– То есть так было всегда, – спрашивает Алистер, – а Первые правило только открыли?

– И да, и нет, – отвечает Ксан после небольшого раздумья. – Раньше правило тоже действовало, но не всегда, а теперь, в наше время, оно постоянно.

– Хорошо, – кивает Алистер, – последний вопрос. Скажи нам, чем отличителен каждый четвёртый месяц года.

– Это время, когда может родиться человек, одинаково способный во всех областях своей магии, а не в какой-то одной, – говорит Ксан, – называют таких универсалами. Наш Иероним, к примеру, эфирный универсал, и я знаю, что ему одинаково легко даётся и выход в Эфир, и работа с зомби, и высшая некромантия. И да, да, чуть не забыл! Здесь надо ещё добавить, что к стихийным магам правило универсалов не относится – у них другое деление, по четырём Элементам…

– Достаточно, – взмахивает рукой Атхлон. – Мы довольны твоим ответом, ученик Ксан.

Алистер же, обведя притихшую курию взглядом, добавляет:

– Как и всеми вами, курия.

Подавшись на кресле вперёд, Фафф объяснял:

– …Почувствовал тогда, что кураторы собираются Ксана выкинуть, и упёрся… Даже нет, – стремительный взмах рукой, – не я один, а мы оба с тобой как бы упёрлись и тем самым его сберегли. Подсказали, помогли с ответами? Нет, вроде бы нет, не так всё оно было, а может и да, не знаю…

– Но тогда получается, – сказал Аиртон, – что и теперь от нас многое зависит тоже.

Посмотрели друг на друга, затем одновременно на дверь тамбура, ведущего в камеру полигона, и, словно бы от их взглядов, та поползла вверх, открылась.

– Пошли, покажем им! – вскочил Фафф.

– Пошли, – эхом отозвался Аиртон, поднимаясь следом.

И они вошли, и они показали. Один бил огненными шарами, другой поддерживал ледяными стрелами, один защищался воздушным щитом, другой набросил каменную кожу. Подобное было возможно благодаря особому характеру стихийной магии – первыми двумя её уровнями способен овладеть любой маг, вне зависимости от того, под каким знаком родился. Для уровней же третьего и четвёртого стихийный приоритет уже необходим. Оттого-то для преодоления живого огня, заклинания Пламени третьего уровня, рождённого боевой ра-мой, Фаффу и Аиртону пришлось объединить силы в совместном заклятье. У них получилось, получилось с первого раза, и завершающее испытание второй ступени было пройдено.

– Ну, я в этих двоих и не сомневался, – сказал Атхлон, в подробностях изучая запись с обозревателя.

– Да, на достаточный уровень взаимодействия они вышли, – согласился Алистер. – Переходим собственно к обучению, к ментальному его аспекту.

Воздушная магистраль над Галавой, в десять полос шириной. На полосы делят сферы-ограничители, вспыхивают световыми сигналами, сферы-регулировщики посылают уже сигналы ментальные, оказывают влияние на ментальные знаки людей и машин. У Аиртона и Фаффа знаки временные, поставлены месяц назад, но всё равно чувствуется. Они в двухместном летуне, с телепатической системой управления, и Фафф управляет, а Аиртон стабилизирует его силу. Перемещаются по городу теперь только так, уже второй год никаких телепортов.

Рядом с прозрачным лепестком кабины, появляясь то слева, то справа, следует их сканер. По виду та же «живая голова», как и в случае с «умником», только у сканера к элариевому сердечнику прибавлен ещё и м-нейронит, протоплоть устойчивее, глухой шлем. Зовут их сканера Марк, физически погиб во время Ментального бунта, то есть чуть больше трёх столетий назад. Лишнего слова от него не дождёшься, зато на предупреждения и штрафы щедр. Вот и сейчас, когда Фафф позволяет себе лихой вираж, Марк придерживает его через ментальный знак, заставляет снизить скорость, а по стеклу жёлтая лента – знак предупреждения.

– За что, – возмущается будущий контролёр, – я же ничего не нарушил!

Аиртон чувствует едва не сорвавшееся ментальное заклинание Фаффа лёгким покалыванием в пальцах левой руки – той, на которую надевает перчатку со вставками а-нейронита. Теперь, с новой ступенью, он знает всю правду о своём профиле – пустотник. Такой же, как и у отца. Его отражением стал Аиртон, а не отражением матери, астральной волшебницы. Правду о родителях он теперь знает тоже – блоки памяти сняты.

