— Рия Суини возможно самая красивая женщина, которую я видел за последние годы.

— И что это объясняет?

— Твой интерес к её секретам.

Я сделал паузу.

— Я не трахаю своих клиентов, Барретт, — сказал я ему то, что он и так знал. Правда, я любил хорошо провести время. И я, как известно, позволял женщинам соблазнить себя, но я был профессионалом. У меня не было никакого интереса в том, чтобы моя рабочая репутация была запятнана из-за того, что красивое тело в облегающем платье вошло в мой офис, и я его захотел.

— Нет. Но полагаю, ты ждёшь, пока не закроешь дело, чтобы уложить их в свою постель.

— Да, что ж, — сказал я, улыбаясь, — они не являются клиентами, после того, как дело закрыто.

Барретт фыркнул, и я мог представить, как он качает головой, как делает это обычно.

— Хорошо. Я приступлю к работе и передам файл, как только он будет у меня.

— Барретт, — позвал я, прежде чем закончить разговор.

— Да?

— В этот раз я хочу его на грёбаном английском языке, ладно? У меня нет времени, чтобы тратить его на расшифровывание файла, с помощью ключа, который ты предоставишь мне.

— Хорошо, — сказал он, явно раздраженный тем, что придется пошатнуть свои обычные методы.

— Спасибо, Бар.

— Ага, — сказал он, находясь мысленно уже в другом месте.

Я повесил трубку и потёр руками глаза. Этот день , похоже , будет чертовски длинным.

— Вот, милый, — сказала Мардж, ставя третью чашку чёрного кофе на стол. — Вы получили файл по Хелсбургу?

— Да, Мардж. Спасибо что достали его из хранилища для меня.

— Та девушка, вы беретесь за её дело?

— Зависит от ее психического состояния. Эшли сообщит мне, если она чокнутая.

— Я надеюсь, вы сможете помочь ей, — сказала она, подходя к двери. — Она выглядела такой потерянной.

Если её история правда, то вполне понятно ее состояние.

Любой человек будет чувствовать себя потерянным, если потеряет больше года своей жизни.

И так как я пытался сосредоточиться на файле Хелсбург, я старался заглушить, к черту, мысли о том, что действительно надеялся на то, что она не сумасшедшая.

Потому что это на меня не похоже.

— Привет, я Эшли, — сказала женщина, вошедшая в комнату, даря мне небольшую ободряющую улыбку.

— Рия, — кивнув, ответила я, застенчиво переминаясь с ног на ногу в грубой больничной рубашке. Несмотря на это, я ощущала себя сейчас более голой, чем когда-либо в своей жизни.

— Рия, — повторила она, поставив сумку на пол, и залезла внутрь неё, чтобы достать нужные инструменты и разложить их на подносе, который она взяла с уголка. — Знаю, это всё довольно неловко, но это не будет больно, возможно, местами немного неприятно. Это действительно важно для нас, чтобы получить каждую частичку информации, какую только сможем, раз уж ты не помнишь, что произошло с тобой.

Я тяжело сглотнула, когда она потянулась в шкафчик за коробкой с перчатками, затем отвернулась от меня, чтобы помыть руки, прежде чем надеть белые медицинские перчатки, и подкатила ко мне на кресле вместе с подносом.

— Я понимаю, — так и было. Это нужно было сделать. Мне нужно раздеться и быть истыканной и исколотой, чтобы понять, что со мной произошло или не произошло.

— Мы начнём с малого. Можно мне твою руку? — спросила она, потянувшись за маленькой деревянной палочкой с заострённым кончиком, когда я положила свою руку в её ладонь. — Просто соскоб из-под ногтей, для того, чтобы мы, надеюсь, смогли узнать, где ты находилась, — предложила она, соскребая под каждым ногтём и помещая образцы в маленькие бумажные конвертики. — Ну вот. Я не собираюсь проверять твой пульс или что-то в этом роде, но мне нужно полностью осмотреть твоё тело, — сказала она, откатившись назад, и я знала, что для меня это был сигнал к тому, чтобы я встала, что я и сделала.

Глубоко вздохнув и потянувшись за спину, я потянула завязки так, чтобы рубашка легко соскользнула вниз. От холодного воздуха в комнате моя обнажённая кожа с головы до ног покрылась мурашками.

Брови Эшли сошлись вместе, когда она встала и, подойдя ко мне, взяла мою руку, и покрутила её дважды, затем сделала тоже самое с другой.

