Белла резко обернулась и чуть не околела от испуга. Всего в нескольких футах от нее стояла женщина с волшебной палочкой в поднятой руке. Лишь приглядевшись, она поняла, что это ее собственное отражение в зеркальной дверце платяного шкафа.

Со злости Беллатриса чертыхнулась, но тут снова услышала шорох.

«Это не крыса…» — метнулось у нее в голове.

Сделав шаг назад, она открыла дверцу взмахом волшебной палочки и, будучи готовой атаковать в любой момент, стала разглядывать нутро шкафа, где лежала всего-навсего гора какого-то тряпья. Впрочем, гора вызвала у нее справедливые подозрения, и Белла ударила ее отталкивающим заклинанием.

Тряпки разлетелись. Что-то тяжелое стукнулось о противоположную стенку, и в тусклом свете волшебной палочки Белла увидела мальчишку. Лет пяти — шести на вид, смертельно напуганного, с широко раскрытыми глазами и сжавшимися от страха маленькими кулачками.

— Ты тут один? — строго поинтересовалась она.

Ребенок не отреагировал, продолжая на нее таращиться.

— Ты тут один?! — рявкнула девушка как можно громче и страшнее.

Мальчишка энергично закивал.

«Хоть бы не соврал!» — с надеждой подумала она.

Игнорируя неприятное чувство где-то внизу диафрагмы, Беллатриса занесла волшебную палочку.

— Авада Кедавра!

Она еле успела отойти, чтобы вывалившийся из шкафа труп не упал ей на ноги.

Внезапно преисполнившись ужасного отвращения, Белла стремительно покинула комнату, попутно больно обо что-то ударившись.

Сотрясаемая непонятным омерзительным чувством, девушка бегом побежала вниз по лестнице.

Созданный ею шум, заставил четверых мужчин резко обернуться.

Они стояли посреди небольшой гостиной и окружали собой кресло-качалку, в котором лежало обмякшее тело светловолосой женщины лет сорока пяти — пятидесяти в домашнем халате и мягких пушистых тапочках.

Опознав в появившейся на пороге девушке Беллатрису, они вновь отвернулись и продолжили прерванный разговор.

— Мой Лорд, как я уже говорил, корме тех троих в доме мы больше никого не обнаружили… — начал Долохов.

— Еще был ребенок на третьем этаже! — поспешно поправила его Белла.

— Как?! — поразился Реджис и сделал движение к двери.

— Нет-нет, — остановила его Белла, — с ним уже все.

— Ты убила его? — удивленно уточнил он.

Белла кивнула и подошла к остальным.

— Может стоит проверить, мертв ли он? — желчно предложил Долохов.

— Чего там проверять? — раздраженно огрызнулась девушка. — После Авады Кедавры никто не выживает.

— Когда неумелый волшебник применяет непростительное заклятие, оно может не сработать…

— Антонин, ты серьезно полагаешь, что волшебника, которого обучаю я лично, можно назвать неумелым? — осадил его Волан-де-Морт.

Долохов прикусил язык.

— А теперь то, ради чего, собственно, мы здесь и собрались, — проговорил Темный лорд, не желая более отвлекаться.

Объектом всеобщего внимания вновь стало кресло с женщиной. По всей видимости, это и была та самая Хоуп Хаггард.

По взмаху волшебной палочки Волан-де-Морта она пришла в себя, и вид пятерых решительно настроенных незнакомцев посреди гостиной здорово ее потряс.

— Кто вы? — спросила она, наконец, немного овладев собой.

— Мое имя Лорд Волан-де-Морт, — удовлетворил он ее любопытство. — А моих друзей можете называть просто «Пожирателями смерти»

— Как? — оторопела женщина.

Он усмехнулся.

— Конечно же, ты не слышала о нас, но очень скоро обо мне и моих сторонниках заговорят все, и ты нам в этом поможешь…

— Что?

Жертва попыталась встать, но тут же оказалась обездвижена, точно ее связали невидимыми веревками.

— Что я вам сделала? — зарыдала она, извиваясь точно змея, в попытке сбросить незримые путы. — Где моя семья?

— Не беспокойся, скоро ты с ними увидишься, — ледяным тоном отозвался Волан-де-Морт.

Не догадавшись, какого рода встречу он имеет в виду, Хаггард слегка успокоилась.

— Ты сделала неверный выбор, встав на защиту маглов… — отчеканил Лорд, впиваясь в нее взглядом.

