Гарза повернулся и пошел к выходу, ему не терпелось вернуться к принцу и Вальдеспино.

– Сеньор, подождите. – Мартин догнала его и схватила за руку.

Гарза остановился, бросив удивленный взгляд на руку молодой подчиненной на своем рукаве.

Мартин мгновенно отдернула руку.

– Простите, сеньор. Но из ConspiracyNet нам еще прислали запись телефонного разговора в Будапеште. – Толстые стекла очков чуть запотели, она нервно моргала. – Эта запись вам совсем не понравится.

Моего босса убили.

Капитан Джош Зигель выводил «Гольфстрим-G550» Эдмонда Кирша на взлетную полосу аэропорта Бильбао. Руки на штурвале дрожали.

Я не готов лететь, думал он, понимая, что второй пилот тоже не в лучшей форме.

Зигель уже много лет управлял личным самолетом Эдмонда Кирша, и жуткое убийство Эдмонда повергло его в настоящий шок. Час назад со вторым пилотом они сидели в ВИП-зале аэропорта и смотрели прямую трансляцию из музея Гуггенхайма.

– Как все это в духе Эдмонда, – улыбался Зигель, в который раз восхищаясь умением босса привлечь внимание толпы. Трансляция шла, и он поймал себя на том, что, как и все в зале, не может оторваться от экрана. И вдруг – выстрел и страшный финал.

Зигель и второй пилот долго не могли прийти в себя. Они тупо смотрели в экран телевизора, где один экстренный выпуск новостей сменялся другим, и не знали, что теперь делать.

Минут через десять у Зигеля зазвонил телефон. Это был помощник Эдмонда Уинстон. Зигель никогда не встречался с ним лично, и, хотя этот британец был слегка с приветом, Зигель уже привык согласовывать с ним все перелеты босса.

– Если вы еще не смотрели телевизор, – начал Уинстон, – вам следует немедленно его включить.

– Мы все видели, – ответил Зигель. – Кошмар.

– Нам надо перегнать самолет в Барселону, – произнес Уинстон спокойным деловым тоном, словно ничего и не произошло. – Приготовьтесь к взлету, я скоро перезвоню. Пожалуйста, не взлетайте до моего звонка.

Зигель понятия не имел, на каком основании Уинстон продолжает отдавать приказы, но сейчас был просто рад тому, что кто-то продолжает это делать.

Получив приказ Уинстона, пилоты подали запрос на вылет в Барселону без пассажиров на борту – очередной «порожняк», увы, столь типичный для бизнес-авиации. Потом пошли в ангар и начали готовить самолет.

Уинстон перезвонил через полчаса:

– Вы готовы к взлету?

– Готовы.

– Отлично. Взлетаете, как обычно, с восточной полосы?

– Верно. – Зигеля иногда раздражало, что этот Уинстон подозрительно много знает.

– Пожалуйста, запросите у диспетчеров взлет. Дорулите до конца летного поля, но на полосу не въезжайте.

– Но мы перекроем всем путь.

– Только на несколько минут. Ждите моих указаний там.

Пилоты удивленно переглянулись. Указания Уинстона были абсолютно бессмысленными.

Диспетчерской это явно не понравится.

Тем не менее Зигель вывел самолет из ангара и привычным путем двинулся к началу взлетной полосы в западной оконечности аэропорта. Им оставалось метров триста до того места, где рулежная дорожка резко поворачивала под углом девяносто градусов и выходила к началу восточной взлетной полосы.

– Уинстон, – сказал Зигель, видя уже почти прямо перед собой высокую металлическую ограду внешнего периметра аэропорта, – мы в конце рулежки.

– Стойте там, – ответил Уинстон. – Скоро перезвоню.

Но я не могу здесь стоять! – с раздражением подумал Зигель. Чего он хочет, этот Уинстон? К счастью, камера заднего вида «Гольфстрима» показывала, что сзади пока самолетов нет – по крайней мере они не блокируют движение. Единственные огни – прожекторы на башне командно-диспетчерского пункта – далеко, в трех с лишним километрах, на другом конце взлетной полосы.

Прошло шестьдесят секунд.

– Это диспетчерская, – услышал Зигель в потрескивающих наушниках. – EC 346, вам разрешен взлет по первой полосе. Повторяю, взлет разрешен.