— Хм, ладно. Никаких кровоподтёков, — сказала она, обходя меня вокруг. Мне пришлось закрыть глаза и сглотнуть, чтобы скрыть смущение от того, что осматривается каждый сантиметр моего тела. — Сойер говорил, что у тебя всё болело, — сказала она, снова встав передо мной и вручив мне рубашку обратно, которую я быстро с удовольствием натянула. Я знала, что худшее ещё впереди, но я была рада хоть какому-то прикрытию.

— Да, болело.

— Где?

— Везде. Буквально. Мне казалось, что болят все мышцы. Знаете, как… после активной тренировки, очень тяжело и не можешь двигаться на следующий день? Вот, что я чувствовала.

— Хорошо, — сказала Эшли, делая небольшую заметку в блокноте. Она потянулась ко мне, когда я села и, коснувшись моей головы, стала ощупывать её. Думаю, она искала какой-то признак того, что меня ударили по голове или что-то в этом роде. Но моя голова была единственной частью меня, которая не болела. Она потянулась обратно к подносу. — Ладно, мне нужно взять немного крови, — проговорила она, достав вату и протерев внутреннюю часть локтя, чтобы продезинфицировать его, прежде чем достать шприц и быстро воткнуть его в вену, не предупредив меня и не дав мне время на беспокойство от этой мысли.

Я посмотрела вниз, наблюдая, как моя кровь стекает по стеклу, в какой-то степени заинтересованно.

— Ещё одну пробирку, — сказала она, вытащив первую и закрыв её.

— Хорошо.

— Вот и всё, — проговорила она спустя минуту, забрав вторую пробирку, и повернувшись ко мне с несколько настороженным выражением лица. — Итак, потому что ты не помнишь, что с тобой произошло, Сойер и я думаем, будет лучше, если мы сделаем…

— Проверку на изнасилование, — продолжила я, ощущая, как в животе всё сжалось. — Я тоже хочу сделать эту проверку. Это, эм, лучше знать, — сказала я, так в действительности и думая. Нет ничего хуже незнания.

— Ладно, тебе нужно лечь на спину, подтянуть колени вверх, затем раздвинуть ноги, чтобы пятки соприкасались, — сказала она, потянувшись за нужными предметами.

— Тебе будет более комфортно, если мы будем разговаривать в процессе или просто быстрее покончим с этим?

— Давайте, просто покончим с этим, — сказала я, закрыв глаза и пытаясь представить, что я нахожусь где-то в другом месте. Где угодно, но не в смотровой комнате в офисе частного детектива прохожу проверку на изнасилование с милой медсестрой, которую я больше никогда не увижу.

— Хорошо, Рия. Эй, — её голос был низким и успокаивающим. — Рия, — позвала она снова, кладя руку мне на ноги, чтобы я могла сомкнуть их. — Мы закончили. Мне очень жаль, я знаю, что это было неприятно, но всё закончилось.

Я вздохнула и села, свесив ноги со стола и сжав его край так сильно, что руки побелели.

— Меня изнасиловали?

Эшли сняла перчатки и, повернувшись ко мне, покачала головой.

— Нет, Рия. Исходя из того, что я вижу, не было никакой сексуальной активности, будь то по обоюдному согласию, ни какой-либо другой.

Почему-то эти слова, эти отличные, замечательные слова стали переломным моментом. Я подняла руки и закрыла ладонями лицо, позволив пролиться слезам, которые я держала в себе с тех самых пор, как проснулась этим утром.

И как только я открыла эти шлюзы, не было никакой возможности закрыть их обратно. Моё тело сложилось пополам, грудь сильно трясло, поскольку я пыталась сдержать рыдания, даже когда потекли слёзы, вместо этого получился странный, икающий, задыхающийся звук.

— Рия, эй, — сказала Эшли, садясь со мной рядом на край стола, её рука опустилась мне на колено. — Я знаю, это безумная ситуация, но я уверена, если Сойер возьмётся за твоё дело, то он во всём разберётся и даст тебе ответы. Всё не столь безнадёжно, как кажется сейчас. И как только мы получим анализы крови, возможно у нас будет что-то большее, чтобы продолжить. Попробуй взглянуть на это с другой стороны. Тебе больно, но ты не ранена. На тебя не нападали. Всё будет в порядке.