Он выдернул нить из матраса под собой, смотрел на крышу палатки.

- Знаешь, почему я кручу пои, Мона? По утрам? Потому что я темный внутри, - он взмахнул руками. – Может, если я окружу себя Светом, он вернется в меня со временем.

Его руки опустились на пол, он притих. Вода шумела о борт, шест Лиля задевал палубу. До нас доносились звуки музыки и веселья. Стена палатки справа засияла – мы миновали деревню. Люди кричали лодке, желали Лилю счастливого Первого огня. Он не ответил. Я не слышала чего-то про королеву или Робидью. Над нами ткань вспыхивала от фейерверков в воздухе.

Ро поднял ладонь к лицу. Он тихо застонал.

- Голова болит.

Я подобралась к нему. Он провел ладонью по лицу, умному лицу, что было истощено. Я подняла его голову и опустила на свои колени.

- Завтра будет болеть сильнее, - сказала я, покачивая его голову в своих ладонях. – Спи. Просто спи.

Он нашел мою руку, снова прижал мои пальцы к своим губам, закрыв глаза. Он вздохнул. Его дыхание стало глубже. Его лоб расслабился. Я гладила его щеку, волосы. Он все еще был пьяный. И я все еще ощущала действие ликера. Потому и склонилась, а потом поцеловала его перевязанный лоб.

- О, Ро, - прошептала я. – Ты идиот.

Я резко проснулась, когда распахнулась ткань на входе палатки. Кто-то быстро и тревожно говорил, я не сразу различила слова в темноте.

- Ро! Ро! Проснись!

Я сидела у столбика палатки в углу. Голова Ро лежала на моих коленях, его пальцы были переплетены с моими. Я не видела его в темноте, но я ощущала его глубокое дыхание.

Лиля на входе озаряла луна. Он просунул шест в палатку и ткнул брата в живот.

- Ро! Мона, встряхни его и разбуди!

Я моргнула пару раз в темноте.

- Лиль, что…

Он схватился за сапог Ро и дернул. Голова Ро слетела с моих колен и стукнула по палубе. Он застонал и пошевелился.

- Лиль! – воскликнула я. – Что с тобой такое?

- Впереди на реке алькоранцы, - прошипел он, тряся брата. Ро отмахивался. – Вставай, идиот, ты нужен впереди!

Я услышала, как Джемма пошевелилась за ширмой.

- Алькоранцы? – прошептала она.

- Оставайтесь на месте, - выдавил Лиль, указывая на нее шестом. – Я не буду затыкать вас кляпом. Не шумите, - он усадил брата. Голова Ро свисала, руки лежали на полу.

- Лиль, - тревожно сказала я. – Он не может встать. У него было сотрясение. И похмелье.

- Это его вина. Я не собираюсь плыть к блокаде Алькоро из-за пары глупых решений, - он потащил брата из палатки. – Оставайтесь здесь.

Я встала на колени и вышла за ними на палубу. Мы были привязаны к кустику рядом с широким ручьем, веревка натянулась против потока. Чуть дальше во тьме сиял фонарь.

Вдали сиял красный фонарь.

- Что я говорил? – рявкнул Лиль, поднимая Ро на ноги.

- Не приказывай мне, - сказала я. – Почему Алькоро перекрыли эту реку? Я думала, их беспокоит основной канал.

- Спросишь у них сама через пару минут, если этот болван не очухается, - он ткнул Ро шестом в грудь.

Я подошла к нему и подставила плечо под руку Ро.

- Он не может грести, Лиль.

- Вернись в палатку.

- Как близко Мрачный луг? – спросила я.

- Два часа примерно, но путь трудный, - он затряс плечо брата. – Ро. Тео.

Звук вырвался из горла Ро, боль и мольба.

- Нам нужно на север в болота. Там есть проход. Понимаешь? – он подталкивал брата к корме. Ро пошатнулся, его шест задел палубу, он прижимал ладонь ко лбу. Лиль прошел мимо меня за палатку, дернул по пути веревку, развязав ее.

Ро пошатнулся, Лиль толкнул нас вперед. Наша корма медленно разворачивалась, целясь на ручеек. Мы ударились о берег в темноте. Ро содрогнулся.

Лиль проклинал брата. Впереди над водой покачивался красный свет. Он приближался.

Я повела Ро от кормы, опустила на палубу. Я забрала у него шест.

- Цвет? – пробубнил он.

