– Понятно, – сказала ведущая. Ее явно не удовлетворил ответ Беннета. – Но если кто-то обнаружил доказательства внеземного происхождения человека, значит, мы не одни во Вселенной. – Она сделала паузу. – И более того…

– Да-да, – подбодрил ее Беннет, впервые улыбнувшись.

– Получается, семена в оболочках послали похожие на нас существа… то есть… люди?

– Я и сам так поначалу считал, – ответил ученый. – Но Эдмонд поправил меня. Он указал на ошибочность такого вывода.

Это окончательно сбило с толку ведущую.

– Эдмонд считал, что те, кто послал «семена», не были людьми? Но как такое возможно, если из семян в конечном итоге возникло человечество?

– «Человек – это полуфабрикат», – ответил ученый. – Вот точные слова Эдмонда.

– Простите, не понимаю.

– Эдмонд полагал, что если теория «семян в оболочках» верна, то на сегодняшний день осуществлена лишь часть программы их развития. Человек не «конечный продукт», а полуфабрикат, промежуточная стадия, из человека должен развиться кто-то… иной.

Ведущая Си-эн-эн совершенно растерялась.

– Высокоразвитая форма жизни, считал Эдмонд, не стала бы посылать семена человека. Это все равно как если бы мы стали рассылать семена шимпанзе. – Ученый улыбнулся. – Эдмонд к тому же упрекнул меня в скрытом христианстве. Он пошутил, мол, только религиозный человек может считать, что человек – центр мироздания. И что инопланетяне почему-то заслали в космос ДНК Адама и Евы.

– Хорошо, доктор, – заговорила ведущая, явно недовольная направлением, которое приняла беседа. – Было очень поучительно побеседовать с вами. Спасибо, что уделили нам время.

Когда передача закончилась, Амбра обратилась к Лэнгдону:

– Роберт, если Эдмонд нашел доказательства того, что люди – это недоразвитые пришельцы, то сразу возникает главный вопрос: в кого же мы в конце концов превратимся?

– Совершенно верно, – согласился Лэнгдон. – Только Эдмонд формулировал этот вопрос немного иначе: Что нас ждет?

Амбру поразило, что круг внезапно замкнулся.

– Но это же второй вопрос с презентации Кирша!

– Вот именно. Откуда мы? Что нас ждет? Ученый из НАСА считает, что оба ответа Эдмонд нашел в космосе.

– А вы какого мнения, Роберт? Это и есть открытие Эдмонда?

Лэнгдон задумался. Теория ученого, по-своему захватывающая, казалась чересчур общей и не от мира сего. А это не в духе точного и конкретного ума Эдмонда Кирша. Эдмонд любил, чтобы все было просто, ясно и технологично. Он же айтишник. А самое главное – Лэнгдон не представлял, как можно доказать такую гипотезу. Раскопать древнюю капсулу с «семенами»? Перехватить переговоры пришельцев? И то и другое – события одномоментные, а открытие Эдмонда потребовало времени.

Эдмонд сказал, что работал над ним несколько месяцев.

– Не знаю, – наконец ответил он Амбре. – Но интуиция подсказывает мне, что открытие Эдмонда не связано с внеземными цивилизациями.

Амбра удивленно посмотрела на него:

– Получается, есть только один способ узнать истину. – Она кивнула в сторону окна вертолета.

Прямо под ними в огнях прожекторов сияли величественные шпили собора Саграда Фамилия.

Епископ Вальдеспино украдкой бросил взгляд на Хулиана. Принц молча смотрел в окно. Старенький «опель» мчался по трассе М-505.

О чем он думает? – задавался вопросом Вальдеспино.

Принц молчал уже полчаса и сидел почти без движения. Только несколько раз рефлекторно потянулся в карман за телефоном, но тут же вспоминал, что оставил его в сейфе своих апартаментов.

Надо держать его в неведении, думал Вальдеспино, как можно дольше.

Сидевший за рулем опеля министрант ехал в направлении особняка принца. Но скоро Вальдеспино придется сказать ему, что на самом деле они направляются не в резиденцию принца.

Хулиан вдруг отвлекся от вида за окном и тронул министранта за плечо.

