- Вот значит, как... Значит я тебя не сломаю? Калибр не тот, да?!

На сцене появился топор. Взвинченный техник подошёл к пленнику, присев перед ним на корточки, поднёс топор к тому, что совсем недавно было лицом и спросил:

- Видишь эту штуку? Видишь?

Локоть едва заметно кивнул.

- Умница. - похвалил он, затем поднялся, сделал шаг назад. - Как там говорят про допрос и борьбу характеров? А теперь улыбнись. Улыбайся, сука! Ты победил!

Леонид перехватил топор за самый край рукоятки и подобно бейсболисту, ударил Локтя обухом по лицу. Не состоявшийся язык окончательно затих. Техник бросил топор на пол и глубоко вздохнул.

- Как же хорошо. Прямо-таки эстетическое удовольствие.

Закурив предпоследнюю папиросу, он уселся прямо на полу.

Девушка, став свидетелем подобных событий молча смотрела в спину Леонида, не решаясь заговорить. Как реагировать на увиденное? Избиение Володи на той поляне выглядело страшно, но не выглядело так страшно. На мгновение Лиза представила, что с ней может случится, если выведет техника из себя.

- Что-то хотела? - спросил он, видимо почувствовав на себе взгляд.

- Я... Лёня... Лёня? А меня бы ты так же?

- Не говори глупостей.

- Но тогда зачем же так? Ты его убил! Мы ведь собирались только допросить его.

- Что за критиканство? - воскликнул он и не вставая, развернулся к ней. - Надо самому быть солнцем, чтобы кого-то критиковать!

- И в мыслях не было. Просто я уже... Это же чудовищно!

Леонид поднялся на ноги и подошёл к жертве. Где-то он уже видел подобное зрелище. Лет пятнадцать назад, причём в зеркале.

Локоть выглядел крайне плохо. И всё же поверхностный осмотр пострадавшего от не совсем уместной в данной ситуации несдержанности Леонида, не выявил ранений не совместимых с жизнью.

- Да жив он. Ну да, немного перестарался. Что тут у нас? Челюсть сломана... Скула... Вмятина на ней что ли... Нет, он выживет, но больше ничего не скажет.

Оставив пленника в покое, он подошёл к блондинке и усевшись рядом, приобнял. От прикосновения рук, которые только что почти до смерти забили человека, искалечили, изуродовали, она даже съежилась. Техник глубоко затянулся и бросил окурок в Локтя.

- Синеглазая, помнишь? Я - один из самых положительных людей, которых ты встречала в жизни.

- Я знаю, но...

- И этого должно быть достаточно.

Обстановка несколько усложнилась. Вспылил, не смог сдержаться и язык теперь бесполезен, нужно продолжать движение, но неизвестно куда. На ум пришло ровно три варианта дальнейших действий. Первый - мыкаться по городу и попытаться всё-таки проникнуть в центральную башню. И где же кучковаться всем этим отморозкам как не у центральной башни? Пробиться сквозь них со столь скромным арсеналом и столь скромными силами не реально, да и портала в башне может не быть. Второй вариант - покинуть убежище ещё затемно, отступить к окраине и там уже решать, что делать дальше. Но и этот вариант отпадал. Голод очень скоро сделает своё дело и что делать дальше будет уже просто не интересно. Время дорого. Оставался третий вариант, такой же глупый, такой же рискованный, как и первый...

Техник взял лежавший рядом ПМ за ствол и протянул Лизе. Одного взгляда в её небесно-голубые глаза было достаточно, чтобы догадаться о чём она подумала.

- Я не буду его убивать! Ты всё-таки сошёл с ума! Лёня, пожалуйста, я не хочу и не буду! Ты не заставишь меня... - она почти разрыдалась. - Я не смогу! Всё что угодно, Лёня...

- Да как бы, это и не требуется. Пистолет тебе на всякий случай, он хоть и связан, но мало ли попытается сбежать, пока меня не будет. Прострелишь ему пятку, сердито и не смертельно.

- Как же ты меня испугал...

Она даже рассмеялась, но осознав, что техник собирается оставить её с Локтем наедине, помрачнела.

- Ты оставишь меня с ним? Одну?

