Не теряю надежды, проявляю зацикливание на происходящем, стараюсь не сойти с тропы, хватка лича, держусь что есть мочи за край убегавшего от меня алого куба.

Несгибаемая воля увидевшего оазис по среди пустыни, мечта выбраться, отыскать конец лабиринта, преодолеть его грань, прочертить по ней черту и пройти ее на сквозь, любой ценой найти выход из неприступной крепости движущегося домино.

Это не могло продолжатся вечно, кто-то из нас уступит, устанет и сдаться. Я или Путь? Ронет или Гриндис? Сознание или кошмар, биение жизни или посмертие? Забив на все, я стал пожимать руки стражам и хлопать их по плечам, строить им рожи и пинать их, затем избегая опасности, убегать от стоящих истуканами изваяний. Не чем не пронять, ну и хорошо, а то ведь могли поиграть мною в астральный футбол.

Наконец я увидел его, с крейсерской скорость опускающийся в глотке лабиринта Гермесов камень. Зеленокрылая плита Саури, опускающийся в пропасть лифт, шанс не рехнуться и выжить. Я должен успеть: попасть на тонущий корабль или сбежать со своей продырявленной лодки. Вспомнив скорость, я рванул вперед. Успеть! Бег подстрекаемого ураганом, прыжки непогрешимости и кажущаяся вибрация перьев за спиной, падение, взлет и скорость, взмахи на миг оживших крыльев и ухватившиеся за улетающий шанс ладони. Выход сил и головокружительные, смешанные чувства. Не знаю, как это возможно, но я ощущал одновременно и вдавливающее в пол тянущее чувство подъема и опрокидывающее присутствие падения. Зеленые крылья Гриндиса несли меня в даль, вверх или в низ, не имело значение, главное, что вперед и прочь от опостылевшего всем фибрам души лабиринта.

Выход! Проблеск мелодии света и прощальные аккорды расстающейся со мной тьмы, сгинувшая печаль и ласковые лучики радости.

Взглянув вверх, я увидел лишь тающие в свете силуэты плетущих тетиву лабиринта движущихся плит. Меня встретила земля и красные камни на ней, приземлившаяся плита, беспощадно сбросив меня, умчалась куда-то в высь.

Повторяющийся кошмар странного сна. Вереницы идущих к концу мира дорог, зияющая рана на теле земли и нависшая над ней тень, хлещущая своими корнями гигантская синяя сфера.

Стряхнув сон, оглядев алое гнездо и кладку каменных яиц, я выглянул из своего укрытия. Немного размяв свои старые кости и затекшие мышцы, я в себе кое-что обнаружил, что-то новое и невероятно легкое. Да, появились новые ощущения, исчезла оттягивающая спину тяжесть, ранее весящие плетьми мертвые крылья, сейчас налились невероятной свободой. В них чувствовалась беспечность, пластичность и неповторимое изящество.

ЭТО ЧТО, ДЕЙСВИТЕЛЬНО, ПРАВДА? ОНИ ОЖИЛИ!!! СЕЙЧАС КАК ВЗМАХНЕМ!!!

Движимый ветром легкомыслия, я взмахнул обеими крыльями свободы. Ух-ху-ху!!! Меня перекинуло через себя и приподняло вверх, началось падение, цепляясь за пластику, я старался выровняться, зависнуть в воздухе как чайка. Несмотря на шебуршение в воздухе и жалкие попытки гелла младенца поймать хоть талику равновесия, я ощутил очень приятные чувства. Рожденный ползать, летать не сможет, уверены? Кайф! Это чудо - Просто Прекрасное Чудо! Теперь меня одолело озорство, я стал крутящимся в воздухе комом из крыльев и меня самого. "Я лечу!" - выкрикнул я, захлебываясь в вздымающихся эмоциях.

Вот это сюрприз, не надо даже на марс и здесь полетаем! Теперь я стал поочередно идти и тренировать полет. Наконец-то я понял, кто такие геллы, чем они живут и что у них является вечным ключом к доброму настроению. Я всегда смотрел в небо, завидовал оторвавшимся от земли птицам, летчикам, унесенным на космических кораблях людям, потом геллам. И теперь я один из них, один из существ, несущих грациозность полета, тот кому доступен двигатель невесомости.

Я хотел бы назвать крылышки покладистыми, но сейчас, порхающий над землей подстреленным мотыльком, я опровергал теорию легкости геллфийского полета. От приземлений на красно-белую покрытую галькой поверхность болели ноги, несколько раз приземляясь, я чуть их не подвернул. Двигаясь как беременный пернатый воробушек, я никак не мог равномерно, зациклено на траектории просто двигаться по прямой. Но несмотря на пинки неряшливости, я был по-настоящему в восторге.

