- Что ты там делала?

- Я только... Ай... больно... Помогите мне...

Расспросы следовало оставить на потом, тем более, что можно делать в кустах со спущенными штанами он прекрасно знал. Но почему перед тем как зайти в них нельзя было хотя бы бросить один из множества разбросанных по берегу камешков?

- Что я знаю о рваных ранах? - спросил он сам себя. - Правильно, ничего не знаю! Так. Давай-давай, покажи вавку ещё раз. Ага, правый бок. Что тут у нас? Косая мышца... Кровотечение обильное и равномерное, а значит не артерия. А она там есть вообще? Так, печень находится чуть выше, да и кровь светлая, значит точно в порядке. Это хорошо. Бедро, внешняя сторона, тоже мышца. Какая? Да наплевать, всё равно по касательной задело. Эй, родственничек, тащи рюкзак. Алё?

Володя сидел на том же месте, и на призывы техника никак не отреагировал. Пришлось метнуться за рюкзаком самому. Достав из него бинты, нить с иглой, настойку и мультитул Леонид посмотрел на пострадавшую. Лиза смотрела на него с надеждой в глазах как никто до этого. Даже бывший предприниматель в этот момент не мог составить ей конкуренцию. В ту же секунду Леониду показалось будто он провалился во тьму, но не успел сообразить, что произошло как зрение пришло в норму.

- Синеглазая, послушай меня. Раны у тебя не особо серьёзные. Ногу я тебе просто перевяжу, но бок придётся зашить. Неизвестно какую заразу эта тварь занесла тебе в раны. Придётся промыть их настойкой, в ней градус просто зашкаливает, даже горит, я проверял. Да, так делать нельзя, но антисептиков у меня нет, а воду кипятить слишком долго. Будет довольно больно, но ты терпи. Поняла?

Лиза только кивнула. Приказав блондинке зажимать раны так сильно как сможет, техник приступил к подготовке оказания первой помощи. Отсоединив от рюкзака верёвку, отрезал полуметровый кусок, сделал из этого петлю и перетянул бедро чуть ниже раны. Рана на ноге особой опасности не несла. В первую очередь его тревожил бок девушки. Леонид промочил инструменты настойкой. Глубоко вдохнул. Положил правую ладонь ей на грудь.

- Обеими руками хватай меня за запястье и держи очень крепко! - скомандовал он.

Как только Лиза схватила его запястье, Леонид внезапно перенёс руку выше и зажал рот. Девушка не успела даже сообразить, что происходит, а техник уже вылил настойку на рану. Закричать она не смогла. Они и так уже нашумели будь здоров и лишний шум был просто ни к чему. Раскусив до крови ладонь, она сдавила запястье чуть не сломав его. Через несколько секунд Леонид перестал зажимать ей рот, Лиза, тяжело и часто дыша, снова зарыдала. Взглянув на кровоточащую ладонь, техник даже удивился сколь острые у неё зубы.

- Молодец! - подбодрив её, техник наскоро перемотал руку куском бинта и принялся зашивать рану.

Мир переполнен разного рода швами. Карта земли исчерчена швами параллелей и меридиан. Целые государства разделены швами приграничных зон, полос отчуждения, заборов. Европа и Азия соединены огромным, огрубевшим рубцом, раскинувшимся на две с половиной тысячи километров - Уральскими горами. Сама цивилизация со всеми достижениями, бесконтрольным ростом популяции и вместе с этим растущей людской глупостью неизменно держится на сварочном шве.

Человечество придумало множество швов, самых разных, на все случаи жизни и для сохранения и продления самой жизни. Есть огромное количество видов хирургических швов. Узловые кожные, подкожные узловые, подкожные непрерывные, внутрикожные непрерывные однорядные, внутрикожные непрерывные многорядные... И это только для кожи, для внутренних органов существуют свои швы. Швы накладываются в зависимости от характера, размера раны, протяжённости. Техник об этом знал довольно мало, поэтому выбрал самый простой вид шва для глубоких ран, а именно П-образный узловой.

Прямая игла, постоянно поступающая кровь, жалобно хнычущая блондинка - сплошные раздражители. Проткнуть кожу, желательно на той же глубине проткнуть кожу с противоположной стороны раны, вывести иглу, протянуть нить, обрезать, скользкими от крови руками стянуть края раны, завязать крепкий узел, отступить сантиметр, повторить.