- Не хочется, но придётся. Пол ночи впереди, а нам нужен ещё один язык.

- Так давай я тебе помогу.

Как только Лиза не уговаривала не оставлять её наедине с пленником, техник остался непреклонен. Да, это было неправильно, тащить нового языка проще вдвоём, чем одному. Это было довольно опрометчиво, ведь не было гарантии, что язык не попытается сбежать, а блондинка сможет выстрелить. Будет просто невозможно вызволить её из плена, да и судя по тому, что наговорил язык, не будет смысла даже пытаться вызволять. В лучшем случае убьют, в худшем определят в какой-нибудь местный бордель где эти уроды сломают девчонке психику, а потом забьют. В том, что в городе имеется подобное заведение, сомнений не было. Пришлось снова рисковать.

Но не только техник проявил упорство. Даже угрозы не заставили Лизу взять в руки ПМ. Время неумолимо истекало и пришлось принять почти соломоново решение. Наказав стеречь еле живого Локтя, техник ещё раз проверил как тот связан, вручил Лизе травматический пистолет, объяснил, как им пользоваться и ушёл.

Рукоятка пистолета давно согрелась о ладони. Она прилежно держала на прицеле пленника, но тот не пытался бежать даже когда пришёл в сознание. Локоть хрипел, плевался кровью, и как казалось взывал о помощи. О милосердии не могло быть и речи, техник категорически запретил.

Часов не было, смартфон давно разряжен и отследить время не представлялось возможным. Всё было плохо, всё отлично от Земли. Кем она была на Земле? Студенткой, но это уже не важно. Обманутая отцовскими деньгами и влиянием, воспринимаемыми как должное, считала, что что-то может сама, считала себя самостоятельным и взрослым человеком. Мир пропавших без вести и полуживой от голода и усталости мужчина наглядно показали, она - всего лишь ребёнок. Наивный, несамостоятельный ребёнок. На Земле все говорили: Учись, следуй хорошему примеру, веди себя как взрослый человек и всё будет хорошо. Но никто почему-то не объяснил, что процесс взросления может представлять собой не только преодоление трудностей, но и то, чем не будет гордиться ни один нормальный человек. Она была студенткой и ребёнком на Земле, её окружали точно такие же дети, обманутые собственными родителями, уверенные в иллюзии собственного будущего. Все они остались там, она же сидела в небольшой комнате глубокой ночью и надеялась, что необходимости стрелять в человека так и не возникнет. Нужно было срочно взрослеть, но как назло не получалось.

Чтобы хоть как-то отвлечься, она начала перебирать в голове все песни, которые знала наизусть. Их было множество, но все они были о глупых отношениях и страданиях на фоне несчастной любви. Она не знала хороших песен, предпочитая им завывания несостоявшихся проституток, да речитатив пафосных реперов, которые не знали куда девать собственные руки. Все жизнеутверждающие песни в последнее время, она слышала только в исполнении Леонида. Он ушёл довольно давно, и Лиза начала волноваться. Схватят его или убьют, она всё равно останется одна. А дальше хоть в петлю лезь. Никому кроме него в целом мире она не нужна.

Когда голову посетила довольно глупая мысль бросить пост и отправиться на поиски, в дверь постучали. Ровно шесть раз.

- Вот...как это понимать?

Леонид сидел на той же коробке, глядя на нового пленника и пытался решить очередной важнейший вопрос мироздания.

- Не то, чтобы я был не доволен, но... Синеглазая, вот ты, когда это было, вчера? Ты заикалась об удаче, и я понять не могу, мне повезло или нет? Я его, когда выловил, сперва даже подумал, мол, в кои то веки достойный человек попался, может и бить не придётся. Может быть кочегар или даже шахтёр. - техник повернулся к Лизе. - Скажи мне, ну раз уж взял, не выбрасывать же... Тёмная ночь, только пули свистят по степи... - задумчиво пропел он. - А что, если?..

- Так может, хотя бы попробуешь его расспросить?

- Я-то попробую. Более того, он мне всё не то, что расскажет, а пропоёт! - последнее слово техник произнёс полушёпотом, с некоторой толикой торжественности.