– Будьте добры, включите радио, – попросил принц. – Хочу послушать новости.

Не успел юноша выполнить просьбу принца, как Вальдеспино крепко сжал его плечо.

– Давайте немного побудем в тишине.

Принц удивленно посмотрел на Вальдеспино. Он был явно недоволен вмешательством епископа.

– Простите, – поспешил извиниться тот. – Уже ночь. Поздно. Вся эта болтовня… Я хотел все обдумать в тишине.

– А я уже кое-что обдумал, – довольно резко бросил Хулиан, – и теперь хочу знать, что творится в моей стране. Мы полностью изолировали себя от мира, и сейчас мне кажется, что это была не самая хорошая идея.

– Это очень хорошая идея, – принялся убеждать его Вальдеспино, – и я очень ценю доверие, которое вы мне оказали. – Он убрал руку с плеча министранта и махнул в сторону радиоприемника. – Включите, пожалуйста, новости. Может, «Радио Мария Испания»? – Вальдеспино надеялся, что официальная католическая радиостанция будет мягче и тактичнее, чем светские, освещать трагические события сегодняшнего вечера.

В дешевых динамиках «опеля» зазвучал голос ведущего. Он говорил о презентации Эдмонда Кирша и его убийстве. Сегодня об этом говорят все радиостанции мира! Вальдеспино надеялся, что хотя бы его имя не всплывет в этом контексте.

К счастью, в данный момент обсуждали опасность агрессивного атеизма Кирша и его негативное влияние на испанскую молодежь. В качестве иллюстрации дали запись недавней лекции Кирша в Барселонском университете.

– Многие опасаются называть себя атеистами, – спокойно говорил Кирш студентам, – но атеизм – не философия и не мировоззрение. Атеизм – это признание очевидного.

Послышалось несколько одобрительных хлопков.

– Слово «атеист», – продолжал Кирш, – как таковое и вовсе не должно существовать. У нас ведь нет слов «неастролог» или «неалхимик». У нас нет слов для обозначения тех, кто сомневается, что Элвис Пресли до сих пор жив, или для тех, кто не разделяет убеждения, что пришельцы прилетели из другой галактики, желая воровать у нас скот. Атеизм – это всего лишь гул возмущения разумных людей по поводу ни на чем не основанных религиозных предрассудков.

Аплодисментов стало больше.

– Это не мое определение, – сообщил Кирш. – Это слова нейробиолога Сэма Харриса. И если вы еще не прочитали его «Письмо к христианской нации», прочтите обязательно.

Вальдеспино нахмурился, вспоминая, какую бурю вызвал перевод книги Харриса «Carta a una Nación Cristiana». Написанная для американцев, она нашла самый широкий отклик в Испании.

– Поднимите руку, – попросил Кирш, – кто верит в существование Аполлона, Зевса, Вулкана. Или в кого-нибудь еще из древних богов. – Он выдержал паузу и рассмеялся. – Ни одной руки? Прекрасно, по отношению к этим богам вы – атеисты. – Снова пауза. – Я просто предлагаю сделать еще один шаг.

Аудитория разразилась аплодисментами.

– Друзья мои, я не утверждаю, что Бога нет, и не говорю, что мне это точно известно. Я хочу сказать нечто совсем простое: если даже в мире и есть всемогущее божество, то оно должно умереть со смеху, глядя на то, как мы пытаемся говорить о нем в наших религиозных доктринах.

Аудитория взорвалась хохотом.

Вальдеспино был даже рад, что принц захотел включить радио. Пусть послушает! Дьявольское обаяние Кирша служило наглядным доказательством того, что враги Христа не сидят сложа руки, они активно действуют, пытаясь отвратить молодые души от Бога.

– Я американец, – продолжал вещать Кирш, – мне несказанно повезло родиться в одной из самых прогрессивных и технологически продвинутых стран мира. И поэтому меня сильно расстраивает, когда социологические опросы показывают, что половина моих соотечественников верят в сказку об Адаме и Еве. В то, что всемогущий Бог взял и создал два «полностью готовых» человеческих существа, потомство которых впоследствии заселило всю планету. И при этом возникли разные расы. И никаких проблем с кровосмешением.