- Наверное, они были в плохом состоянии после того, через что он их заставил пройти.

- Вы себе не представляете. Мы вчетвером говорили об этом часами, и казалось, что выхода нет. Подать в суд на его психотерапевта казалось единственной надеждой положить всему конец. Даже когда все кончилось, плохие чувства остались. Некоторые люди были убеждены, что над ним действительно издевались, даже после того, как Марти Осборн соизволила признаться, что это ее работа. Общее мнение было такое, что, если Кипа и Аннабель обвиняли, в этом должно быть зернышко правды. Оба пили. Я не говорю, что они были алкоголиками, но иногда прикладывались к бутылке здорово. Мы с Патриком, в общем-то, тоже. Мы называли это «социальным» питьем, но мы социализировались при любой возможности. Когда все случилось, они не могли остановиться в употреблении мартини, что дало повод к сплетням, в придачу к всему остальному. В клубе чувства так бурлили, что нам четверым пришлось оттуда уйти. Вот до чего дошло. Я до сих пор натыкаюсь на людей, которые не хотят встречаться со мной взглядом. Они знают, что мы с Патриком продолжали дружить с ними, что, видимо, помещает нас в ту же навозную кучу, что и Саттонов, как будто мы тоже виноваты.

- Диана говорила, что Майкл отказался от обвинений.

Дебора с отвращением помотала головой.

- Это было последней каплей. Мне хотелось убить этого паразита. Мы с Патриком были просто вне себя. Но это ничего не меняло. Кипа и Аннабель обоих уже не было.

- Диана говорила, что ее мама утонула.

Дебора махнула рукой в сторону океана.

- Она плавала в паре сотен метров от берега и попала в подводное течение. Она, наверное, потратила все силы, пытаясь вернуться. В конце концов, океан забрал ее.

Она замолчала, и все, что я слышала, был скрип песка под нашими ногами.

- Я бы не возражала, чтобы Майкл получил по заслугам. Я смотрю на все жизни, которые он разрушил, и кажется нечестным, что он наслаждается тем же солнцем, которое светит на всех нас. Может, это звучит жестоко, но мне наплевать.

- Я могу понять ваши чувства. Это не месть. Это баланс, ощущение, что добро и зло находятся в равновесии. В то же время, должна признаться, что парень мне понравился.

Я думаю, что он должен отвечать за зло, которое причинил, но он тоже заплатил свою цену, как и другие.

- Недостаточную.

Дебора закусила губу.

- Давайте сменим тему, а то не договоримся ни до чего хорошего.

Она взглянула на меня.

- Вам нужна информация о похищении Рейн. Что вам рассказала Эвис?

- Ничего. Она говорила, что вы сами все расскажете, поэтому и организовала нашу встречу.

Я знаю, что у вас был сын, а потом вы вырастили его ребенка.

- Рэйн — это прекрасная часть моей жизни, моя любимица. Когда мы ее удочерили, мне было сорок четыре, уже поздно иметь ребенка, и тут она появилась. Роды были тяжелые и Шелли сделали кесарево сечение. Она совершенно не интересовалась ребенком. Рейн была капризным младенцем и плохо ела. Я думаю, что у Шелли была послеродовая депрессия.

Не то, чтобы я ей не сочувствовала, но я серьезно опасалась, что она причинит вред ребенку.

Оказалось, мои опасения были напрасными. Она, Грег и мальчик исчезли, как дым, бросив Рейн.

- Сколько ей было?

- Пять дней. После того, как прошел шок, мы поняли, какое это было благословение. Мне до сих пор смешно, когда вспоминаю родительские собрания. Другим мамам не было и тридцати. Я возглавляла родительский комитет годами.

Это была еще одна причина, по которой мы так сблизились с Кипом и Аннабель. У них было четверо детей, и вдруг мы тоже обзавелись ребенком.

Дебора улыбнулась.

- Извините, что отвлекаюсь.

- Не беспокойтесь. Сколько времени прошло до того, как вы снова увидели Грега и Шелли?

- Четыре года. Июнь 1967. Я думала, они исчезли навсегда. Я должна была знать лучше.

- Почему они вернулись?

