– Лида всегда считала меня слишком зажатой. Говорила, что из таких, как я, получается черт-те что и ха-ха-ха. Мол, совсем мужиками крутить не умею, трачу время на всякую шваль.

Глеб не вполне понял, о чём толкует его собутыльница, но раз она цитирует Лиду, значит, говорит мудрые и правильные вещи.

– Да, – согласился Глеб, задумчиво глядя на полированную дверцу бара. – Сама Лида никогда не была тихоней. Такая неугомонная девочка. У неё было много поклонников. Я чувствовал себя победителем, когда она выбрала меня.

– Я ей завидую – тоже хочу влюблять в себя одним лишь взглядом, – протянула Лиза, погружаясь в собственные фантазии. – Тогда бы он не издевался надо мной. Он бы мне покорился, втюрился бы по уши и носил бы на руках.

– Точно, – вторил ей Глеб, прикрыв глаза и блаженно откинувшись на спинку дивана. – На руках её носил. Много чего позволял. А когда видел её без одежды, выл и рычал, как последняя похотливая скотина, – он широко раскинул ноги и ещё больше откинулся назад. – У неё потрясающее тело. После Лиды у меня не было никого с такими роскошными ногами. А её грудь? – не унимался Глеб, с шумом вдыхая воздух. – Разве это можно забыть?

– Да, – почти простонала Лиза. – У него такая мужественная и крепкая грудь.

– Мужественная? – удивился Глеб, открыв глаза. – У Лиды?

– У Вадима, – раздражённо поправила Лиза и снова ушла в себя. – Я бы прижалась к нему щекой, покрыла всего поцелуями. М-м… – девушка заёрзала на диване. – А потом, когда это сильное тело придавит сверху…

Глеб наклонился над Лизой. Её глаза бегали под прикрытыми ресницами, губы были влажными, дыхание участилось.

– Лизок, ты чего?

Она тут же очнулась, подскочила на месте и ударилась щекой об нависший над ней лоб Глеба.

– Больно, – обижено сказал он, потирая лоб.

Лиза прижала ладонь к щеке и затравлено посмотрела на Величко.

– Тебе нравится мой брат? – уточнил Глеб, пристально вглядываясь в её лицо.

Лиза поняла, что стремительно трезвеет. Пьяное забытье, которое спасало от действительности, начало рассеиваться. Лиза отвернулась, не найдя в себе сил ответить. Глеб обхватил её голову ладонями и развернул к себе:

– Значит, я прав?

Лиза пару раз судорожно икнула и неожиданно разрыдалась. Ошеломлённый такой реакцией Глеб отстранился от неё, а она, прикрывая лицо ладонями, пробормотала сквозь слёзы:

– Я его люблю! Мне так стыдно, но я не могу этому противостоять!

Глеб растерялся. Несколько секунд он изумлённо смотрел на неё, вздрагивающую от рыданий и не показывающую лица, после чего осторожно к ней придвинулся и, обняв за плечи, прошептал:

– Ну всё, Лизок, успокойся.

Но она не успокаивалась. Не успокаивалась упрямо долго. Рыдала, пока не устала. А затем уснула на груди старшего Величко, продолжая изредка всхлипывать.

Когда Глеб открыл глаза, было позднее утро. К своему удивлению, Глеб обнаружил себя лежащим на полу в обнимку со свалившимся с дивана валиком. То ли Глеб сам упал, то ли его спихнула Лиза – это было несущественно, важным было то, что после проведённой на жёстком полу ночи у Глеба ужасно болели плечи и спина, а ещё – голова, не выдержавшая вчерашней попойки.

Шатаясь, Глеб поднялся на ноги. Лиза лежала на диване, свернувшись калачиком, и мирно спала.

Глеб вышел в коридор. По количеству обуви он определил, что Вадим уже уехал на работу. Пережив очередной желудочный спазм, Глеб, кривясь, поплёлся в ванную.

Уже умытый и одетый, он торопливо пил кофе на кухне, когда проснулась Лиза. В съехавшем на бок свитере, она, растрёпанная и помятая, пододвинула к себе стул и села напротив Глеба.

– Доброе утро, – пробормотала она, сонно потирая глаза.

– Доброе, – смущённо ответил Глеб. – Уже почти полдень. Сварить тебе кофе? – спросил Глеб, услужливо поднимаясь.

– Нет, не надо, – поспешила отказаться Лиза, протестующе тряся рукой. – Ты уже и так опаздываешь на работу.

– Директору можно, – усмехнулся Глеб. – Хотя сейчас у нас напряжённая обстановка.

