Вообще, если подумать, Мотоясу всегда был романтичным типом.

И судя по его реакции, он может оказаться из тех, кто верит, что любви надо добиваться.

...Но мне-то до этого какое дело? Думать о Мотоясу — только время терять.

— Что вы расшумелись?! — услышал я из коридора голос, по всей видимости, авантюриста-постояльца.

— А ты чего расхрюкалась, свинья?! Проваливай!

— С-свинья?! Как вы смеете!

...Бабник Мотоясу оскорбил девушку.

Наверное, совсем уродина. Мне стало интересно, и я подсмотрел сквозь щель.

Мотоясу вовсю ругался со вполне симпатичной девушкой.

Если мне не изменяет память, она в трактире танцовщицей работает.

Не могу представить, чтобы прежний Мотоясу так себя повел.

Что у него в голове перемкнуло?..

Кстати, может, он вместо Рафталии и той девушки видит нечто иное? Что-то мне даже интересно стало.

Уж не поразило ли его Проклятие?

— Как нам быть? Мы даже из комнаты выйти не можем.

— Фиро, ты в ответе за тех, кого…

— Не-е-ет!

И что теперь делать? Мотоясу так просто не отвяжется.

— Предлагаю бежать через окно. Объясним хозяину гостиницы, что происходит, потом свалим. А повозку...

— П-поняла.

Если мы пойдем за повозкой, Мотоясу обо всем догадается.

— Моя повозка-а…

Фиро поняла, что я пытаюсь сказать, и встревожилась.

Вот ведь придурок этот Мотоясу.

Как с ним такое случилось — ума не приложу.

Почему нам приходится бегать от него? Должно ведь быть наоборот.

— Повозку придется бросить, чтобы Мотоясу не привлек стук колес. Потом найдем время и заберем!

— Ладно… — огорченная Фиро нехотя кивнула.

Она настолько ненавидит Мотоясу, что согласилась пожертвовать повозкой? Это же насколько он ей осточертел?

В общем, мы унесли ноги из гостиницы.

После чего телепортировались в замок.

Чтобы доложить королеве о Ссуке.

...Фиро до сих пор беспокойно озирается.

— Если Мотоясу появится, мы заметим. Ты слишком нервничаешь.

— Понимаю, но кажется, что он рядом, фу!

У нее развилась фобия. Признания Мотоясу в любви возымели обратный эффект.

Все-таки мне кажется… что Мотоясу в замок точно не придет.

В столице его все знают, спрятаться он нигде не сможет.

Мотоясу не учился магии и полагался на магические кристаллы. Не думаю, что репертуар его заклинаний сильно изменился.

Вряд ли он освоил магию маскировки как у Рафталии.

И даже если освоил — Рафталия наверняка его обнаружит.

Может оказаться, что он выучил какой-нибудь маскирующий навык, перед которым Рафталия спасует, но, зная Мотоясу, ничего умнее чем “побежать к Фиро со всех ног” он не придумает.

Думаю, прямо сейчас он сидит у повозки и ждет нас.

— Хватит, не бери в голову.

— У-у…

Шли приемные часы, так что королеву мы нашли в тронном зале, где и объяснили суть случившегося.

— Вот, можешь что-нибудь поделать со своей ссучьей дочерью? А то мне ее уже убить при встрече захотелось.

Ссука явно затеяла нечто нехорошее. По-моему проще и быстрее будет объявить награду за ее голову.

— Все-таки я… рекомендовала бы привести ее ко мне живой.

Чувствуется, что она со снисхождением относится к дочери-преступнице, раз все еще просит доставить ее живой.

— ...Мне не совсем понятно, как именно она пересекла государственную границу, — продолжила королева. — У нее ведь не было влиятельных помощников, вроде родителей другой спутницы Героя Копья.

— С учетом рассказа Елены и поведения Мотоясу мне тоже показалось, что она прибыла из другой страны.

На любой заставе ее, как бывшую принцессу, непременно узнали бы в лицо.

Тем не менее, она как-то прорвалась… Через горы перешла?

Ссука-то? Разве станет эта мразь, никогда не марающая свои белы рученьки, прорываться в страну через грязь и мучения?

