Барбара подняла на нее взгляд, когда Анджела заняла свое место.

— Ты выглядишь так дерьмово сегодня, мисси. Очередное похмелье? И не пытайся отнекиваться. У меня слишком много раз были похмелья, я в состоянии увидеть все признаки.

Анжела пожала плечами.

— Не совсем похмелье, нет. Просто была плохая ночь. Что случилось?

Барбара усмехнулась, зайдясь жутким кашлем курильщицы, отчего ее голос становился больше похожим на ведьминский.

— Сразу к делу, да? Или ты просто избегаешь моего вопроса? Ладно, не важно, я всегда ценила, что ты никогда не пыталась тратить мое время на бесполезную болтовню. Так вот, мисси. Я никогда не думала, что мне придется это сказать, но понимаю, что я не становлюсь моложе. Мне нужен партнер, Анжела, и ты единственная, кому я могу даже задуматься, чтобы это предложить. Что думаешь?

Анжела почти никогда не проявляла эмоций, ее лицо сохраняло постоянное выражение, тщательно контролируемой маски, спокойного безразличия. Но новость, которую босс только что выдала, заставила ее отреагировать.

— Ты серьезно? — спросила Анжела, запинаясь. — Я имею в виду, ты всегда кричишь на меня и говоришь, что я глупая и ничего не знаю…

Барбара с нетерпением взмахнула рукой.

— Господи, я так говорю почти всем. Всегда так разговариваю. И, к сожалению, большинство людей, с которыми я имела несчастье работать в этой сфере, по-настоящему были глупыми и некомпетентными в том, что они делали. У тебя, по крайней мере, есть потенциал, и я сработалась с тобой. Кроме того, ты никогда не пыталась ответить мне моей же грубостью, как бы ужасно я не вела с тобой. Или что еще хуже… заплакать.

Анжела опустила глаза, сжав руки на коленях.

— Я не плачу. По крайней мере, больше не плачу.

— Бросила эту привычку, когда этот ублюдок Мэннинг бросил тебя, да? — спросила Барбара с обычной своей прямотой. — Я рада слышать, что ты перестала плакать над этим никчемным куском дерьма. Достаточно уже хотя бы того, что он превратил тебя в зомби. Я не хотела бы узнать, что ты думаешь о нем и тратишь на него хотя бы еще одну минуту своей жизни.

Анджела была поражена, когда ее босс, после двух месяцев, как она стала на нее работать, фактически приперла ее к стенке. Барбара все больше и больше раздражалась, громко кричала и сыпала ужасными оскорблениями, но казалось ничего не могло вывести из себя или смутить Анжелу. Она продолжала выполнять свою работу, как робот, никогда не улыбаясь и не проявляя никаких эмоций, и, конечно же никогда не впадая в слезы. Нынешняя личная ассистентка Барбары, женщина за сорок, по имени Джинджер удивлялась способности Анжелы не реагировать на все эти оскорбления.

— Клянусь тебе, иногда мне просто хочется свернуть шею этой злобной старой сучке, — признавалась Джинджер. — Меня предупреждали, когда я переехала сюда из Солт-Лейк-Сити, но я не ожидала, что все будет так плохо. И хочу тебе сказать, что я работала на настоящих придурков на старой работе. Но с ней они похожи на кучку щенков. Ты должно быть десять раз каждый час молишься о спокойствии, чтобы никак не реагировать на то, что она вытворяет.

Никто не знал, насколько оцепеневшей была Анжела внутри. Когда она приняла решение покинуть «Джессап Приор», она безжалостно заблокировала все свои эмоции. И речь шла не столько о достижении состояния безмятежности или даже спокойствия, сколько, чтобы просто не позволить себе чувствовать ничего. Она обнаружила, что так стало намного легче проживать каждый день, и она стала своего рода экспертом за очень короткий период времени в этом вопросе, больше ни о чем не заботясь.

Но у Барбары появилось любопытство к этой молодой, довольно истощенной девушке, которая никогда не улыбалась, никогда не расстраивалась, никогда не меняла своего выражения лица, поэтому она вызвала Анжелу в свой кабинет для разговора, что было для Барбары просто немыслимым. Барбара не заводила дружеские отношения со своим персоналом, опасаясь, что это может показать ее человеческую натуру. Она слишком упорно трудилась на протяжении многих лет, создавая свою репутацию, как смелой, хладнокровной суки, чтобы облегчить себе старость.

