− Вот так просто? – спросил Габров.

− Не просто. У нас есть условия, которые надо выполнять. Иначе вас ждёт изоляция.

− Не нравится мне это… – негромко проворчал Егоров.

− Это в целях вашей же безопасности. Вами могут заинтересоваться… Ну, это потом расскажу. Волноваться, если выберете изоляцию, вовсе не следует. У нас нет тюрем и каторжных лагерей. Изоляция предусматривает что-то вроде домашнего ареста. Условия будут скудноватыми, но вполне приемлемыми. Ибо среди вас нет тех, кто пошёл бы против синорян с преступным умыслом.

− Против кого?

− Против синорян. Это мы и есть, – Иакинф похлопал себя кулаком по груди. – Видимо, пора начинать небольшой исторический экскурс.

− А можно вам вопрос? – сказал Егоров. – Почему вы обращались к нам «на ты»? Мы же с вами «на вы».

− У нас не принято обращаться к одному человеку «на вы». Даже к архиепископу или к верховному префекту. У вас здесь тоже до середины восемнадцатого столетия так было.

Егоров недоверчиво нахмурился и повернулся к Габрову. Тот кивнул головой, мол, так и есть.

− Так что можешь обращаться ко мне «на ты», – продолжил Иакинф. – И остальные тоже.

Он посмотрел на часы и обратился к Бочкарёву

− Позвони родным, скажи, что будешь позже. Если спросят, почему вы с женой задерживаетесь, скажешь, что помогаешь своим товарищам со срочным проектом.

Бочкарёв быстро созвонился с отцом. Когда дело было улажено, Иакинф приступил к повествованию.

− Итак, небольшой экскурс в историю Синорской Ро́сии, – сказал он.

Кляземец в тринадцатом столетии считался городком только потому, что жители обнесли его дубовым частоколом. По сути, это было поселение из пары десятков дворов, с одной единственной церковью Усекновения главы Иоанна Предтечи. Находился Кляземец в лесной зоне, к северу от основных трактов Владимиро-Суздальского княжества. К началу 1238 года население составляло едва около двухсот человек. Городок был тихим. Особых богатств никто не имел. Преступлений и серьёзных конфликтов не было. Набожные жители ходили в свою единственную церковь, занимались гончарным и кузнечным ремеслом, резьбой по дереву и охотой. Что касается обороны, то взрослые мужчины готовы были сами стать ополченцами в случае нападения извне. В 1238 году такая угроза появилась. Монгольское войско в течение нескольких дней разорило столицу Северо-Восточной Руси, город Владимир.

Некоторые беглецы пришли в Кляземец, сообщив о гигантском войске захватчиков. Через пару дней к югу от города жители заметили монгольских всадников, разведывающих местность. Это был передовой отряд, сил которого могло вполне хватить для захвата и полного разрушения маленького Кляземца. Вооружённые чем попало жители понимали, что сопротивление будет гарантировать лишь быструю расправу. Настоятель храма, отец Дионисий, призвал всех горожан на молебен. При этом он посоветовал городским старшинам оставить ворота открытыми, так как для вражеской оравы это была не преграда. Остальным горожанам отец Дионисий велел явиться на крестный ход, «предоставив себя и близких в руки Господа». Несколько монголов прискакали к городу. Они увидели процессию из жителей, шествующих по улице за настоятелем.

Когда разведчики позвали остальных воинов, чтобы войти в Кляземец, началась сильная метель. Снежный вихрь скрыл город от глаз захватчиков.

Горожане, наблюдавшие метель, так сказать из её «эпицентра», не видели, что происходит за городскими стенами. Однако когда ветер и снег утихомирились столь же внезапно, как и начались, жители Кляземца обнаружили, что мир за стенами стал призрачным, словно окутанным дымкой. Монгольское войско исчезло, лишь что-то похожее на тени лошадей и всадников металось некоторое время вдоль стен.

Отец Дионисий предположил, что Господь таким чудесным образом избавил город и его население от неминуемой беды, и что, когда Ему будет угодно, мутная пелена с окружающих лесов и полей исчезнет. Прошло несколько часов, но пелена не исчезала, хотя тени всадников перестали мелькать за частоколом. Небо над городом стало не синим, а светящимся белым. Солнца не было видно, но к вечеру свет померк, стал становиться золотистым, и скоро в небе начали проявляться звёзды. На очертания созвездий никто не обращал внимания.