С переходом на третью ступень Фаффа и Аиртона стали обучать по индивидуальной программе, как пару «контролёр – пустотник», и от остальной курии, соответственно, отделили. Тогда же они начали изучать Три Великих теории – теорию элементов, теорию индивидов, теорию Системы – они же 3т. Аиртон, согласно 3т, СпП, или человек с преобладанием спокойствия, Фафф – СиП, или человек с преобладанием силы, оба, конечно же, коренного типа – иные в зоны сбора не попадают.

Первым на третьей ступени был курс базовой ментальной магии, затем курс ментальной магии высшей, и вот год третий, последний перед установкой ментального знака. Пришло время, быть может, самого своеобразного этапа в обучении – проверка линий укоренения путём путешествия в Играгуд. Система 3т работает так, что люди плавающего типа в большинстве своём теперь попадают туда, на западный материк, где их преобразование в переходный тип совершается на порядок быстрее. И ничего удивительного, что в среде учеников этот этап обучения получил название «большого плавания».

Со встречной полосы внезапно вылетает махолёт, похожий на колибри. Ограничитель, на участке которого пробито силовое поле, раскручивается, взрывается с протяжным грохотом. За махолётом синий шлейф, тянется хвостом кометы, а сам он мчится на машину Аиртона и Фаффа.

– Опору, срочно! – кричит Фафф.

– Я без пер… – начинает было Аиртон, но левая рука уже у правой руки напарника, сама поднялась и рванулась, и сцеплен замок.

Фафф тут же переходит сознанием в Ментал, ограничивает через тот область пространства, замедляет в ней время. По левой руке Аиртона ползёт холод, и вот уже захвачено всё тело, и выцветает мир, а в правой части поля зрения крутятся прозрачные зубчатые колёса. Так проявляется его сила, отклик на ментальное воздействие.

– Недопустимый уровень активности! – голос Марка откуда-то издалека, – вынужден применить взыскание!

И уже другим, словно бы обиженным голосом:

– Отказано… в доступе отказано…

А Фафф тем временем вытягивает летун из-под удара, и если смотреть из Ментала, то уводит от тех нитей и точек, где авария произошла. Задержанный ментальным заклинанием, махолёт плывёт медленно, словно бы сквозь воду, а не через воздух; едва не коснувшись кончиком крыла, проходит мимо; но вот вылетел из зоны замедления, и вновь стремителен.

– Мы это сделали! – вопит Фафф, – слышишь, сделали!

Высвободив руку, Аиртон оборачивается, раскрывает жестом экран заднего обзора. Видит, как махолёт врезается в летуна в форме диска, вместе несутся к целому рою сфер-регулировщиков, исчезают в портальной вспышке.

– Откуда же он такой взялся? – недоумевает Аиртон. – Как такое вообще возможно в наше время?..

– Отказано… – всё верещит Марк, верещит из динамиков кабины, – в доступе отказано…

– Должно быть у того, кто за рулями, – смеётся Фафф, – такие же элариевые мозги, и так же отказали!

– И не говори, – улыбается и Аиртон, – закипели вместе с нейронитом!

Когда Марк восстанавливается, им уже не до смеха – обездвиживает сильным астральным заклинанием, управление переключает на ра-му, и штрафные метки в область ментального знака, конечно, куда ж без них. «Интересно, намного ли умней сканер у отца? – думает Аиртон. – Если не очень, то я ему не завидую…»

Отец Аиртона, Фотий, состоял в особом подразделении при Игле, Слепой страже. То была элита магического надзора, в задачи которой входило одно и только одно – охранять Совет. Состояла стража из пустотников, переживших при установке знака сбой (случалось такое редко, но всё же случалось, и исключительно с пустотниками, в силу их невосприимчивости к ментальной магии). Вёл сбой к тому, что на физическом плане пустотник слеп, причём без возможности восстановления через другие уровни Цепи миров, зато на ментальном обретал возможность не только видеть ментальные знаки, но и воздействовать на них. Отсюда неотъемлемый атрибут каждого стража – сканер, парящий над плечом. Через сканеры стражи смотрят, через сканеры стражи бьют. Облачена же Слепая стража в чёрную броню, и отличительный знак на грудной пластине – белый глаз.