И благодаря серии прямолинейных вопросов, Барбаре, наконец, удалось вырвать правду из новой помощницы — причина полного отсутствия эмоций у Анжелы была вызвана мужчиной.

Барбара с презрением хмыкнула на такое откровение.

— Они, — сказала она с отвращением. — Кучка ублюдков, и каждый из них в отдельности. Но я удивлена, что такая умная и талантливая, как ты, позволила мужчине так сильно задеть тебя. Я знаю некоторых парней на твоей старой работе. Нельзя провести почти сорок лет в этом бизнесе, не изучив своих конкурентов. И кто это?

Анжела молчала, Барбара начала вслух перебирать дюжину имен брокеров мужчин, которые работали в «Джессап Приор». И когда Анжела застыла от упоминания имени Ника, Барбара тут же поняла, что она попала в точку.

— Ник Мэннинг, да? — с удивлением тряхнула головой Барбара. — О чем ты думала, мисси? Он акула, а ты, должно быть, слишком очень легкая добыча для такого, как он. И он еще больший придурок, чем я думала о нем, если он такое с тобой сотворил. Как долго вы были вместе… пару месяцев?

Анжела отрицательно качнула головой.

— Вообще-то, почти год.

Маленькие, глубоко посаженные глаза Барбары распахнулись.

— Ты смеешься надо мной? Я слышала, что Мэннинг всегда трахается и то, не пару раз с одной и той же и бросает. У тебя должно быть волшебная вагина или что-то в этом роде, раз ты смогла поддерживать его интерес столько времени.

И всегда бледное лицо Анжелы вдруг раскраснелось от столь откровенного замечания ее босса.

— Э-э, вообще-то, если вы не возражаете, я бы предпочла не говорить о нем.

Барбара пожала плечами.

— Хорошо. Я никогда не была сторонницей девчачьих сплетен, как ты уже догадалась. Просто ответьте мне на один вопрос — Mэннинг послужил причиной, почему ты оставила все в «Джессап» и ушла сюда?

Анжела быстро кивнула.

— Да. Из-за этого я ушла. Я не могла смириться, что мы работаем в одной фирме. Я боялась, что однажды не смогу себя удержать, чтобы не ворваться к нему в кабинет и не упасть к его ногам, умоляя чтобы он вернулся.

Барбара с сарказмом хмыкнула.

— Тогда ты еще большая идиотка, чем я думала. Пожертвовать годом работы ради мужчины? Хорошо, ты можешь отнести свою костлявую задницу к своему рабочему столу, мне нужно позвонить парочке клиентов. Но один совет, мисси — никогда, ни за что не позволяй мужчине контролировать себя. Мужчины всегда перво-наперво блюдут свои собственные интересы, так что не забывай об этом.

И сейчас Анджела тряхнула головой.

— Ты была однозначно права пару месяцев назад, сказав, что мужчины сами за себя, и я не позволю им снова разрушить свою жизнь. Особенно… Нику.

Она с трудом произнесла его имя вслух, она не произносила его в течение длительного времени. Но с каждым прошедшим днем она вспоминала о нем немного реже, страдала о нем немного меньше; и то, что она сказала Барбаре, было абсолютной правдой — она не пролила ни одной слезинки о нем, хотя не могла сказать, сможет ли когда-нибудь почувствовать себя достаточно эмоциональной, чтобы заплакать над чем-то снова.

— Хорошо. Рада это слышать, — твердо ответила Барбара. — Потому что, если ты согласишься на условия партнерства, черт возьми, мисси, ты же не идиотка, чтобы отказаться, тебе придется очень много работать. У тебя не будет времени для встреч и рыданий по поводу мужчины, который выбросил тебя, словно не нужную вещь.

Анжела внимательно слушала, пока ее босс излагала простые условия предлагаемого партнерства. Пятнадцать процентов в первый год, двадцать пять ко второму, а затем постепенно увеличение в течение следующих нескольких лет.

— К тому времени я либо уйду на пенсию, либо скоропостижно умру, — беспристрастно заявила Барбара. — У меня эмфизема, ты знаешь об этом, не говоря уже о высоком давлении, забитых артериях и диабете. Мои врачи постоянно твердят, чтобы я похудела, перестала курить и начала заниматься спортом. Но к черту их всех, я слишком много работала, чтобы начать жить жизнью монахини, постоянно есть коричневый рис и брокколи. Никто не может мне диктовать, как мне жить, и мне плевать, сколько у них докторских степеней. Так что скажешь, мисси?