− Началось… – президент подошёл к окну своего кабинета. – Вот оно! Началось!

В 6:55 по времени западного побережья возле Сан-Франциско и многих других городов Калифорнии возникли «из ниоткуда» подразделения неведомого врага. Танки, бронемашины, самоходные крупнокалиберные миномёты. Всё это ревело и испускало выхлопные газы. Воздух наполнился гулом двигателей летательных аппаратов. Из гусеничной машины с оранжево-зелёным штандартом вылез великан, ростом 2,5 метра, в сияющих доспехах. Свирепое смуглое лицо выражало решимость и безграничную жажду крушить и уничтожать. На поясе великана было оружие, представляющее собой что-то вроде огромного пистолета, длинный ствол которого являлся древком для секиры. Вокруг суетились низкорослые, длинноносые и вислоухие люди в серых и коричневых комбинезонах. Они бегали от машины к машине с инструментами, покрикивая иногда на исполинов, помогавших им перетаскивать тяжёлые предметы. Великан в доспехах подошёл к пожилому карлику, который отличался от остальных тем, что его бронежилет тоже был из блестящего металла, а поверх тёмно-синей формы он носил пурпурный плащ.

− Ну вот, мудрейший Гинта́ш! – обратился великан к карлику рычащим голосом. – Наш победоносный путь уже отчётливо намечен! Дни американцев сочтены. Скоро мы завоюем этот континент и другие части суши. Повелитель будет доволен.

− Нам придется потрудиться для этого, Тар Гецо́н, – ответил карлик Гинташ. – Мы завоюем не всех. В некоторых регионах мы просто не можем выйти в пространство здешних государств: в нашем мире этим землям соответствует океан. Вдобавок, я полагаю, как и всё Царское Собрание, что у жителей Земли могут найтись союзники, которые могущественнее нас…

− Прошу прощения, мудрейший! – в голосе Тар Гецона послышалось возмущение. – Но это всё предположения Собрания. У нас пока нет ни одного прямого подтверждения о людях из подпространственных «карманов»…

− Прямого? Тут бы я поспорил. Есть одна версия, по поводу наших погибших разведчиков. Мы знаем из предания, что они, эти самые другие, должны существовать, и число этих людей с веками росло, чтобы противостоять нам.

− Некоторые так же говорят, что мы проиграем, вопреки предвидению повелителя. Однако он говорит, что в его предназначенье входит только победа!

− Тогда зачем нам, по указанию его величества, искать союзника среди этих никчёмных трусливых американцев, агарян, хамитов, европейцев и китайцев, если мы должны победить? Значит, победа будет нелегкой.

− Я знаю, мудрейший, что вы и всё Собрание, что-то не договариваете, – самодовольно сказал Тар Гецон. – Так вот, меня это не беспокоит. Моё дело воевать! У этих дохляков можно разве что позаимствовать немного их техники. Такая броня, как у их танков, уступает лишь броне наших кораблей. Сейчас я жажду пройти через весь этот континент, пересечь океан, достичь Ближнего Востока и, наконец, войти в великий Иерусалим! Тогда повелитель придёт туда сам… Кладезь будет открыт!

− Да, вы правы, командующий, – задумчиво кивнул головой Гинташ. – Нечего нам терять время. Оно ограничено. Пора.

Он влез в машину, а Тар Гецон подозвал к себе двух великанов в синей форме.

− Гур Касо́н! – обратился командующий к одному из них. – Твоим легионам приказываю двигаться на восток. Сначала вдоль 152 шоссе, затем по автостраде І-5 на юг и снова на восток по І-40.

− Слушаюсь! – прорычал Гур Касон и отошёл на шаг назад.

− Джаль Хази́р! – обратился Тар Гецон ко второму офицеру. – В ближайшие три часа я жду сообщения о взятии Сан-Франциско. Подкрепления Никзар Лато́на из Канады подойдут в ближайшие несколько суток, и ты вместе с ними направишься в восточную часть Соединённых Штатов.

− Есть! – ответил офицер.

Они пошли в разные стороны, к своим мобильным командным пунктам. Тар Гецон ещё раз осмотрел окрестности.

В воздухе пролетали многовинтовые и многокрылые летательные аппараты. По земле ползли боевые машины. На горизонте, в океане, просматривались силуэты огромных кораблей. На севере, где в утренней дымке виднелись постройки Сан-Франциско, раздались взрывы и поднялись клубы дыма.

