- Дебора сказала, что Патрик сделал фотокопии купюр и пометил их, перед тем, как отдать.

- Нам она тоже говорила. Мы сделали фотокопии с его фотокопий и разослали по банкам и магазинам.

- Они могли использовать деньги где-нибудь в другом месте.

- Или они могли не потратить ни цента. Выкуп оказался радиоактивным, не буквально, конечно.

- Понятно. Я пока не говорила с миссис Фицжу, потому что не хотела ее беспокоить. Думаешь, я должна с ней связаться?

- Она, возможно, сама свяжется с тобой. С чего все и началось. Все прошедшие годы она звонит мне раз или два в год, узнать, нет ли чего-нибудь нового. Я сказал ей, что, насколько я знаю, ничего нового, но я спрошу у Чини Филлипса и перезвоню. Тогда я и узнал, что приходил Майкл Саттон, и Чини послал его к тебе.

- Как насчет этого Саттона? Насколько надежно его заявление? По мне, это полный бред, - сказал Стэси.

Я пожала плечами.

- Ну, не такая уж это и натяжка. Он играл на участке, принадлежавшем семье по фамилии Керкенделл, выше на холме, недалеко от дома Унрихов. Как говорил Долан, через это место проходят тропинки для верховой езды. Оттуда, где он видел копающих парней, недалеко до Виа Джулиана.

- Ты ему веришь?

- То, что он говорит, имеет смысл. Он видит двух парней, а они видят его, так что они знают, что попались. Они не могут рассчитывать на то, что маленький ребенок будет молчать, так что подменяют тело девочки собакой. В таком случае, даже если он правильно определит место, все будет выглядеть так, будто он ошибся.

- Почему они выбрали это место?

- Меня это тоже интересует. Это может быть попыткой обвинить Шелли и Грега. Унрихи были убеждены, что все — дело рук этой парочки, потому что общая сумма, которую они требовали за два похищения, была сорок тысяч — ровно столько, сколько дед оставил Грегу в трастовом фонде.

- Эта деталь кажется мне странной, и занимает меня все годы, - сказал Долан. - Кто требует выкуп в пятнадцать тысяч? Даже сорок тысяч маловато. Почему не сто? Или лучше — полмиллиона? Зачем рисковать оказаться на электрическом стуле ради такой мелочи? Кто, похитив ребенка, требует так мало?

- Я скажу тебе, кто, - сказал Стэси. - Дилетанты, вот кто. Поэтому они и не попытались сделать это снова. Второе похищение не удалось, и это был конец. Профессионалов это бы не остановило. А я пошел. Придете к чему-то хорошему, можете меня разбудить.

- У меня вопрос, пока ты здесь, - сказала я. - Кто-нибудь из вас знает частного детектива из Ломпока по имени Хэйл Бранденберг?

- Конечно, я знаю Хэйла, - ответил Стэси. - Он начал работать примерно в то же время, что и я, только был моложе на несколько лет.

- Ты думаешь, он до сих пор там?

- Кажется, да. Ты хочешь с ним поговорить?

- Очень хочу. Не об этом деле. Это кое-что другое.

- Ладно. Я сделаю несколько звонков, и посмотрим, смогу ли я выйти на него.

- Спасибо. Я буду очень благодарна.

В субботу я проспала до 8 утра, роскошь для меня. Мы договорились позавтракать с Рейн в 9.00, что давало мне время побездельничать над газетой и первой чашкой кофе. Приняв душ и одевшись, я прошла два квартала до бульвара Кабана и два квартала вниз.

На пляже были видны веревки водорослей, вынесенные прибоем на песок. Прилив спадал, волны набегали и откатывались, унося серо-зеленые листья обратно в глубину. Ветер крепчал, и на гребнях появились белые барашки. В заливе мачты парусников качались из стороны в сторону в своем собственном ритме. Бесчисленные чайки сформировали дымчато-серое облако и опустились на пляж, две из них дрались за брошенный целлофановый пакет с остатками чипсов. Общественный открытый бассейн был еще закрыт на зиму и детская площадка пуста.

У входа в кафе я остановилась. Там была только одна девушка за столиком в одиночестве.

Она помахала мне рукой, опеределив меня тоже методом исключения. Я дала знать хозяйке, что присоединяюсь к подруге. Скользнула в обитую искусственной кожей кабинку и уселась напротив Рейн. Окликнула проходившую мимо официантку с кофейником, она перевернула в правильное положение мою кружку и наполнила ее.

