Она отказывалась признать, что, на самом деле, он был прав.

— Все не так. У меня с Дуэйном ничего не могло быть, кроме дружбы. Мы никогда даже…

— Не трахались? — Как обычно, Ник не стал сдерживаться в своих выражениях, но хотя бы он произнес эти слова тихо. — Да, я понял. Он хороший парень-ботаник, но он не смог бы доставить тебе удовольствие, Ангел. В конце концов, — прошептал он, слегка прикусив ее мочку уха, — для тебя нужен мужчина с определенными талантами, способный тебя удовлетворить. И я сомневаюсь, что Дуэйн знает, как…

Он вскрикнул, когда она специально наступила ему на ногу своей шпилькой.

— Не смей, — прошипела она. — Не смей…

Ник рассмеялся, обхватив ее за талию, кружа по танцполу.

— Я знал, что он никогда не сможет стать твоим любовником, — произнес он приглушенно. — Потому что ты никогда бы так не отреагировала на мой поцелуй на свадьбе, если бы у вас что-то было. На самом деле, я готов побиться об заклад, что у тебя уже давно не было любовника.

— В отличие от тебя, — ответила она без эмоционально. — И не пытайся мне соврать, Ник. Я ни за что не поверю, что ты жил отшельником последние несколько лет.

— Не все четыре года. Но ты поверишь мне, если я скажу, что у меня почти два года никого не было? — тихо спросил он.

Она задумалась, желая ему поверить всем сердцем, но в то же время она не доверяла ему, зная его огромные сексуальные аппетиты.

— Нет, не верю, — призналась она.

— Но это правда, — заверил он ее. — Я очень много работал, готовясь перейти в другую фирму. Но в основном, я ни с кем не встречался, потому что просто устал от того, насколько это все было пустым, не важным и не существенным. Я никогда ни с кем, — добавил он хрипло, — и близко не чувствовал себя так, как с тобой.

— Ник. — Ее голос стал почти безмолвным шепотом, и она ощущала, как подпадает все больше и больше под его очарование.

— Давай убираться отсюда, — произнес он. — Я хочу побыть с тобой наедине, Ангел. Ты же пойдешь со мной?

Он отступила на шаг и смотрела на его протянутую руку, заколебавшись, полностью осознавая, что, если она положит свою руку в его, она согласится на нечто большее, чем обычное рукопожатие. Он снова завладеет ею, станет центром ее Вселенной, и она опять подвергнет риску не только свое сердце, но и свое здравомыслие.

Сделав глубокий вдох, она вложила свою руку в его.

Двери лифта едва закрылись за ними, когда Ник придвинул ее к противоположной стене, и начал целовать, как изголодавшийся мужчина. Анжела застонала от его свирепого натиска, пока его язык жестко грабил ее рот. Она заскользила руками под его расстегнутый смокинг, притягивая поближе к себе, сжав в кулаки его рубашку. Он был жестким и готовым, двигая своей эрекцией сквозь брюки по ее шелковому платью, и она вдруг решила, что может кончить через пару секунд, если он продолжит в таком же духе тереться об нее.

Она даже не поняла, как двери лифта открылись, и Ник вывел ее наружу, поддерживая за талию, и повел по длинному коридору с ковровым покрытием. Он полдюжины раз останавливался, толкая ее к ближайшей стене или двери, снова целовал с каждым разом все более агрессивнее. И только когда он вытащил ключ-карту из кармана и открыл дверь гостиничного номера, она поняла, что он привел ее сюда. Она же почему-то думала, что они двигались на выход из отеля к такси или его машине, чтобы куда-то поехать. Но куда? В ее квартиру, в квартиру, где сейчас на эти выходные обосновалась Лорен? Конечно, же не домой к Нику, тем более, что она до сих пор не знала, где он живет.

Но в данный момент это не имело для нее особого значения, он, очевидно, спланировал все заранее, поскольку рассчитывал ее соблазнить сегодня вечером. И она хотела этого, хотела сдаться, перестать с ним бороться, обманывая себя, что ничего больше к нему не чувствует, ее влечение к нему никогда не умирало. Наконец, она призналась сама себе честно (действительно, честно), что она никогда не переставала хотеть его, а все время сражалась сама с собой, чтобы не поддаться, а не с ним за эти последние месяцы.

