— Тайлер, почему бы тебе не… — гаркнул я.

Ладонь Тони мгновенно легла на мое запястье, и она размеренно, веско произнесла:

— Что вам нужно, Роб?

У меня сердце заходилось от злости, но Тони была права. Она наверняка сто раз бывала в таких ситуациях, когда задевали ее женское достоинство, когда ее оскорбляли из-за гомосексуализма. Она знала, как себя вести и как кого осаживать… Она умела поставить на место обидчика.

— Сегодня утром ко мне зашел какой-то легавый. — Тайлер провел пальцем по длинному лезвию. — Вы знаете что-нибудь об этом? Знаете, что его кольнуло в задницу?

— Нет, Роб, не знаю, — ответила Тони.

— Воще, говорили с легавыми? Насчет меня?

— Нет, — солгала Тони.

— Хорошо. Это хорошо. — Он пожал плечами, повернулся к двери и воткнул нож в дерево. — Я им сказал то, что раньше: на Лиз мне начхать. Вот так. Мы разбежались потому, что она наркоманила и поддавала.

Высказавшись, этот мудак стал вырезать что-то на двери моего дома. Господи, да это буква. Вырезает свои инициалы.

— Тайлер, не смей гадить в моем доме!

Он засмеялся, выдул из буквы стружки и сказал с ухмылкой:

— А вы кончайте срать на меня… если, конечно, не хотите кончить как Лиз. — Он вытер лезвие о полу куртки, еще полюбовался своей работой и добавил: — Закончу в следующий раз. Пока!

Он всадил нож в ножны, висевшие на цепочке, обвитой вокруг талии, и распахнул наружную дверь. Беспечный, как дьяволенок Питер Пен, выскочил на улицу.

Дверь с легким шипением закрылась.

— О Господи! — простонал я.

Прежде, чем я успел сказать что-то еще, Тони распахнула дверь и ринулась за ним.

— Тони! — завопил я.

Ее не остановишь — она выскочила на крыльцо и крикнула:

— Роб! Роб!

Тайлер обернулся, уставился на нее и пробурчал:

— Чего?

— Сестра встречалась с кем-нибудь еще?

— Когда мы были с ней? — Он засмеялся, словно над глупой шуткой. — Ну уж нет…

— Но потом, с парнем постарше?

— Я же сказал: ни хрена не знаю.

С тем он и отчалил. Тони стояла на крыльце, как изваяние. Я подошел к ней, осторожно взял под руку.

— Пойдем.

— Вот скотина, — пробормотала она.

— Еще какая. Ты в порядке?

— М-м…

Мы вошли, я увидел испорченный косяк и покачал головой:

— Нет, ты представь себе!..

Мы поднялись ко мне в молчании — оба пытались осмыслить случившееся, Тони прошла в гостиную, упала на диван, а я укрылся на кухне и стал готовить кофе. Голова лихорадочно работала. Спустя пять минут, когда я вышел с кофейником и кружками, Тони сидела на диване, скрестив ноги, поставив телефон на колено, и говорила в трубку:

— Да, а потом этот идиот открыл дверь и ушел.

Увидев меня, она сказала одними губами: «Дженкинс» — и закончила рассказ о нашем бритоголовом визитере. Ответы Дженкинса, по-видимому, не слишком ее радовали.

— И еще вот что, — сказала она. — Я со своим другом Алексом только что была на квартире Лиз. Мы разговаривали с одной из соседок, Крис, фамилию не знаю. Она говорит, у Лиз был еще один приятель, пожилой. Крис сказала, что она даже видела его, но, правда, издали. Она ведь вам об этом говорила?

Дженкинс что-то ответил, и Тони методично пересказала всю историю о втором дружке — о вечере, когда Крис их видела, и о времени. Не слишком длинный рассказ. Очень мало вопросов с той стороны. Наконец Тони сказала, что выехала из гостиницы, дала мой номер и с шумом бросила трубку. Передернула плечами и потянулась за своим кофе.

— Дженкинс говорит, что этим утром беседовал с Тайлером, но у того алиби: вчера он был у своей подружки по имени Мордашка Мортисия. Ласки и пляски в постельке. Я рассказала, что Тайлер нам угрожал. Дженкинс просил быть поосторожней. Сказал, что делает все возможное и всем этим занимается.

— Что насчет второго дружка Лиз?

— Он извинился. Сказал, что забыл мне сообщить и что раньше посчитал это неважным. К делу не относящимся.

