарло - это правильно? Ему стало так тошно, что если бы не Шурочка, за жизнь которой он отвечал, взмолился бы кому угодно, лишь бы вернули его назад, в год 1975.
Карета качнулась и остановилась. Он выглянул в окно: кучер остановил лошадей возле дома Паленов. Пальто успели высохнуть, хотя ехали они от силы полчаса. Одевшись, они вышли из кареты.
-Большое спасибо, - поблагодарил Серёжа, - вы так помогли нам!
-Готов служить, - прикоснулся к полям цилиндра кучер и тронул лошадей. Мерно покачивая белыми султанами, они двинулись вперёд, и вскоре лакированный зелёный задник кареты скрылся в тумане. Дождик превратился в густую морось, которая пропитала воздух настолько, что казалось, будто вдыхаешь водяную пыль.
-Смотри, Шурочка, из трубы дым идёт. Значит, там кто-то живёт. Может, это кухарка, о которой говорил Андрес?
Они поторопились спрятаться от мороси в доме, все входы и выходы которого были отлично знакомы Сергею. Одноэтажная кухонная пристройка блестела чисто вымытыми окнами, по их поверхности стекали капли дождя. Они постучались, тут же открылась сбитая из досок дверь. Рыжеволосая женщина лет тридцати с небольшим в белом фартуке вопросительно уставилась на них.
-Сударыня, не могли бы вы впустить нас? - снимая шляпу, спросил Серёжа.
Женщина молча посторонилась, пропуская их в идеальной чистоты кухню, где было тепло и пахло чем-то жареным.
-Видите ли, мы проделали долгий путь, чтобы увидеть доктора Палена, - Серёжа не стал уточнять, какого из докторов Пален они хотят видеть.
Женщина озадаченно пожала плечами:
-Доктора сейчас нет. Все уехали, а когда вернутся, не говорили. Я здесь кухарка, да вот ещё за домом присматриваю. А кто привёз вас сюда?
-Со станции нас вёз мальчик Андрес...
-Андрес? - обрадовалась женщина и сунулась к окну, - где же он?
-У него было поручение, поэтому он высадил нас у поворота к Большому имению.
-Неужто вы пешком шли почти пять вёрст? Что-то не верится - совсем не промокли, - она недоверчиво покачала головой.
-Нам повезло, сударыня. Мимо проезжала карета, кучер был так любезен... - он замолчал, удивлённо глядя, как переменилась в лице женщина, - что случилось? Почему вы так смотрите?