Такие манипуляции он проводил впервые, поэтому сильно волновался и тем не менее, чувствовал воодушевление. Пытаясь максимально аккуратно свести края раны ориентируясь на рисунок, техник напевал песню про кардинала Ришелье и госпожу Д' Эгильон. Это привело Лизу в ужас. Даже не смотря на шок, она ждала чего угодно, но только не песни.

В итоге, провозившись, около двадцати минут, Леонид всё же зашил рану и остановил кровь. После этого не слишком умело наложил повязку, знания не были подкреплены достаточной практикой. Затем пришла очередь бедра. Джинсы были стянуты сначала до колен, а потом и полностью. Оказалось, блондинка таила на себе множество сюрпризов размером со спичечный коробок или пачку сигарет.

- Раз, два...даже три, откуда на тебе столько татуировок? - ответа не последовало. - Потом расскажешь.

Промывание раны на ноге Лиза перенесла стоически. Забинтовав бедро, Леонид с облегчением выдохнул. Мероприятие по спасению блондинки можно было считать успешным.

Уже вечером, техник сидел у костра и периодически поглядывал на котелок с ухой. Запечённая на костре рыба до смерти надоела, и он решил изготовить ухи. В конце концов, не зря же он таскал с собой котелок почти три недели после того как закончилась крупа и чечевица. По правде говоря, это была не уха, а скорее обыкновенный рыбный бульон.

Всё той же иглой и той же нитью, он зашивал кое-как отстиранные и высушенные джинсы и рубашку. Техник орудовал иглой и нитью, вспоминая недавние события. За каких-то двадцать минут, не особо обращая внимания, насчитал аж шесть татуировок на ногах девушки, одну на боку ещё четыре на правом предплечье, одну на левом плече, одну на пояснице. Всего тринадцать штук. Сколько ещё татуировок скрывалось сейчас, оставалось великой загадкой, которую он, если попугаи его не угробят, обязательно решит. Сама Лиза лежала рядом на подстилке из веток, укрытая одеялом, бушлатом Леонида, и отобранной у Володи курткой. Лиза смотрела на бескрайнее звёздное небо спокойная и умиротворённая.

- Как самочувствие? - поинтересовался хирург-дилетант.

- Спасибо, хорошо. Только болит всё. - пожаловалась Лиза. - И ногам холодно.

- Это из-за того, что река рядом. Главное, чтобы температура не подскочила сильно, но не должна. По-хорошему, надо бы тебе ещё антибиотик вколоть, вот только нет ничего. Будем надеяться всё обойдётся... Мне твой братан, категорически не нравится. Сидел и клювом щёлкал. Да и вообще... Он у тебя всегда такой был?

Техник посмотрел на Володю, тот сидел в десятке метров от них, и к костру подходить не собирался. День ото дня, он всё больше приходил к выводу, с парнем происходит что-то не то, но пока не определился, что именно.

- Не всегда. Только... Пожалуйста, простите его. Он просто был в шоке, - в очередной раз попыталась она выгородить Володю. -, он всего лишь впечатлительный подросток.

- Понять и простить? - она кивнула. - Не выйдет. Это косяк, и он за это ответит.

- Я сама виновата. Не надо было отходить без вашего ведома.

- Оба виноваты! Я что, ещё и на горшок вас за ручку водить должен?

- Нет-нет, не должны...

- Просто имей ввиду, терпение моё не безгранично. Это касается вас обоих. Избавлюсь, глазом моргнуть не успеете...

Техник подумал, что Лизе плохо и без его поучений, поэтому решил сменить тему. Сколько бы не пытался, но придумать подходящую тему для разговора с девушкой двадцати лет он не смог. Странный парадокс. Их разделяли жалкие десять лет, но всё, что было близко ей, являлось чуждым ему. Техник мог легко найти тему для разговора с человеком сорока лет, пятидесяти и старше, но не с ней. Так он и сидел с иглой в руках, погрузившись в раздумья.

- Леонид? - неожиданно для него, спросила Лиза. - А вы?.. Вам не страшно было одному в лесу? Целых две недели в одиночку, в чужом мире.

- Нет. Этот мирок уже успел напугать меня так... Адреналин, да, а вот пугаться... Не получается, что ли пугаться. Это ты, блондинчик, боишься... - Леонид осёкся. - А ведь верно, - сделал он неожиданный вывод, - страх и испуг -- это разные вещи. Да, Синеглазая, только тебе и по секрету, скажу. В последнее время, я боюсь темноты... Походу готово.