Матушка отложила вязание и пересела на кровать к Куне. Цветок не тронула, коснулась запястья.

- Он по-другому любовь выражает. Переживает, где ты будешь жить, что ела сегодня, хватает ли теплых вещей на зиму. Ему важнее принести корзину фруктов, чем лишний раз позвонить. - Аттия отдернула руку и спрятала её в широких складках подола платья. - И уж точно, увидев первоцвет под снегом, Наилий бы не догадался тайком принести его в спальню.

Куна положила цветок на покрывало и замерла. А ведь правда, генерал ни разу не дарил ей цветов. Даже когда ухаживал. Откуда тогда первоцвет?

И ушли они из спальни на прогулку вместе, а когда вернулись, генерал все время рядом стоял. Он просто не мог сам положить цветок на подушку.

- Может, приказал кому-нибудь? - хмуро спросила Куна и тут же сама не поверила.

- Нет, - качнула головой Аттия. - Это не он.

В комнате потемнело от закрывших светило облаков. Подарок превратился в загадку без ответа. Амадей? Нет, она себя обманывает. Увязла в грезах, как в болоте, и любой шорох слышится признанием в любви. Так просто не бывает. Голодный счастлив глотком воды, слепой рад каждой тени, а она готова цветок принять за вечную любовь. Да сколько можно?

- Даже если его подарил другой, это ничего не меняет, - твердо сказала Куна. - Я жду ребенка генерала и останусь с ним, чтобы не случилось. Все цветы планеты не заставят меня передумать.

- Ох, девочка моя, жизнь, как река, несет не глядя, а берега то крутые, то пологие, - вздохнула матушка. - Может ты полюбишь другого, а может Наилий захочет расстаться.

Куна ссутулилась, чувствуя, как от разговора холодеет в груди. Мужчинам нужна близость гораздо больше, чем женщинам. Мать рассказывала, Регина подтвердила. Наилий даже в ссоре не уходил из спальни, его беременность не остановила. Три месяца воевал на другой планете, соскучился, а Куна поцеловать отказалась. Вернется в Равэнну, а там весна. Город цветет, дариссы порхают красивыми бабочками и тоже хотят счастья. Приласкает такая, затянет в объятия и забудет Наилий, кого назвал своей.

- Мне будет больно, если он уйдет, - призналась Куна, - но сама я так не поступлю. Сколько семей погубили случайные чувства? Много, я знаю. Жила бы сейчас с отцом и матерью, не посмотри она тогда на приезжего офицера. Любовь у них вспыхнула. Мать думала, что навсегда. Про дом забыла, меня совсем крошку оставила Грации и упорхнула с офицером на юг. Кончился у него отпуск, вернулся на службу, и мать обратно с чемоданом и разбитым сердцем в барак. А там отец. Уж как она клялась, что других ошибок не будет, умоляла, на коленях ползала, да как простить? Предала, обманула.

Чем ниже Куна опускала плечи, тем сильнее живот давил на грудь и мешал дышать. Она не помнила того дня, ей Грация рассказала. Сколько раз Куна думала, что сдержи мать свой порыв и жили бы они по-другому. Вместе с отцом. Счастливо. Не мучаясь в нищете, без ненависти друг к другу.

- Я никогда так не сделаю, - прошептала она и смяла первоцвет в кулаке. Лепестки истерлись в труху, стебель больно уколол ладонь. Влюбленность в Амадея пройдет, а Дарион останется.

Аттия села ближе и обняла за плечи, утешая. Гладила по волосам и молчала. Пустое все. И глупые чувства к мальчишке и страх, что Наилий бросит. Столько для неё сделал, всегда был рядом. Разве могло быть по-другому?

Выдернуть Марка на учения оказалось сложнее, чем думал Наилий. Близнецы родились раньше срока. Вокруг них и Северины крутились медики, няни и половина жителей особняка, а генерал девятой армии перекроил весь график, чтобы быть с семьей как можно дольше. Марк не послал в бездну грубо, но разговаривал односложно, на повышенных тонах и быстро оборвал связь. Наилий так и не признался, что тоже ждет рождения первенца, его женщина осталась в горах без внятной медицинской помощи и он по сути сам во всем виноват. Сам и будет решать проблемы, не дергая Марка.