Ровно за год до того, как Канада была обращена в руины, до того, как погибла 9-я авианосная ударная группа 3-го флота США, в другом полушарии планеты, в Москве, никто себе и представить не мог грядущих событий.

Июнь выдался жарким. К середине месяца температура достигла 26 – 28 градусов. Над городом стояло марево. По небу плыли грузовые и пассажирские самолёты. Автомобили бесконечным потоком тянулись по горячему асфальту. Метро и пригородные электрички везли всё новых и новых пассажиров. На Красной площади, перед мавзолеем Ленина реяли два флага. Здесь был российский триколор, а также красное полотнище с четырьмя золотыми стрелами, расходящимися по диагоналям от пятиконечной звезды – знамя Исетской Лиги.

По Никольской улице, мимо Историко-архивного института, плёлся человек в чёрной одежде и облегчённых армейских ботинках. Выглядел он слегка нелепо для такой погоды. Литератор Габро́в был «зимой и летом одним цветом». Нахлобучив чёрную кепку посильнее на глаза, он нёс в портфеле ноутбук, чтобы, сев в каком-нибудь кафе, дописать очередную «бредовую» научно-фантастическую повесть, а заодно ещё черкануть рецензию по просьбе одного знакомого.

− Ого! Кого я вижу! Габров! – раздался весёлый возглас.

− Уф… Средь миллионов найдёт… Вот только тебя мне не хватало. Ну почему? – пробормотал литератор себе под нос. – Здорово Данила! Гуляешь?

− Да вот, я тут с друзьями, – к Габрову подошёл полноватый молодой человек в шортах и сандалиях. За ним шли парень и девушка, примерно 22 – 24 лет.

− Отпуск? – поинтересовался Габров.

− Ну… Что-то в этом роде… Я сейчас на проектной работе, – неуверенно ответил Данила. – А это вот Юра и Марина.

Парочка поздоровалась с Габровым. Данила тут же начал красочно описывать его деятельность своим спутникам. Литератору пришлось оборвать монолог своего знакомца.

− Господин Богатырцев вешает вам лапшу на уши, – обрубил он. – Я действительно пишу книги, но ничего особо известного не написал. Это лишь моя подработка. Обычно я пишу рецензии. А иногда и сценарии компьютерных игр… Я сейчас немного спешу, так что уж извините, но мне пора.

Уйти просто так не удалось. Данила Богатырцев пошёл следом и начал выспрашивать Габрова про их общих знакомых, которых он, Данила, давно не видел. Это было не удивительно, так как Богатырцев со своим характером выскочки и пустомели умел отвадить от себя любую публику. Единственное, что у него хорошо выходило, так это фотографироваться с разными знаменитостями и получать их автографы. А «проектная работа» всегда означала, что он подрабатывает «на свадьбах и корпоративах» с помощью своего старого фотоаппарата. Данила «капал на мозги» Габрову, повествуя то о новом «неосуществлённом» проекте, то об идее для сплаттер-сценария, которую он может великодушно подарить. В конце концов, он начал донимать литератора по поводу его «мрачной чёрной одежды в этот прекрасный солнечный день».

− Для чего одежда мрачная?! Да чтобы ты, Данила, спрашивал! – грубо оборвал Габров собеседника. Это возымело кратковременный эффект. Богатырцев умолк.

− Ну, вот мы и пришли! Спасибо за компанию! Мне пора! – Габров слегка поклонился Марине, торопливо пожал руку Юрию и Даниле.

− А! Э! Ты куда! Подожди! Вы там не собираетесь куда-нибудь выбраться всей толпой? – крикнул было ему вдогонку Богатырцев.

− Собираемся! – огрызнулся литератор и пулей влетел в вестибюль станции «Площадь Революции».

Несколько секунд он стоял в полумраке. Оглянувшись, Габров увидел, как Данила потащил своих друзей по Ильинке. У его спутников на лице читалось желание поскорее избавиться от такого «гида».

Габров направился к турникетам, однако вспомнил о рецензии. Он хотел было зайти в библиотеку Историко-архивного института, выпускником которого был, чтобы там дописать свои работы, но тут зазвонил телефон. Товарищи из художественной студии приглашали приехать вечером к ним.