- Ну, точно не из-за любви к Рейн или к нам двоим. Отец Патрика оставил сорок тысяч долларов для Грега в трастовом фонде. Он не должен был получить деньги до тридцати лет, но он хотел их прямо тогда. Мы с Патриком отказались подчиниться его требованиям.

Они с Шелли были в ярости, и я боялась, что они отомстят, забрав Рейн.

- Почему Грег так настаивал на получении денег?

- Я сама не могла понять, что за срочность. Они говорили, что хотят купить ферму и организовать коммуну. Они заявили, что заплатили тысячу долларов залога, и должны заплатить всю сумму до конца месяца. Патрик попросил показать контракт, но Грег ответил, что контракта не было, это было джентльменское соглашение. Патрик думал, что это чепуха, и я тоже.

- Они жили в коммуне?

- Нет, насколько я слышала, хотя тогда они стали полноценными хиппи. Грег называл себя

Кредо, она была Судьбой. Шон был Небесным Танцором. План был стать самодостаточными, обрабатывая землю. Остальные к ним присоединятся, по крайней мере, в их воспаленном воображении. Они будут вместе работать и складывать деньги в общий котел.

Они рассчитывали, что Патрик пополнит фонды, но он отказался. Ни одному из нас Шелли не нравилась все равно. Это была дрянь низкого пошиба, к тому же, высокомерная и неблагодарная. Шон был внебрачным ребенком, как и Рейн.

- Когда похитили Рейн?

- Во вторник, 11 июля. До этого была серия скандалов. Много криков и истерик. Скандалы, в конце концов стихли, и мы думали, что они успокоились. Потом вдруг, шестого числа, они исчезли. Это было так же, как в первый раз — ни записки, ни прощания, ни информации, куда они собрались. Через пять дней Рейн была «похищена». Я ставлю это слово в кавычки, потому что мы знали, что это они.

- Вы говорите, что они забрали Рейн, чтобы заставить вас отдать деньги?

- Скорее, для того, чтобы отплатить, заставить нас страдать, потому что мы не сделали того, о чем они просили. Это не был особенно сложный план, потому что они все время были обкурены, и так работали их мозги. В любом случае, они не потребовали все сорок тысяч.

Они просили пятнадцать, что, наверное, считали умным ходом. Извините за лишнее. Я, наверное, должна придерживаться фактов.

- Вообще, мне полезно знать, что вы тогда думали. Как они все проделали?

- По большому счету, это было дурацкое везенье. Рейн играла во дворе в песочнице. Я дала ей формочки для печенья и скалку. У нее было ведерко и совок, она поливала песок водой, разравнивала и вырезала его формочками. Зазвонил телефон. Какой-то мужчина проводил опрос. Он задал десять или пятнадцать вопросов, на которые я ответила. Мне было не очень интересно, но это казалось достаточно безобидным. Когда я выглянула через заднюю дверь, Рейн не было. Потом она говорила, что пришел дядя с рыжим котенком и сказал, что она может поиграть с ним у него в доме. Не заставляйте меня рассказывать подробности. Это было ужасно, когда случилось, и это ужасно каждый раз, когда я об этом думаю. Эти первые часы я думала, что умру.У меня даже сейчас начинается сердцебиение.

Посмотрите, у меня даже руки вспотели.

- Понимаю. Наверное, мужчина на телефоне не был Грегом, иначе вы узнали бы его голос.

- Я не совсем уверена. Он уже уехал и уехал навсегда, насколько я знала. Я не ожидала, что он позвонит, так что это был не его голос.

- Если это не был Грег, значит в похищение был вовлечен кто-то еще. Еще какой-то парень.

- Так кажется. Грег точно мог забрать и увести ее без шума.

- Когда вы поняли, что ее похитили?

- Когда позвонили еще раз.

- Тот же мужчина или кто-то еще?

- По мне, голос был тот же. Я позвонила Патрику в Лос-Анджелес, и он приехал через девяносто минут, нарушив все дорожные правила. Я была как ненормальная. Мне было все равно, кто ее забрал и сколько это будет стоить, только бы Рейн вернулась к нам живой.

- Вы позвонили в полицию?

- Позже. Не в тот момент.

- Почему?

- Потому что мужчина по телефону сказал, что они убьют ее, если мы это сделаем.