Ни на следующий день, ни через неделю, мгла вокруг города не рассеялась. Несколько горожан, во главе с отцом Дионисием, отправились за частокол. Куда бы ни пошли разведчики, ставший призрачным внешний мир будто расступался перед ними, а затем сходился позади, словно туман. Почва под ногами была без снега, хотя на дворе стоял февраль. Разведчики вернулись в Кляземец, не решившись удаляться слишком далеко от знакомых мест. В самом городе стало тепло, почти как летом. Снег растаял уже и в пределах частокола. Ещё неделю спустя возле города появились несколько человек на лошадях. Ими оказались разведчики из города Ки́дишев, известного в легендах под названием «Китеж», основанного благоверным князем Георгием Всеволодовичем. Он располагался недалеко от Суздаля, где монголы уже побывали, разорив город.

Жители Кидишева рассказали, что их город спасся от нашествия врага столь же чудесным образом, как и Кляземец, когда жители вышли на крестный ход, моля Бога о защите от монгольского войска. Вместо метели здесь город окружила стена воды. Через некоторое время, когда вода исчезла из окрестностей, жители вышли на разведку. Пройдя по пустоши с призрачными тенями, оставшимися от окружающего мира, разведчики нашли несколько десятков трупов монгольских воинов и их лошадей. Оказалось, что все они захлебнулись.

Так как местность изменилась до неузнаваемости, жителям Кидишева пришлось учиться ориентироваться в пространстве. Тем не менее, используя свою и трофейную монгольскую карту, найденную на одном из трупов, разведчики смогли вычислить примерные расстояния до других поселений. Кляземец был не первым городом, к которому они вышли. Два таких же небольших поселения в районе Владимира, куда жители Кидишева попытались пойти, оказались спасёнными от нашествия врага. Это были городки Че́ремнев и Дубове́цк, каждый с населением не более 150 человек. Ни Владимира ни Суздаля на месте не оказалось. Никаких следов, даже пепелища. Кляземец стал третьим городком, который нашли обитатели Кидишева.

Во всех городах климат стал теплее. Изменился вид небосвода. Днём он был белым и светящимся, хотя солнца больше никто не видел, а к ночи становился золотым и темнел. В течение нескольких недель в окрестностях городов наблюдались редкие дожди. Почва оказалась пригодной для посадки злаковых культур и саженцев плодоносных деревьев. Ночью в небе появлялись звёзды и что-то похожее на Луну. Диск ночного светила был размытым, и нельзя было понять, Луна это или нечто иное.

Жители спасённых от разорения поселений были напуганы происходящими вокруг явлениями, но городские старшины и духовенство, после совещания, призвали народ успокоиться и принимать всё происходящее, как проявление Божьей воли.

В течение года обнаружилось ещё несколько небольших городков на территории Северо-Восточной Руси и во владениях Великого Новгорода. Всех их объединяла малая численность населения, набожность горожан и обращение их к Божьей защите, когда городам угрожала опасность, вместо попыток вооружённого сопротивления врагу.

К ноябрю 1238 года температура воздуха оставалась достаточно высокой и зима в городках не наступила. Посеянные зерновые культуры дали пышные всходы. К январю горожане собрали уже третий урожай.

Чудеса между тем продолжались. Воды обнаруженных в новом мире источников зачастую оказывались не просто чистыми, но даже целебными. В течение 20 лет численность населения городков значительно возросла, а жители почти перестали болеть. Опасаясь, что за грехи Господь отнимет у них то, что дал в трудную минуту, люди даже научились обходиться без ссор друг с другом.

Духовенство задавалось вопросом: «Для чего всё это происходит?» Священники понимали, что Царствие Божие на Земле так или иначе ещё не наступило. Ведь, согласно Писанию, сначала должен был быть Страшный Суд, а затем мир изменился бы так, что люди больше не рождались бы и не умирали, а также перестали бы нуждаться в пище и прочих материальных потребностях. Однако дети продолжали рождаться, причём в некоторых семьях это происходило каждый год. Люди по-прежнему употребляли пищу, нуждались в воде и воздухе. Старики стали жить дольше.