Он указал рукой куда-то в кучу книг. Немой юноша подскочил и что-то выкопал оттуда. Он показал серые листья, которые рассыпались на глазах.

— Твою ж крохоморку! — снова ругнулся фокусник. — Говорил же я ему прятать их! Упёртый очкарик! Быстро положи им по камню под язык!

Немой юноша подскочил сначала к своей, что очень не понравилось всем нам, но мы все прикусили языки. Парень открыл колбу на нервах, так что некоторые камешки упали на пол. Он достал один камень размером чуть меньше ногтя и положил под язык моей копии. Оксилия злобно отобрала у того колбу, достала еще камень и быстро положила под язык окончательно бледной Луизе. Затем мгновенно убрала руки, испуганно произнеся:

— Она ледяная.

Первым моим порывом было подскочить и послушать пульс, но я осталась прикована к месту, не смея отрывать взгляд от лежачей подруги.

Это всё из-за меня.

Катарина присела возле Луизы и двумя пальцами коснулась шеи. Прошло некоторое время, и девушка приложилась ухом к груди. И медленно подняла голову.

— Еле-еле, но дышит.

— Нашёл запас! — закричал из дальнего угла фокусник. — Быстро сюда!

Немой парень быстро подбежал к тому, затем примчался вместе с мужчиной назад с ярко-красными листьями, чуть светящимися в лёгкой темноте.

— Размельчи в этой миске, — скомандовал фокусник парню, который молча всё исполнял. — Добавь вот этой жидкости… Да нет же! С белым отливом! Да!.. Скорее… Перемешай… Вон палочка!.. Добавь ещё белый камешек… Один!.. Теперь нужен огонь, чтобы подогреть. — Не теряя ни минуты, подошёл Джон, схватил миску, положил на ладонь, и почти тут же та слегка покраснела, а вода забулькала. Белый камешек растворился. — Не переборщи! — закричал фокусник. — Перемешай ещё раз! — Лишь пару секунд побыв в кипятке, от тонкой палочки почти ничего не осталось: она скрючилась и медленно растворилась. Мы все невольно переглянулись. — Теперь нужно охладить. Нельзя же им кипяток давать.

Как только целебный напиток охладил Эрик, Оксилия не повременила отобрать миску и присесть возле Луизы. Катарина придержала голову той, пока подруга давала лекарство.

— Совсем чуть-чуть! — вставил фокусник.

После Оксилия передала напиток немому юноше, который залил в рот своей подруге остатки. И началось самое трудное: ожидание.

Кто сидел, кто стоял — мы все расположились вокруг лежачих, надеясь, что ещё не поздно. Первым подала признаки жизни моя копия. Она открыла глаза и тут же их закрыла, сморщившись.

— О, что у меня на языке, — пробурчала она. Немой парень сжал её руку и плечо. Та глянула на него, нахмурившись. — Мы надавали им? — Парень молча нас осмотрел, вздохнув. Девушка медленно осмотрела комнату и тоже вздохнула, закрыв глаза. — Вот чёрт.

Вскоре и Луиза задвигалась. Сначала рукой, а потом зашевелись веки. И вот она открыла глаза, увидела Оксилию, Катарину и чуть улыбнулась. А затем тоже сморщилась, чавкая.

— Что у меня на языке?!

Мы все с великим облегчением переглянулись и заулыбались.

А я заметила, насколько сильно дрожали мои ноги, колени невольно подкашивались. Я готова была вот-вот свалиться. Казалось, что вся земля сейчас исчезнет. Сердцебиение участилось, и слабость накатила цунами.

Незаметно развернулась и через заваленные столы отошла в дальний угол дома за длиннющий забитый хламом книжный шкаф, где нашла довольно тёмное место и где сползла спиной по стенке вниз, уткнувшись в колени.

Мне захотелось расплакаться. Я сжала руки в кулаки.

— Я так рада, что ты цела, — донёсся голос Оксилии.

— Ты? Рада? — раздался довольно здоровый голос Луизы. — Вот это новость! Да я теперь буду почаще так пугать Окса!

— Не смей, Самойлова! Будешь нарочно пугать меня — я тебе в рот запихаю комаров!

— Узнаю Малькентон! А, значит, всего немного без сознания пролежала! Это не может не радовать!

— О, ты бы видела, что Анжи учудила…

Я не стала слушать дальше. Просто закрыла глаза и попыталась убедить себя, что всё прекрасно. Просто в следующий раз такой ошибки я не допущу. В следующий раз я буду защищать их, а не стоять столбом с кинжалом в руках.