Когда Ник запер за собой дверь, она остановилась посредине номера, скрестив руки на груди, пытаясь унять дрожь. Но на этот раз она не ощущала тот леденящий холод, скорее слишком знакомый жар окутывал ее тело, а дрожь всего лишь была сексуальным желанием. Она прикрыла глаза, как только он подошел к ней, и его широкая, жесткая грудь прижалась к ее спине, пока его длинные пальцы медленно, возбуждающе, еле дотрагиваясь проходили вверх-вниз по ее голым рукам.

— Господи, сколько прошло времени, Ангел, — прошептал он, его дыхание щекотало ее ухо. — Я хочу сделать все медленно, наслаждаясь тобой, соблазняя. Но единственное, о чем я способен думать в данную минуту, как сильно ты мне нужна. Ты чувствуешь, как я хочу тебя, Ангел?

Она задрожала, стоило его рукам обвиться вокруг ее талии, он притянул ее еще ближе к себе. Жесткая выпуклость стала тереться между ее ягодиц, там, куда он поклялся никогда ее не брать, поскольку был слишком большим для нее.

— Да, — тихо ахнула она. — Я чувствую тебя, всего тебя. И я тоже хочу, ты тоже нужен мне.

Он стал шарить руками сбоку по ее платью.

— Насколько я помню, — выдохнув пробормотал он, — у этого наряда где-то здесь спрятана молния. Ах, вот она. Осторожно, мы же не можем его порвать.

Он легко снял легкий шелк, оставив ее в нижнем белье и высоких шпильках. Ник развернул ее к себе лицом, его большие руки сжали ее бедра, и он оглядел ее с ног до головы. Его глаза потемнели, щеки раскраснелись, оглядывая и напиваясь взглядом ее в лифчике без бретелек из бледно-голубого кружева и таких же трусиков.

Он провел пальцем по открытым изгибам ее груди, его дыхание стало быстрее, как только его взгляд упал на выпирающие соски в кружевном бюстгальтере.

— Красавица, — прогудел он. — Вся такая красивая, как я и помню. До сих пор слишком худая, но мы поработаем над этим и достаточно быстро вернем тебя к прежней комплекции. — Его рука скользнула вниз по заднице и сжала ее оголенную плоть, открытую в узких трусиках. — На самом деле, мне следует тебя отшлепать за то, что ты так пренебрежительно относилась к себе и совсем не заботилась о себе. Но не сейчас. Сейчас я хочу только этого.

Анжела вскрикнула от удивления, когда его рука скользнула в трусики, и два пальца глубоко очутились внутри ее мокрого входа. Потребовалось смехотворно короткое временя, всего лишь полдюжины его движений и пары кругов вокруг клитора, чтобы она кончила.

— Ох! Ох! — закричала она, и ее тело затрепетало в его руках, пока оргазм пульсировал через нее. «Сколько лет прошло, — подумала она где-то в глубинах своего сознания, — сколько? Когда я ощущала нечто подобное?!» Она никогда сама с собой не занималась сексом, зная, что это будет всего лишь фиктивная замена той реальности, которая у нее была. Последний раз она ощущала похожее блаженство той ночью, когда ей исполнилось двадцать три года, а сейчас ее изголодавшееся тело гудело от удовольствия, в котором она отказывала ему уже столько лет.

Ник медленно, осторожно вынул пальцы, намеренно облизав их.

— Еще вкуснее, чем я помню, — промурлыкал он. — А теперь забирайся на кровать, Ангел. И разденься. Я не могу больше ждать…

Она была слишком потрясена и у нее не было сил сопротивляться, да ей и не хотелось, поэтому молча забралась на мягкую кровать королевского размера, а Ник тем временем поспешно разделся. Она наблюдала за ним, как и раньше с нескрываемым интересом, изголодавшимися глазами окидывая взглядом его мощное мускулистое тело, и особенно набухший, жесткий, толстый член. Она почти забыла, насколько он был огромным, даже пугающе огромным, и она почувствовала очередную дрожь, прокатившуюся по телу, от ожидания, надеясь, что она сможет вместить его без особых трудностей, как и раньше.

И когда Ник полностью обнажился, показывая свое великолепное, величественное тело, он опустился перед ней на колени, широко разведя ее ноги. Не произнеся ни слова, он обхватил рукой свой член, и также молча и сосредоточено начал медленно, дюйм за дюймом, вводить его внутрь.