На удивление Цеста согласилась принять роды даже после неприятных моментов с генетическими анализами. Генерал через свою медицинскую службу оформил приглашение по обмену опытом, а медийщики с подачи Флавия раздули социальную значимость мероприятия.

Финт получился достойным спецоперации. На равнинах пятого сектора нашли такие же полузабытые поселения как Нарт, где медицинские пункты закрылись или существовали силами одной-двух санитарок. Целый месяц медийщики показывали по всем телевизионным панелям пятого сектора, как там разгружают и настраивают новое оборудование, ремонтируют помещения, а где-то строят совершенно новые. И финальным штрихом была большая передача о выпускниках медицинской академии, рвущихся помогать пациентам даже в самых отдаленных районах.

Юные дариссы застенчиво улыбались в объективы камер, стоя рядом с лейтенантами и капитанами. Гражданские выделили специалистов при условии, что военные наладят стажировку на месте. Всего цикл, дальше медпункт заработает в полную силу самостоятельно. Сами гражданские, оказывается, так сделать не могли, страдали от кадрового голода, но опытных акушеров все же отправили.

Цеста с коллегами вылетела из Равэнны, помахав в камеру рукой, но до своего городка не добралась. По пути её пересадили на другой катер и доставили в Нарт.

- Ваше Превосходство, - позвонила она генералу, как только переступила порог медицинского пункта на другом материке, - я уже на месте, ключи мне передали, благодарю.

- Еще раз спасибо, дарисса, что согласились помочь.

- Я не могла бросить роженицу, - вздохнула акушерка. - Женщины и так слишком часто расплачиваются за упрямство мужчин.

Упрек Наилий проглотил молча, достойных возражений не нашлось.

- Вам хватает оборудования и медикаментов?

- На первый взгляд да, - ответила Цеста, с шумом что-то выдвигая и перекладывая, - но я посмотрю подробнее.

- Звоните. Все доставим. Отбой.

Генерал снял гарнитуру с уха и засунул руки в карманы комбинезона поглубже. Осталось решить еще десяток проблем и можно спокойно ждать рождения Дариона.

***

Весна в горах дремала слишком долго, а теперь вдруг решила наверстать упущенное. Тонкие ручейки превращались в гремучие водовороты, накатанные за зиму дороги таяли до непролазной каши, а на южных склонах туманы по утрам можно было есть ложкой.

На учения Наилий все-таки приехал. Отрабатывать эвакуацию техники из зоны наводнения. Марк подписал согласование мгновенно, не разбираясь, почему генерал из другого сектора приехал учиться к нему, когда у самого равнинный Тарс во время паводка разливался вширь так сильно, как никогда бы не смогли горные реки.

Лагерь поставили в долине чуть ниже заброшенного аэродрома. Бойцы мирно спали перед началом учений, а генерал слонялся по штабу и вздрагивал от каждого звонка.

- Слушаю.

- Наилий, это я. Кажется, началось. Живот болит сильно и промежутки между схватками короткие.

Куна казалась тихой и очень несчастной. Наверняка полночи промучилась, но терпела до последнего.

- Все хорошо, - ровно ответил генерал, хотя вцепился в обод столешницы до спазма в ладони. - Собирайся не спеша, я скоро тебя заберу.

Куна что-то пробормотала в ответ и разорвала связь. До рассвета еще час, но раз уж Дариону захотелось появиться на свет, то плевать на время. Официально командовал учениями майор Дант, его Наилий разбудил первым, предупредив, что к подведению итогов вернется. Летать Куне было по-прежнему нельзя, скачки давления никуда не делись. Вторым генерал разбудил Нурия, приказав подогнать внедорожник к штабу, а третьим Публия. Особого резона беспокоить полевого хирурга не было, до Нарта не так уж и далеко, Наилий просто боялся везти Куну один. В машине не так много места, уж лучше военврач, чем водитель. К тому же в этот раз дорогу генерал знал лучше Нурия.

Внедорожник урчал заведенным двигателем, дым от выхлопной трубы окутывался паром и ветер гнал белесые клубы прямо под свет фар.