- Отдыхай, Ро, - сказала я, прислоняя его к ящикам так, чтобы он не съехал.

- Цвет? – еще раз сказал он.

- Что?

- Какого цвета фонарь?

- Красный. Лиль прав. Это лодка Алькоро. Не переживай. Отдыхай.

Наша корма громко билась о берег, Лиль толкал нас в ручеек. Я следила, чтобы Ро не ударился головой. Я встала на ноги, сжала шест обеими руками и оттолкнулась от берега.

Мы выбрались и поплыли во тьме под деревьями. Шест двигался среди воды, задевая дно. Я вытащила его, когда мы задели очередное препятствие – ствол, камень. Я не видела в темноте. Я толкнула шестом, освобождая нас.

Я умела управлять каноэ и парусной лодкой, но не во тьме в ручье, и не после выпивки ночью и короткого сна. Вскоре я поняла, что управление шестом не сравнить с веслами. Даже отклоняясь при каждом движении, я не находила нужных сил. Мои ладони скользили по шесту, он зацеплялся и тянул меня к ручью. Но мое сердце колотилось с тревогой, прогоняя усталость. Я смотрела на тьму, пыталась заметить следующее препятствие в свете луны. Тень нависла над нами, и я вонзила шест в воду и надавила всем весом. Мы с трудом миновали кривое старое дерево, склонившееся над ручейком. Мох с его ветвей попал мне в лицо, задел палатку как пальцы.

Мы двигались во мгле. Луна встала выше, лучи света давали различить, где вода, а где что-то твердое. Берега отдалялись от нас, и мы выбрались в топь со спутанными корнями, стволами и участками болотистой земли. Руки сводили судороги на шесте, плечи горели, я все силы вкладывала в греблю. Правая рука болела.

Корни были хуже всего, их не было видно в участках света. Из ниоткуда появились сплетенные корни, когда я собралась провести ладонью по потному лбу. Мы ударились о заросли с силой. Я не успела подготовиться, отшатнулась, расставила ноги, чтобы не вывалиться за борт. Лилю повезло меньше. Я услышала возмущенный голос и плеск.

Я бросила шест на палубу и обошла палатку. Я упала на колени у воды. Он вынырнул, кашляя и отплевываясь.

- Прости, - я помогла ему выбраться в лодку. Он гневно взмахнул шестом и сел. Вода стекала с его одежды. Не глядя на меня, он склонился, схватил голову руками.

Я стояла над ним, растерявшись от его реакции.

- Ты ранен?

- Уйди.

- Что такое?

- Ничего. Уйди.

- Я могу только обойти палатку, - раздраженно сказала я. – Прости, я врезалась в корни кипариса. Я их не увидела. Ты ранен?

- Нет.

- Хорошо, - я ждала. Но он не двигался, сжавшийся у моих ног. – Нам продолжать? – спросила я. – Или ты хочешь отдохнуть?

Почему-то эти слова были неправильными. Он провел руками по лицу. Всхлипнул.

Отлично. Ро с сотрясением и Лиль в эмоциональном состоянии. Я замешкалась.

- Может, стоит тут остаться на ночь, - сказала я. – Никто же нас тут не найдет? Тебе нужно отдохнуть.

Он провел мокрым рукавом по носу.

- Мы не можем отдыхать. Нужно двигаться. Нужно в Мрачный луг.

- Мы можем немного отдохнуть, Лиль. Знаю, мы хотели попасть в Низины до конца Первого огня, но, похоже, ничего не выйдет. Почему бы не остаться здесь? Мы сможем отдохнуть и продолжить в свете дня.

Он покачал головой, закрывая лицо руками.

- Как только разойдется слух по Темперу… если наши имя свяжут с вашими…

Я чуть расслабилась. Он переживал из-за миссии. Это удивляло, он не показывал особого пыла в пути, но он и не был с душой нараспашку, как его брат. Я опустилась рядом с ним, стыдясь того, что посчитала их полными противоположностями. Лиль, конечно, переживал за страну не меньше Ро.

Может, больше. Ему было больше терять.

- Прости, Лиль. Это было и мое решение, и оно было ошибкой. Но все будет хорошо. Поступили глупо, дальше будем осторожнее. Только Рыбьеглаз знает, где мы. У Алькоро информации об этом нет.

- Ты этого не знаешь.

- Почему? – спросила я. – Боишься, что нас кто-то выдаст? Люди в Темпере не знают. куда мы направились. Переживаешь из-за тех, кто приютит нас дальше?