Вскоре на горизонте появилась туча, разлитая на грань черная краска, напомнившая мне Вечнотень, а на карте моего пути начерталась пропасть. Да, сейчас я стоял, упиравшись левой рукой на камень, взгляд прикован к разлому. Ага, но ведь теперь это не помеха, правда? Хотя, если пожевать немного сопли скепсиса, то уверенность уже не так хлещет из моего нутра. Вдруг, тут без полетная зона, тоже самое, что и лабиринте. Ведь не даром Бернл и Жнец не могли там взлететь, да и я тоже. Странный все-таки тот жнец, метаморфозы и отращенные крылья, да и еще женские всхлипы. Правда и я теперь не менее странный субъект...

Сейчас пришла невольная идея, но проверю ее немного позже, сначала рассчитаюсь с провалом. Крылья в стороны, вверх и вниз, неугомонные перспективы и ускользнувшая из-под ног земля. Не забываем и о аккуратности, господа. Постаравшись как можно ближе приблизиться к яме, я пролистнул страницу левого крыла и вошел им в радиус поражения ненастья, прямо над контурами зева пролетело оно. Ничего не произошло. Еще один монумент проверки! Я развернулся, отлетел по дальше, в своей обычной манере закувыркался, через минуту остановился, набрал высоту.

Дальше дело когтистых птичьих лап, а точнее перышков. Движусь к провалу, в лицо бьет залп ветра, чешуйки крыльев выдают воздушные трели. Готовый потерпеть Фиаско я с распахнутыми в дальние уголки возможностей крыльями забредаю на территорию ямы. Пронесло! Лечу над ней. План был таков, когда я промелькну над бездною и если начну опадать в нее, то мне пришлось бы тотчас же развернуться назад и попытаться спланировать на не совсем мягкую землю. Что на этот раз без эксцессов? Серьезно, нарушаем законы жанра и бесстыдного бытия Точки Гриндиса? Да, бывает...

Пролетая кратер примерно на середине разлома, я обнаруживаю мерцающую ленту моста над бездною. Ха, что не заметил? Да его там попросту не было! Хотя... Осмелев, я двинулся к переходу, в борьбе с петлями полета я приблизился к, казалось, совсем материализовавшемуся прозрачному мостику. Появился! Попробуем наступить. Нога погрузилась внутрь и устремилась вниз, я мухой рванулся вверх, по всей видимости, моя ножка там застряла и пытается окоченеть. Холод вонзился клыками в мою конечность и грозился ее оторвать. Меня уже стали глушить сомнения, когда вместе с паникой мерцающая дорога попросту исчезла. Вырвав ногу из ледникового периода, я помчался к берегу.

Не знаю, в чем тут загадка, но сомневаюсь, что прошел бы эту дорожку пешком, слишком коварная тварь эта скорлупка. Хотела придушить мою конечность холодом, а затем отправить меня в вечность. А я-то думал, звезда обыденности воссияла на небосводе. Нет же, все наоборот и малиновый свет солнца на это явно намекал. Конечно, если б туда не полез, то ничего бы не произошло. Может во всех моих невзгодах не виноват кто-то другой, а я сам?

Приземлившись на тот берег, я совершенно спонтанно спрятал свои крылья в узор на спине. Реально! Вот я и проверил то, что хотел сделать на той стороне. На десяток секунд превратившись в гимнаста, я обернул руки назад и, влепив пальцы в линии узора, нежно по ним провел. Плавные линии и изящные изгибы встретили мои дрогнувшие пальцы, я резко одернул руки и, наверное, даже покраснел.

Я вспомнил как мы танцевали, те чудные моменты, когда мы с Айлинель кружились в вихре замысловатого танца, мои руки гладили ее крылья, а она плыла своими ладонями по моей спине и зачаровывала собой мой взгляд. А наша первая дуэль-тренировка с оказавшейся не такой уж острой тенью - Айрэлис и ее пресветлой сестрой - Раэлис, она тогда еще подменила мой островержец - меч и, играя на моей сковывающей боязни ранить ее, так меня отделала, моя бритва чуть-ли не каждый ее удар падала на пол и отбрасывала на травку безликие тени, - я усмехнулся. Славное время, по которому прочертили алую черту Гриндиса. Я скучал, скучал, хотя прошло совсем не много времени, сердце болело от мысли, что мы больше никогда не встретимся и не увидим друг друга. Вернуться, чтобы взглянуть в твои зеленые глаза. Поэтично и, надеюсь, это сможет приковать меня к жизни и не дать покинуть ее край. Я вернусь! "Юх-ху-ху-ху!" - прокричал я, раскрывая крылья и снова устремляясь в высь.