Я почувствовала этот самый кинжал на поясе и досадно выдохнула.

Слабая.

— Ты о чём думала? — раздался тихий голос фокусника рядом. Я подняла глаза: он стоял вместе с копией меня слева в трёх шагах. Они меня не видели. — Ты могла её убить! Ты могла убить всех!

— Я думала о своём долге, — холодно ответила та. — Мы — хранители. Мы были созданы, чтобы сохранить Сердцевину…

— Ваш долг был в том, чтобы хранить Сердцевину до возвращения той, кому она принадлежала! — перебил её фокусник. — И ты уже тем более не была создана для убийства! Но именно это ты чуть не совершила! И кого же могла убить?! Копию себя!

— Я в зеркало не так часто смотрюсь! И вообще, я что-то не видела в этой толпе ту женщину или того мужчину!

Тут к ним подошёл и встал рядом тот самый молчаливый парень.

— Потому что она вернулась юной, глупая!

Парень толкнул локтем девушку и указал рукой на меня. Наконец-то, и те двое меня заметили. Я встала, вышла из-за угла, мимолётно глянув на подруг, которые общались между собой и Катариной с Эриком. А вот Джон смотрел на меня.

— Думаю, — начала я, повернувшись к фокуснику и хранителям, — сейчас самое подходящее время для объяснений.

— Для начала, я хотел бы вас поздравить, — произнёс фокусник, оглядев всех нас и задержав свой взгляд на Джоне, на голове которого сидело то самое существо из Сердцевины и, казалось, спало. Сам парень отыскал в доме старый белый плащ и накинул на себя, чтобы отвести от себя взгляд девушек. Эрик тогда молча покрутил пальцем у виска. — Вы нашли Сердцевину, один из сильнейших и древнейших Артефактов.

Моя копия довольно громко фыркнула и снова с прищуренными глазами посмотрела на меня. Я же сама ей не уступала. Она мне не нравилась. Очень не нравилась.

— Поздравления — это, конечно, хорошо, — подала голос Луиза, довольно активная после случившегося с ней, только дрожала, потому и на неё накинули ещё один плащ, посеревший от времени. — Но хотелось бы перейти к сути. Для начала, кто вы?

— Да, простите, — чуть улыбнулся мужчина и элегантно снял цилиндр. — Зовут меня Эрнест. Я ведьмак, только… в прошлом. На сегодняшний момент я несчастный блуждающий и видеть меня могут далеко не все. — Послышался шёпот со стороны Джона, который пересказывал всё замолкшей Катарине. Оксилия поглядывала на них с некой ревностью — вот только парень, как и все подобные ему, в упор этого не замечал.

— И почему же вы невидимы? — спросила я его.

— Побочный эффект от могущественного ритуала. Непредвиденные обстоятельства. В общем, я умер. — Мы все вытаращились на него. Эрик молча подошёл, внимательно разглядывая Эрнеста.

— Не похожи вы на трупа, — сказал он и протянул руку. Та прошла сквозь мужчину. Рыжий тут же отшатнулся и с трепетом уже глянул на мужчину: — Я впервые вижу призрака.

— Я не совсем умер, — начал пояснять Эрнест, снова надев цилиндр на голову. — Точнее умер необычной смертью. Во время ритуала на мгновение всё вышло из-под контроля и моё тело выбросило в межмирье…

— Куда-куда? — подала голос Оксилия, гулявшая по дому и, наконец, подошедшая, чтобы слушать.

— Межмирье — место, где всё теряется и находится, место, где нет ничего, кроме блуждающих весомых вещей. Это как отдельная Вселенная, в которой более массивные предметы притягивают наименее. Затеряться там — дело простое. А вот найти что-то — маловероятно.

— И ваше тело теперь там блуждает? — спросила Анжелика.

— Именно там. А сознание осталось здесь, в этом мире.

— Но почему вас могут видеть только, как вы сказали, повелители стихий? — спросила я, нахмурившись. — Я не повелеваю ни одной из стихий, но вижу вас. Катарина же вас не видит.

— Ты меня видишь по другой причине, — без всякой конкретики ответил Эрнест. — Также меня можно увидеть при помощи линз или порошка. А почему стихия? Причина также в тебе. Причина также и в том ритуале. Говорю ж, мы потеряли контроль.