— Что еще?

— Они там очень заняты, он обещал, что мы вскоре поговорим. — Тони отхлебнула из своей кружки. — Они думают, что блондинка, которую мы видели в пакгаузе, возможно, еще жива, и делают все, чтобы ее отыскать. Это пока их главная задача. — Тони покачала головой. — Полагаю, дело Лиз они отложили. Черт их побери.

Что нам теперь делать? Сидеть и ждать? Но чего? Надо двигаться дальше, мы не можем это бросить. Значит, нам самим надо разыскать второго любовника Лиз. Может быть, он пойдет на разговор и либо подтвердит, что Лиз по своей воле прыгнула в Миссисипи, либо — все бывает — возьмет вину на себя.

Тони перелистала свой ежедневник и сказала:

— Надо позвонить доктору Доусону, дать ему твой телефон.

— Хорошая мысль, — согласился я. Если Лиз и была с кем откровенна, то наверняка со своим психиатром — А Доусон ведь тоже не упоминал о втором приятеле, а?

— Не упоминал, — сказала Тони, набирая номер. — Здравствуйте, доктор Доусон у себя?

Оказалось, что Доусон ведет прием и его телефон переключен на бюро обслуживания — очень разумно, поскольку Доусон работал без медсестры. Тони оставила сообщение: ей бы хотелось задать пару вопросов, пусть доктор позвонит по моему номеру.

Она положила трубку. Я сидел, думал и прикидывал. Вот что нам нужно: фотографии обоих пожилых мужчин из этой секты. Если Крис сумеет опознать любовника Лиз, дело примет совсем другой оборот. Но фотографии — как их раздобыть? Попросить у Роба Тайлера групповое фото? Смешно.

— Тони, как по-твоему, Дженкинс собирается нажать на педали? — спросил я, глядя в потолок.

— Хороший вопрос. Сейчас он явно занят выше головы. Что дальше, не знаю. А что?

— Может, мы подстегнем полицию, если поговорим с парнем, который был с Лиз вечером накануне ее гибели?

— О чем ты говоришь?

— Ну, кто-то должен его найти.

— Конечно.

— Но я что-то сомневаюсь, что Дженкинсу охота в это лезть. По крайней мере, сейчас.

— Ну и?..

— Может, мы сами его найдем?

Тони встряхнула головой.

— Правильно!

— Должен быть какой-то способ, Тони.

Я откинулся на спинку кресла, глотнул кофе и опять уставился в потолок. Есть шанс, что этот парень из секты. Может быть, и нет, но все равно с чего-то надо начинать. Итак, каков будет наш первый шаг?

— Надо снова попасть на их сборище, — пробормотал я. — Человек, с которым Крис видела твою сестру, может оказаться одним из этих старших «драконов».

— Алекс, ты же видел Тайлера. И слышал. Так что ты предлагаешь? Явиться на их милую тусовку, представиться и спросить, не убивал ли кто из них мою сестрицу?

— Нет, ты возьмешь свою камеру. Она у тебя с собой, верно? — спросил я, вспомнив, что раньше она никогда не расставалась с фотокамерой.

— Ага.

— С телеобъективом?

— Конечно.

— Вот это — дело. Нам надо только подобраться к ним, чтобы ты смогла снимать телевиком. Щелкнешь этих двух ребят, и тогда посмотрим — вдруг Крис одного из них опознает.

Тони вытянулась на диване.

— Ладно, может, я и сумела бы сделать парочку снимков, но ты не думаешь, что рядом будут легавые? Не думаешь, что эти у них под наблюдением?

— Но вчера их не было. Кроме того, мы можем испариться, если объявится Дженкинс или кто другой.

— М-м, но если всерьез — как нам попасть на их очередную сходку? Будь уверен, в тот пакгауз «драконы» больше носа не сунут. И объявления о встрече не повесят.

— Снова выследим Тайлера.

Она воззрилась на меня, как на психа.

— Ты хочешь сказать, что мы устроим засаду у его дома и, только он куда поедет, сядем ему на хвост? И он нас приведет на сходку? Прекрасно придумано. Этого можно ждать еще неделю, еще месяц… Или до бесконечности.

— Я это и обмозговываю.

Я закрыл глаза. В таких сектах обычно якшаются с дьяволом или с языческими богами. Верования такого сорта — штука очень далекая от обыденной жизни. Подумаем-ка о кельтах, друидах, ведьмах и ведунах. И о жертвоприношениях.