Рейн подвинула ко мне металлический кувшинчик с молоком, и я добавила достаточно, чтобы сделать кофе бежевым. Мы официально представились друг другу, а потом болтали ни о чем, что давало ей возможность изучать меня, пока я изучала ее.

У нее был свежий облик юности. Чистая кожа, тонкие черты лица. Губы, как у Бетти Буп и волосы, как платиновое облако, подстриженные до уровня ушей. Небольшие жемчужно-бриллиантовые сережки ловили свет. На ней были джинсы и тончайшая белая рубашка поверх белой кружевной камисоли — комбинация более элегантная, чем я могла себе представить. Через две кабинки уборщик, вытиравший столик, не сводил с нее глаз, как будто она могла быть знаменитостью.

- Вы уже заказали? - спросила я.

- Я ждала вас.

Вернулась официантка с блокнотом в руках. Я заказала томатный сок, ржаной тост и яйцо всмятку. Рейн заказала специальный завтрак. Когда принесли еду, я смотрела, как она управлялась с апельсиновым соком, яичницей, жареной картошкой, беконом, сосисками и булочками с клубничным джемом. Хотя она ела с такой же скоростью, я закончила первой, оставив ее с двумя булочками.

- Сколько вам лет? - спросила я.

- В июле будет двадцать пять, а что?

- Пожалуйста, скажите мне, что вы едите так, а потом не отправляетесь в туалет и не спускаете все в унитаз.

- И зря потратить всю еду? Мне такое не придет в голову.

- И никаких слабительных? Рвотного корня? Пальца в глотку?

Рейн засмеялась. - У меня метаболизм, как у птички.

- Так говорят худенькие актрисы, чтобы скрыть свои пищевые расстройства.

- Только не я. В подростковом возрасте меня мучали мигрени, и я наблевалась на всю оставшуюся жизнь. Признаю, что я в этом преуспела, но еда — слишком большое удовольствие.

- Можно спросить о бизнесе вашего отца? Дебора сказала, что вы взяли на себя руководство после его смерти.

- Да. Вообще-то, он был моим дедом, что вы, конечно, знаете, но я звала его папой, кем он и был для меня. Он владел фабрикой по производству спортивной формы в Лос-Анджелесе.

Позже он создал линию одежды и аксессуаров для плохой погоды — плащи, шляпы, анораки, куртки, зонтики...

Я уставилась на нее.

- Вы говорите о Рейн Чекс?

- Да.

- Вы шутите. Вы - «Рейн» из Рейн Чекс?

- Ага.

- Как ему пришла в голову такая идея, когда в Калифорнии так мало дождей? Сколько, пятнадцать дней в году?

- Он был умницей. Когда-то он работал на компанию, которая делала спортивную одежду.

Он много ездил, в основном, на северо-запад, в штаты Орегон и Вашингтон. Он смог увидеть нишу. У людей были плащи, зонтики и сапоги, но это была всякая мешанина, ничего стильного. Он решил ухватить высокий рынок, где соперниками были только Барберри и Лондон Фог. Теперь мы продаем нашу продукцию во всех роскошных и дорогих магазинах — Бергдорф Гудмэн, Блумингдэйлс, Нейман Маркус. По всему миру тоже. Лондон, Рим, Прага, Токио, Сингапур.

- Вы знаете, как управлять бизнесом?

- Я учусь.

Рейн положила в рот последний кусок булочки и вытерла пальцы салфеткой.

- После папиной смерти я поменяла специальность с социальной работы на бизнес и получила диплом бизнес-администратора. У меня есть команда экспертов, котрые водят меня за ручку, и пока все идет неплохо. Постучу по дереву.

- Я просто поражена.

- Не только вы. В любом случае, я знаю, что вас, в основном, интересует история с похищением.

- Меня интересует ваш опыт.

- Это было неплохо. Правда. Мне было четыре года. Я не знала, что происходит, так почему бы мне пугаться?

- Никаких неприятных ассоциаций?

- Совершенно никаких. Ребята были хорошими. Мне дали поиграть с очаровательным рыжим котенком. Единственное, что меня огорчило, что мне не разрешили забрать котенка себе, когда все кончилось.