Женщина, кажется, постепенно начинала понимать, в связи с чем удостоилась такого внимания, и задергалась сильнее.

— Впрочем, я уважаю любой выбор, — зловеще улыбнулся он. — Главное, чтобы тот, кто его совершает, был готов за него ответить…

Беллатриса вдруг вспомнила, как точно также разговаривала с Маландрой и спрашивала, готова ли та умереть за свои убеждения.

— Кажется, ты не отличаешься особой храбростью, — вдруг отметил Волан-де-Морт, с любопытством разглядывая корчащуюся на кресле женщину. — Но тебе повезло. Возможно, твои друзья сделают тебя героем посмертно, газеты напишут о тебе, как о погибшей во имя «правого дела», и ты займешь почетное место рядом с грязнокровкой Аллен…

— Это Вы убили ее?— изумилась Хаггард.

— Ее убили по моему приказу, — поправил он. — Но раз уж ты так жаждешь познакомиться с убийцей, я, пожалуй, исполню твое желание, тем более, что одна из них сейчас находится здесь… Белла, подойди сюда.

Беллатриса поспешно приблизилась. Лестрейндж-старший и Джагсон посторонились, чтобы пропустить ее.

— Как?.. — поразилась женщина, не веря своим глазам. — Эта девочка?

— Белла, ты ведь тогда еще училась в Хогвартсе, — буднично заметил Волан-де-Морт. — Сколько лет тебе было?

— Семнадцать, — отозвалась она, брезгливо глядя на жалкие потуги жертвы освободиться.

— Неслыханно… — выдохнула Хаггард, каким-то чудом еще сохранившая способность удивляться и посмотрела на Волан-де-Морта полным ненависти взглядом.

— Я не знаю, кто вы! — с достоинством проговорила она, хоть голос ее и дрожал. — Но кто бы вы ни были, я не желаю вас слушать! Ваши цели такие же бесчеловечные, как и ваши средства!

Волан-де-Морт расхохотался. Долохов и Джагсон моментально подхватили.

— Очередная любительница маглов хочет научить нас человечности, — сквозь смех проговорил он, — но, боюсь, мы расходимся с ней во взглядах насчет того, кого можно назвать человеком.

Снова раздались смешки.

— Достаточно, — оборвал Темный Лорд веселье своих соратников.

— Я бы сам расправился с тобой, — безжалостно сообщил он пленнице, — но у меня появилась идея получше.

С этими словами он вдруг повернулся Беллатрисе.

— Кажется, я еще не успел обучить тебя заклятию «Круциатус»… — с удовольствием проговорил он. — Почему бы не использовать этот случай для очередного урока?

Белла посмотрела на него, затем на Хаггард, точно не сразу поверив в услышанное, и рука с волшебной палочкой инстинктивно дернулась.

Этот невольный жест вызвал у Волан-де-Морта кривую усмешку.

— Человеколюбие не вызывает столько же энтузиазма, сколько жестокость, не правда ли? — испытующе глядя на нее, проговорил он, — у тебя никогда не получится это заклинание, если ты не научишься наслаждаться человеческим страданием. Ты ведь способна на это?

Долохов еле слышно фыркнул, и Белла подумала, что, тренируйся она на нем, результат однозначно был бы впечатляющ.

Но все же сосредоточиться нужно было на незнакомой женщине, которая, пока что, ничего кроме отвращения не вызывала.

— Круцио! — крикнула она, ткнув волшебной палочкой в жертву.

Женщина вскрикнула, но, вероятно, от испуга, потому что никаких других признаков страшных страданий она не продемонстрировала.

Белла сдаваться не собиралась, решив на этот раз, во что бы то ни стало, угодить своему учителю.

— Круцио! — яростно выкрикнула она второй раз, вновь терпя неудачу.

— Давай же! — нетерпеливо проговорил Волан-де-Морт, схватив ее за запястье и направляя ее руку собственной.

Прикосновение было таким точным и аккуратным, словно это была рука хирурга.

Сердце у девушки застучало, а разум, как ни странно, прояснился. Она испытала неведомый ранее прилив силы и уверенности в себе.

— Тобой движет гнев, — негромко проговорил он, — но, гнев — это признак слабости. Ты не овладеешь магией в совершенстве, до тех пор, пока не овладеешь собой. Никогда не считай жертву равной себе. Причиняя ей страдание, ты должна чувствовать свою власть и упиваться этой властью.