– Послушай, – Лиза с трудом взяла себя в руки и подняла глаза на Глеба. – Не говори ничего Вадиму о вчерашнем. Мало ли что я там ляпнула в пьяном бреду.

– Хорошо, – коротко ответил Глеб и стал собираться.

– Я так понимаю, на улицу мне лучше не высовываться, – сказала Лиза, когда Глеб уже намеревался выходить.

– Да, не стоит, – ответил он. – Делай, что хочешь, квартира в твоём распоряжении. Если появятся вопросы – звони. Ты же знаешь телефон?

– Знаю, – кивнула Лиза.

Глеб захлопнул за собой дверь и вышел на улицу. По дороге в офис он непрестанно думал о вчерашнем признании Лизы. Пьяном, но, как он понял, правдивом. Даже если она и не любит Вадима, даже если он ей просто симпатичен, то это всё равно плохо. Любить Вадима без его на то разрешения не положено. Так исторически сложилось. Нарушать это правило не следовало.

Приехав на работу, Глеб пошёл не к себе, а к брату. Проходя мимо Лены, он не глядя поздоровался, а она от неожиданности привстала, словно школьница перед вошедшим учителем.

– Наконец-то! – преувеличенно радостно сказал Вадим при виде брата. – Надеюсь, ты себя хорошо чувствуешь после вчерашнего? – спросил Вадим, подойдя к окну и выглянув на улицу. – Ты сегодня так сладко спал на коврике, что мне было жаль тебя будить.

Вадим издевался, но Глеб быстро оборвал его:

– Хватит меня подкалывать. Лучше скажи, какие новости? – Глеб сел в свободное кресло и, сцепив руки замком, закинул их за голову.

– Ну, во-первых, я позаботился об охране. Мне не хочется, чтобы Жук рыскал по нашей квартире в поисках маленькой пьянчужки, – Глеб понял, что речь идёт о Лизе. Идея с усилением охраны показалась ему разумной. – Потом звонил Фарватер и сказал, что сделка сорвалась.

– Как мы и думали.

– Да, и теперь он жутко расстроился. Считает, что ему якобы не хватило дипломатических качеств. Какой-то он стал слишком эмоциональный, – Вадим вернулся к столу и сел в своё кресло. – Я бы даже сказал психически неуравновешенный.

– Мне кажется, или ты действительно хочешь заострить на нём внимание? – Глеб испытующе посмотрел на брата.

– Пока не знаю, но что-то меня в нём смущает. Особенно, если учитывать наш вчерашний разговор с Кадетом.

– Думаешь, он нас подставляет?

– Докажи обратное, и я тебе поверю. Правда, все финансы идут через Воронина, и в случае чего отвечать придётся именно ему. В общем, есть над чем подумать. Далее, – Вадим взял со стола папку с бумагами и протянул брату. – Я подготовил документы, если ты всё-таки решишь пойти на сделку с Жуковым, – Вадим исподлобья посмотрел на брата. Тот раскрыл папку и пролистал стопку бумаг.

– Я считаю, что у нас нет другого выхода.

– Ладно. В любом случае решать тебе. Ещё я просил Воронина составить отчёт и прикинуть возможные варианты, которые мы можем использовать. К концу дня, в крайнем случае, завтра, бумаги будут готовы.

– Хорошо, – Глеб запустил пятерню в свою шевелюру. – Похоже, ты поработал на славу. Того и гляди, спихнёшь меня с директорского кресла.

Вадим не повёл бровью. Глеб уже поднялся, чтобы уйти, но брат остановил его:

– Сегодня утром нашли тело Лиды.

– Где? – встрепенулся Глеб. Иногда его раздражала манера Вадима подавать важные новости вот так обыденно.

– Её машина вместе с ней сгорела где-то в частном секторе на каком-то отшибе. Сильно сгорела, – уточнил Вадим, внимательно всматриваясь в лицо брата. – Но опознали быстро, значит, что-то от неё осталось.

Глеб ничего не ответил. Губы сжались в тонкую нить. Всё-таки мысли о том, что Лида жива, его посещали. Надежда до последнего теплилась.

Глеб до вечера просидел в своём кабинете. Он думал о Лиде, о предстоящей сделке с Жуковым, о Вадиме, о Лизе. Глеб завидовал брату, который мог так отрешённо принимать любую информацию. Он был сильным, проницательным, надёжным. Другие ничего не знали о «хорошем» Вадиме. Для большинства он оставался деспотом. И всё-таки это не мешало ему пользоваться популярностью у женщин. Теперь вот на агрессивную брутальность Вадима клюнула Лиза. И Глеб знал, что брату это не понравится.