Просочилась нелегалом? Спряталась в грузовой повозке? Ничего другого на ум не приходит.

— Может, выкуришь ее рабской печатью?

— Не знаю, как ей удается блокировать ее… но я не могу. К тому же я хотела бы обратить ваше внимание на другую проблему.

— Какую?

— В ходе наступления Лингуя была разорена территория, служившая государственной тюрьмой… Мы удостоверились, что большая часть преступников погибла, однако…

— Однако что?

— Возможно, некоторые могли уцелеть.

— Эх…

Государственные преступники выжили и сбежали. Да, неприятно получилось.

— Интуиция подсказывает мне искать связь между описанным вами скандалом и приверженцами Церкви Трех Героев, которых мы благодаря вашим усилиям посадили в тюрьму.

...Что? Хочешь сказать, руководство Церкви Трех Героев сбежало из тюрьмы? Вот это уже очень плохо.

Они все прячутся где-то внутри страны? Чем раньше найдем, тем проще будет.

Хоть и бесит, что на голову постоянно сыплются неприятности, хорошо что я о них заранее узнаю.

И да — весьма вероятно, что они сотрудничают с Ссукой.

Наверняка именно их усилиями она пересекла границу.

— Может, все-таки убить ее без лишних слов?

— Я бы предпочла не идти на этот шаг… — возразила королева, явно придя к тому же выводу. — Нам важно заставить ее рассказать о выживших сторонниках Церкви Трех Героев.

— Понятно… Если хочешь, чтобы я взял ее живьем, собери о ней как можно больше сведений.

— Разумеется.

— ...Кстати, вы не клеймите преступников рабской печатью?

— Клеймим, однако тюремный надзиратель, считавшийся их владельцем, тоже погиб во время нападения Лингуя.

А-а, понятно. Нет больше того, кто мог бы наказать их через печать.

Как-то много мороки привалило!

— Есть и более старая причина, по которой я прошу вас захватить ее живьем.

— Какая?

— Выражаясь предметнее, она инструмент, способный предотвратить войну. Своего рода жертва, которую мы могли бы принести, оторвав от сердца.

Она прямым текстом назвала Ссуку “жертвой”. Может, как раз поэтому та держится подальше от замка?

Хотя, что это я… королева ведь не злодейка. Она наверняка предпочитает мирные методы, не прибегающие к насилию.

Потому что иначе зачем тратит столько усилий, чтобы успокоить меня?

— Она искренне, всеми фибрами души ненавидит такую участь. Настолько, что корчится от одной мысли, решительно отказывает, молит о пощаде и сбегает из замка без задней мысли. От такой судьбы ее спасло лишь согласие сопровождать Героев.

— Ого… то есть, теперь она отказалась от спасения?

Вот ведь дура. Паразитировала бы на Мотоясу спокойненько.

— Само описание наказания, которое ее ожидает, способно вынудить знатную женщину наложить на себя руки… иными словами, оно хуже смерти.

Хм… вроде и хочется узнать о чем она, а вроде и лучше такие вещи не знать.

— Никакие угрозы не действуют на нее лучше этой. Правда, на этот раз угрозами она не отделается.

— Ладно-ладно. В общем, я постараюсь по возможности захватить ее живьем, а ты за это сверху приплатишь.

— Иного выхода нет. Как родитель, я предпочту согласиться с вашим мнением о том, что главное — не дать ей ничего натворить.

Королева кивнула и отдала приказ подчиненным.

Ссуку объявили в розыск живой или мертвой.

Сложность в том, что она с Реном.

Остается надеяться, что он не возглавит по глупости вражеские силы.

Поговорив с королевой, мы вернулись в деревню…

— С возвращением, братец! — встретил меня голосом Кил щенок в набедренной повязке, и я решил, что глаза играют со мной злую шутку.

С учетом внешности я бы отнес щенка к сибирским хаски.

Густая шерстка с головы до пят покрывала тело примерно 80-сантиметровой высоты.

В щенки я его занес потому, что и лицо, и многие другие детали никак не вязались с образом взрослой собаки.

Итак, щенок носил набедренную повязку и горделиво стоял на задних лапах.