– Позволите взглянуть? – Левент нахмурился, нетерпеливо вытянул вперед руку, но, не сумев подождать, пока Мальстен протянет ему бумаги, прошагал к столу и взял их сам. Глаза впились в рисунки с жадным придирчивым прищуром. Он изучал наработки Мальстена несколько минут, затем лицо его удивленно вытянулось. – Я верно понимаю: вы хотите, чтобы в этом номере артистка работала в воздухе? – спросил он, указывая на один из набросков. Дождавшись кивка, он вновь вгляделся в рисунок с недоверием. – Я не совсем понимаю, на каком снаряде вы хотите это осуществить, господин Ормонт. В нашем цирке ничего подобного нет. Вы где-то видели такое?

– Нет. – Мальстен позволил себе улыбнуться. – Именно поэтому подумал, что это может быть неплохой идеей. Я предполагаю здесь два широких полотна слабо тянущейся ткани, подвешенных к куполу цирка. Если бы гимнастка…

– Ийсара? – уточнил Левент, перебив его. Интонации звучали неоднозначно, и Мальстен смущенно опустил взгляд.

– Кажется, так зовут девушку, которая содействовала мне во время демонстрации, – тихо сказал он. – Если бы она согласилась участвовать в подобной постановке, мне кажется, ей бы это подошло.

Левент посмотрел на Мальстена долгим требовательным взглядом, а затем тоскливо вздохнул.

– Кажется, вы планируете программу, которая сильно отличается от моей…

Мальстен слегка поморщился. Как ни старался он быть вежливым и не обижать этого человека, тот все равно воспринял его идеи как интервенцию.

– Не поймите меня превратно, – мягко начал Мальстен, – я ни в коем случае не умаляю ваших талантов и заслуг, но, нанимая меня постановщиком, Бэс… Его Высочество хотел от меня новаторства и экспериментов. Боюсь, если я поставлю программу, ничем не отличающуюся от прежней, я не сумею ему угодить. Вы понимаете меня?

Левент понимал, это было заметно по тому, как изменился его взгляд. Не укрылось от него и то, что данталли позволяет себе называть принца фамильярным «Бэс» и натужно исправляется на «Его Высочество». Левент явно не одобрял этого, но не решался высказаться против, потому что не знал, как к этому относится сам Бэстифар.

– Понимаю, – нехотя ответил он. – Его Высочество довольно требователен. И придирчив. Если у него есть на ваш счет ожидания, господин Ормонт, ему будет очень трудно угодить. И, полагаю, очень страшно не угодить.

Мальстен склонил голову, пытаясь понять, действительно ли этот человек решил прибегнуть к угрозам.

– Поверьте, – доверительно произнес он, – я в курсе.

Левент поджал губы.

– Что ж, в таком случае не буду больше утомлять вас беседами, господин Ормонт. Доброй ночи.

Он поспешил покинуть комнату, не дожидаясь ответного пожелания.

Да, завоевать здесь всеобщее доверие будет непросто, – с досадой подумал Мальстен.

Бродя по путанным коридорам дворца, Мальстен думал о разговоре с Левентом. Он не понимал, как может распорядитель цирка, работа которого заключается в подогревании интереса публики к представлению, быть настолько неинтересным собеседником в обычной жизни. Мальстен впервые сталкивался со столь контрастными проявлениями человека.

Может, в сценическом образе и я могу быть тем еще весельчаком? – с улыбкой подумал он, вспоминая, как часто Бэстифар упрекал его в излишней мрачности.

Погрузившись в свои мысли, Мальстен в последний момент успел уклониться от столкновения с человеком, внезапно появившимся перед ним за очередным поворотом коридора.

Случайным встречным оказался командир воинов-кхалагари – верный страж Бэстифара Отар Парс, невзлюбивший Мальстена со дня знакомства. Впрочем, неприязнь Парса не казалось настолько сильной, чтобы вынудить его обнажить при встрече меч, а сейчас он поступил именно так. Мальстен нахмурился и демонстративно отступил на шаг. Руки он поднимать не спешил: был уверен, что кхалагари воспримет этот жест как угрозу со стороны данталли.