Зигелю и самому не терпелось начать взлет. Но надо было ждать указаний помощника Эдмонда Кирша.

– Спасибо, диспетчерская, – ответил он. – Нам нужна еще минута. Мигает лампочка контроля двигателя, проверяем, в чем дело.

– Вас понял. Разбирайтесь и сообщите, когда будете готовы.

– Здесь? – удивленно переспросил капитан речного такси. – Вы хотите выйти здесь? Но аэропорт дальше. Давайте я провезу вас еще.

– Спасибо, мы выходим здесь, – сказал Лэнгдон, четко следуя указаниям Уинстона.

Капитан пожал плечами и остановил катер у небольшого моста с табличкой «Пуэрто-Бидеа». Берег, заросший высокой травой, оказался более или менее пригодным для высадки. Амбра уже вылезла из катера и поднималась по склону.

– Сколько мы вам должны? – спросил Лэнгдон капитана.

– Все в порядке, – ответил тот. – Ваш британский друг заплатил вперед. Кредиткой. Тройной тариф.

Уинстон уже оплатил. Лэнгдон все никак не мог привыкнуть к стилю работы компьютерного ассистента Кирша. Это какой-то Сири[66] на стероидах.

С другой стороны, думал Лэнгдон, ничего необычного в способностях Уинстона нет, если учесть общий прогресс в создании искусственного интеллекта, которому становятся по силам все более сложные задачи, включая даже написание романов. Недавно сообщили, что книга, созданная компьютером, чуть не выиграла японскую литературную премию.

Лэнгдон поблагодарил и спрыгнул на берег. Потом обернулся и, прижав указательный палец к губам, прошептал удивленному капитану:

– Discreción, por favor[67].

– Sí, sí, – закивал капитан и для убедительности даже закрыл рукой глаза. – ¡No he visto nada![68]

Лэнгдон махнул ему рукой и поспешил вверх по склону. Пересек какую-то узкоколейку и догнал Амбру на обочине сонной улицы небольшого городка с темными витринами магазинов.

– Судя по карте, – говорил Уинстон из динамика телефона Эдмонда, – вы находитесь в Пуэрто-Бидеа на берегу реки Асуа. Видите небольшую площадь с круговым движением в центре поселка?

– Вижу, – сказала Амбра.

– Хорошо. После площади будет узкая улочка, которая называется Бейке-Бидеа. Следуйте по ней от центра поселка.

Через пару минут Лэнгдон и Амбра вышли из городка и быстро зашагали по пустой проселочной дороге. С обеих сторон тянулись заросшие травой пастбища, и изредка мелькали каменные хозяйственные постройки. Дорога уводила все дальше в поля, и Лэнгдону это начинало все меньше нравиться. Далеко справа над невысоким холмом небо было озарено мощным электрическим светом.

– Если это огни терминала аэропорта, – сказал Лэнгдон, – то боюсь, до него еще очень далеко.

– Терминал в трех километрах от вас, – подтвердил Уинстон.

Амбра и Лэнгдон удивленно переглянулись. Уинстон обещал, что идти придется всего восемь минут.

– Согласно спутниковой карте «Гугла», – продолжал Уинстон, – справа от вас должно быть большое поле. По нему можно пройти?

Лэнгдон посмотрел направо: заросшее высокой травой поле тянулось к холму в направлении огней терминала.

– Да, можно, – сказал Лэнгдон, – но три километра…

– Просто пройдите через поле, профессор, и строго следуйте моим указаниям. – Тон Уинстона был, по обыкновению, ровным и вежливым, и все-таки Лэнгдону показалось, что ему только что сделали выговор.

– Вот это да! – прошептала Амбра, поднимаясь по пологому склону холма. – Похоже, Уинстона тоже можно достать.

– Рейс EC 346, это диспетчерская, – прозвучал раздраженный голос в наушниках Зигеля. – Или взлетайте, или возвращайтесь в ангар на ремонт. Освобождайте рулежку. Что у вас там?

– Выясняем, – соврал Зигель, нервно поглядывая на экран камеры заднего вида. Никого – только далекие огни диспетчерской башни. – Нам нужна еще минута.