Вадим вышел из комнаты, а Глеб устало прикрыл глаза и снова начал дремать.

Лида сжимала в руках маленький сотовый телефон в изящном, но вместе с тем брутальном чехле. Её двухдверный «Опель» был припаркован неподалеку от камеры хранения. Лида сидела в машине и напряжённо смотрела в одну точку.

Так, дело сделано, назад дороги нет, и тянуть время бесполезно.

Лида разжала руку с телефоном и набрала номер крестницы.

– Слушаю, – раздался настороженный голос Лизы.

– Это я, – свободной рукой Лида повернула ключ зажигания, и автомобиль плавно выехал на дорогу.

– А у меня какой-то непонятный номер определился, – удивилась Лиза. – Ты с чужого телефона звонишь?

– Со своего я не могу, боюсь прослушки.

– В чём дело? – тут же насторожилась Лиза. – Ты меня пугаешь.

– Ерунда, – успокоила её Лида, – это всё проделки Севки. Ты же знаешь, как он меня контролирует.

– И чего же ты от меня хочешь?

– Хочу, чтобы ты кое-что у себя спрятала.

– Что?

– Номерок от камеры хранения. Там лежит письмо для Глеба. Если ты почувствуешь необходимость, ты отдашь это письмо ему.

– Какую необходимость? – растерялась Лиза.

– Ты сама это поймёшь по обстоятельствам.

– Но…

– И ещё, – не дала ей вставить слово Лида. – Если вдруг начнутся какие-нибудь странности, звони на номер, который у тебя сейчас высветился.

– Какие странности? – окончательно упала духом девушка.

– Понимаешь, мне нужно срочно уехать, и я не знаю, когда вернусь. Вдруг во время моего отсутствия что-нибудь произойдёт и тебе потребуется помощь.

–Чёрт побери, Лидка! – Лиза была в панике. – Что ты от меня скрываешь? Вообще меня за идиотку держишь? Тут дело попахивает очень скверно, раз ты так торопишься сделать ноги, да ещё и меня свалить на попечение неизвестно кому.

– Не неизвестно кому, – голос Рыжей был спокоен. – Я говорю: это на всякий случай.

– Я в курсе насчёт этих «всяких случаев», – раздражённо буркнула Лиза. – Ты знаешь про то ружьё на стене, которое всегда в конце выстрелит. И я бьюсь об заклад, что твоим «на всякий случаем» мне придётся воспользоваться на днях.

– Я не поняла: ты выполнишь мою просьбу или нет?

– Хорошо, – смирилась со своей участью девушка. – А что я должна буду сказать тому человеку, с телефона которого ты звонишь?

– Не знаю, разберёшься по ходу.

– Меня бесят эти недосказанности.

– Не бери голову, это на случай крайней необходимости, – Лида сделала ударение на слово «крайней». – И вообще, спускайся вниз, я уже подъехала к твоему подъезду.

Лиза оказалась на улице буквально через минуту, растрёпанная и помятая. Лида вышла из машины и подошла к ней.

Их связывало не кровное родство, может, именно поэтому они были такими разными. Огненная Лида и пепельно-серая Лиза. Роскошная женщина с пышным бюстом и длинными ногами и «своя в доску» девчонка со слабовыраженными половыми признаками, окончательно затерявшимися под бесформенными свитерами и джинсами-бойфрендами. Их имена разнились всего лишь на одну букву, а внешне они казались небом и землёй. Их связывала тесная дружба и взаимопонимание, которое частенько присутствует у противоположностей.

Лида протянула крестнице жетон, и та тут же зажала его в своей руке.

– Лизок, ты всё запомнила?

Лиза кивнула. Крёстная погладила её по растрёпанным волосам и спросила, внимательно вглядываясь в её лицо с припухшими веками:

– Всё хорошо? Ты как-то неважно выглядишь.

– Да есть одно дело, – Лиза потёрла нос. – Но ты, наверное, спешишь…

– Для тебя – нет, – Рыжая прислонилась к стеклу машины и скрестила руки на груди – жест, выражавший готовность слушать.

– Мне кажется, я влюбилась, – Лиза стыдливо потупилась.

– И это не тот студент-недотёпа? – догадалась Лида. – Тогда кто?