– Командир Парс, – вместо приветствия обратился он. – Людям во дворце следует быть осторожными: они рискуют случайно натолкнуться на ваш клинок.

Мальстен надеялся, что сумел обратить эту странную ситуацию в шутку, но кхалагари отчего-то не спешил убирать меч в ножны, хотя узнал гостя принца с первого взгляда и ни с кем его не спутал.

– Далеко не на каждого я направлю меч, Ормонт, – процедил Парс. Угрозу в его голосе мог не распознать разве что глухой. – Только на тех, за кем приходится убирать трупы.

Мальстен оторопел. Не услышать обвинение в словах Парса было невозможно, но он понятия не имел, в чем его вина.

– При всем уважении, командир, вы явно что-то перепутали. Я не…

– Да, знаю, ты лично никого не убил, – перебил Парс. – Ты сделал это руками Его Высочества. И не надо притворяться, что не понимаешь, о чем я говорю.

Догадавшись, к чему клонит малагорец, Мальстен почувствовал, как кончики пальцев рук медленно начинают холодеть.

– Гимнасты? – спросил он севшим голосом.

– Не строй из себя оскорбленную невинность, Ормонт. Я никогда не поверю, что кукловод, управлявший целой сотней человек во время войны, настолько наивен! – Губы Парса искривились в презрительной гримасе. – Его Высочество не видит в тебе опасности, не замечает твоих манипуляций и даже зачем-то взялся тебя защищать. Но я – знаю, что ты такое, Ормонт. И, поверь, я глаз с тебя не спущу.

Не дав Мальстену вставить ни слова, Парс убрал меч и решительно зашагал прочь по коридору дворца. Роскошные стены не отразили эхо его тихих угроз, но Мальстену казалось, что он слышит слова Парса снова и снова. Весть о смерти гимнастов ошеломила его, оба сердца неровно забились в груди, тело попеременно обдало волнами жара и холода.

Почти бегом Мальстен бросился вперед по коридору. Он не знал, верно ли выбрал дорогу, но сейчас доверился инстинктам и помчался на поиски Бэстифара наугад.

Принц встретился ему у комнаты, в дверях которой недавно состоялась напряженная встреча с Карой.

– Бэс! – резко окликнул Мальстен, пока тот не скрылся из виду. Неровный перестук сердец отдавался у него в висках, лицо пылало от злости.

Бэстифар удивленно уставился на него и улыбнулся.

– Мой друг! Ты какой-то… всклокоченный. В чем дело? Неужто Левент тебя так замучил?

– Есть разговор, – серьезно сказал Мальстен. Его тон не предполагал никакого веселья, однако Бэстифар старательно этого не замечал. Он уже собирался что-то сказать в ответ, когда дверь комнаты рядом с ним приоткрылась, и за ней показалась Кара, одетая в легкий зеленый шелковый халат, расшитый золотым бисером.

– Мальстен, – ядовито окликнула она. – Неужто ты снова потерял свою комнату?

Ее взгляд многозначительно призывал данталли как можно скорее убраться отсюда прочь и припомнить ее недавнее наставление. Бэстифар, похоже, разделял ее мнение на этот счет.

– Мой друг, это, наверняка, может подождать, – примирительно сказал он. Но Мальстен не собирался идти у него на поводу после того, что услышал от Парса, и уж тем более не собирался потакать капризам его высокомерной любовницы.

– Нет, это не может подождать, Бэс. Нужно поговорить. Сейчас. – Последнее слово он произнес с особым нажимом.

Несколько мгновений аркал недоуменно смотрел на него, пытаясь понять, что могло его так разозлить. Так и не сумев найти внятного объяснения, он глубоко вздохнул и повернулся к Каре.

– Дорогая, будь любезна, подожди меня несколько минут.

Кара возмущенно округлила глаза, однако тут же совладала с собой и вернулась в комнату, нарочито громко хлопнув дверью.

Бэстифар потер переносицу и выжидающе сложил руки на груди.

– Что ж, мой друг, надеюсь, это того стоит. Излагай. Только, желательно, быстро.

– Может, это ты мне хочешь кое-что рассказать? – прищурился Мальстен, также сложив руки на груди и испепеляюще уставившись на него. – Ты решил строить новый цирк на костях его артистов?