– Вадим, – Лиза сделала паузу, позволяя Лиде выразить удивление или ужас, но та даже бровью не повела, и Лиза продолжила: – Я знаю, что всё это звучит глупо, к тому же ты его всегда недолюбливала. Я видела его всего дважды, но это было так невероятно, – Лиза описала руками большой круг, показывая масштабы своих треволнений, – я даже объяснить не могу. У меня от него мурашки по телу. Я даже боюсь сделать какую-нибудь глупость.

– Не драматизируй, – сказала Лида, выдержав паузу, – это всё из-за недостатка мужского внимания. Тебе пора с кем-нибудь встречаться. Не с этими молокососами, ржущими при слове «сиськи». Я о нормальном мужике говорю.

– Я буду его добиваться, – сказала Лиза, поняв, что крёстная её симпатий не разделяет.

– С какой целью? – Лида криво усмехнулась. – Он очень разборчив, поверь мне. Не помню, чтобы у него вообще были отношения. А вот потрепать тебе нервы он может. Мой тебе совет: заведи себе путёвого ё..ря, – она села в машину и повернула ключ зажигания.

– Как хомяка? – съязвила Лиза. – Принесу в клеточке домой, достану на часок, а потом обратно в клетку до следующего раза.

– Ну, это идеальный вариант, – хохотнула Лида. – Многие о таком только и мечтают.

Лида подмигнула крестнице и тронулась с места, оставив после себя облако пыли. Лиза посмотрела на жетон, который сжимала в руке и нехотя вернулась в дом.

Через час всё было готово. Лида успела собрать вещи и вернуть телефон. Она снова села в машину и, глубоко вздохнув, словно перед трудным прыжком, выехала на дорогу. До вылета самолета время ещё оставалось, но Лиде было невыносимо находиться в доме Жука. В доме, где она была пленницей, игрушкой, хотя поначалу ей думалось, что её любят.

Зачем она вообще стала жить с Севкой? По многим причинам. И месть к Глебу была здесь не на последнем месте. Месть за то, что он выбрал не её, хотя когда-то клялся в любви. Выделить всем страждущим порцию любви не удалось. Точнее не все были довольны своей долей. Лида делить Глеба не хотела и самовольно отказалась от того, что ей было доступно.

Но сейчас это не имело никакого значения. Сейчас Лида пыталась очиститься от новых не слишком удачных отношений. Метавшаяся между Жуковым и Величко ещё в институте, она теперь окончательно поняла, что оба они не для неё. Но Жук ещё не знал о том, что Лида и его вычеркнула из своей жизни.

Севка называл Лиду «Ники» из-за сходства с Николь Кидман. Лида была такая же рыжеволосая, шикарная и недоступная. Такая женщина не может обходиться дёшево, и ради неё всегда приходится чем-то жертвовать.

Лида притормозила перед светофором. Она посмотрела в зеркало заднего вида, чтобы проверить, не потекла ли тушь. С лицом всё было в порядке, зато через несколько машин, стоящих в ряду с «Опелем», Лида увидела знакомую. Где именно она встречала этот зелёный «Фольксваген», Лида вспомнить не могла. Да и машину она вряд ли бы узнала, если бы не голубая звёздочка на тонированном стекле. Смутное волнение закралось в душу. Лида решила проверить, следит ли за ней этот «Фольксваген» или нет. «Опель» свернул на первом перекрёстке, «Фольксваген» последовал её примеру.

«Что же это значит?», – Лида, чувствуя тревогу, прибавила газ.

Внезапно в сумке зазвонил телефон. Лида, не отрывая глаз от дороги, схватила сотовый.

– Да!

– Остановись, Ники, – голос Жука полоснул остро и болезненно.

– Ты хочешь сказать, что преследуешь меня на зелёном «Фольксвагене»? – предательски задрожал голос Лиды.

– Остановись, – повторил Жук, и Лида поняла, что всё кончено, что всё потеряно, и развязка наступит прямо сейчас.

Лида отключила телефон и прибавила скорость. Сейчас Лида была похожа на затравленного зайца, за которым гналась стая собак. Она понимала, что ей не убежать, но всё же продолжала свой бесполезный бег.

«Опель» свернул с главной дороги и ворвался в частный сектор. Лида сама загоняла себя в ловушку, но страх заставлял поступать необдуманно. В зеркале заднего вида Лида увидела, как из «Фольксвагена» показалась рука, сжимающая пистолет. Лида чертыхнулась. Глухой выстрел – и шина «Опеля» предательски зашипела. Лида была вынуждена остановиться. Из подъехавшего «Фольксвагена» выскочил Жук.