— В каком смысле «не работают»? — Фаина удивлённо уставилась на гостя, и ему пришлось объяснить.

— Понимаешь, на Ахнистосе клятвы имеют реальную силу. Если нарушишь свою клятву, то можешь серьезно заболеть или даже умереть. А у вас всё по-другому, поэтому тебе придётся поверить мне на слово — серьезно проговорил Сантэн.

— Хорошо, верю — открыто улыбнулась Фаина, вызвав ответную улыбку на лице сайла, и попросила — Стэн, дай мне время подумать. Мне надо как-то осмыслить всё, что ты рассказал, чтобы принять решение.

У будущего графа в ответ вырвался усталый вздох, и он произнёс извиняющимся тоном:

— Фая, если бы у меня было время, то я бы с удовольствием его тебе предоставил. Но у меня его нет. По правде говоря, я должен был вернуться в свой мир уже давно, но не смог уйти без тебя. Видишь ли, у меня дома сейчас сложная ситуация. Из-за моего отсутствия моя сестра и айлы, которые нам служат, оказались в опасности. И я больше не могу ждать. Иначе всё плохо закончится.

— И почему же они не могут справиться без тебя? — снова недоверчиво сощурила глаза Фаина — Неужели они такие беспомощные?

— Нет, ты не понимаешь — поморщился ксент — Долго объяснять. Но я постараюсь. Видишь ли, я — законный наследник графского титула, и только мои решения в отсутствие отца имеют силу и подлежат исполнению. Но пока меня не было, кое-кто другой пытается управлять нашим графством и разрушает всё, что наш род создавал многие обороты. Чтобы хоть что-то уцелело, пока айлы ещё хоть немного нам доверяют, я должен вернуться немедленно. Понимаешь?

Однако Фаина отрицательно помотала головой и недовольно произнесла:

— Я понимаю, что ты многого недоговариваешь. Допускаю, что твоё графство требует от тебя постоянного присутствия. Не думай, я знаю, что в хозяйстве должен быть хозяин, иначе всё разваливается, так что я тебя понимаю. Понимаю, почему ты так торопишься вернуться. Но и ты меня пойми, Стэн! Я выросла в детском доме. Мне всю жизнь приходилось самой о себе заботиться и искать своё место в жизни. И вот сейчас, когда всё более-менее определилось, и жизнь немного наладилась, перестав быть борьбой за выживание, вдруг появляешься ты и настаиваешь на том, чтобы я всё бросила, оставила свой привычный мир и снова прыгнула с тобой в неизвестность!! При этом ты даже не даёшь мне время подумать! Вот скажи, разве это честно?! Это справедливо, по-твоему? Ты бы сам согласился куда-то уезжать на таких условиях, а? — возмущенно сверкнув глазами спросила Находкина.

Стэн нахмурился и мрачно произнёс:

— Я же сказал, что была бы моя воля, я бы дал тебе время, но тут речь идёт о жизни сайлов, речь идёт о моей сестре, понимаешь? Она сейчас беременна. Я не могу рисковать её здоровьем… — ахнистовец вдруг замолчал на полуслове, резко побледнел и, пошатнувшись, схватился за спинку стула, стоявшего поблизости.

Фаина сама не поняла, как оказалась рядом с ним, и испуганно заглянула в потемневшие фиолетовые глаза:

— Что?! Что с тобой?! Тебе плохо?

— Не мне — пробормотал Сантэн тяжело дыша, и постепенно приходя в себя — Это Глафира. Она в большой опасности. Ей нужна… — а дальше сайл заговорил на непонятном для Фаины языке, поскольку именно в этот момент амулет-переводчик разрядился.

Не обращая ни на что внимания, иномирянин автоматически рванул к выходу, собираясь спасать сестру. Но на полпути он осознал, что сейчас ей ничем помочь не сможет, и резко остановился, нерешительно обернувшись в сторону Фаины и разрываясь между двумя желаниями: бежать на помощь Глафире или остаться убеждать любимую девушку отправиться с ним.

Фаина не пыталась его удерживать — она просто стояла и смотрела какое же решение он примет. В душе у неё воцарились смятение и хаос. С одной стороны, что-то притягивало её этому иномирянину с непреодолимой силой, но с другой — страх неизвестности сковывал её по рукам и ногам, не давая ясно мыслить. Поэтому, когда сайл сделал шаг к ней навстречу и, умоляюще заглядывая в глаза, протянул руку ладонью вверх, приглашая следовать за ним, девушка зябко обхватила себя руками и отрицательно помотала головой, непроизвольно шагнув назад.

Рука у Сантэна безвольно опустилась, взгляд потух, а сердце заболело, будто в него воткнули кинжал. Внезапно ему вспомнился совет Ильи, и в голове будто бы прозвучал его голос: «Ты ни в коем случае не должен унижаться и умолять, иначе потеряешь её уважение». Поэтому ксент, скрывая свои разочарование и боль, мгновенно нацепил на лицо маску холодной вежливости, часто используемую им на дипломатических приёмах. Отстранённо улыбнувшись и отвесив хозяйке комнаты изящный поклон, он решительно направился к двери.

Однако взявшись за ручку, Сантэн внезапно вспомнил совет Насти, и снова будто бы услышал в своей голове её голос: «Сантэн, будь самим собой. Делай то, что велит тебе сердце». А больше всего на свете сайлу сейчас хотелось схватить Фаину в охапку, прижать к себе и впредь никогда не отпускать… Поддавшись порыву, он в три шага пересёк комнату и крепко обнял девушку. Фаина испуганно дёрнулась и замерла, не зная, как ей реагировать, и поражаясь тому странному чувству умиротворения и покоя, которое окутало её с ног до головы при этом объятии. «Как странно!» — промелькнула мысль в её голове — «Как будто в родной дом вернулась… Откуда я знаю об этом? У меня же никогда не было родного дома!»

Но времени разобраться в себе у неё не было, потому что сайл, не дождавшись от девушки никакого отклика, сразу её отпустил и быстрым шагом направился к выходу, ни разу не обернувшись.

Как только за ним закрылась дверь, Фаина поняла, что совершила огромную ошибку. Чувство покинутости и одиночества обрушились на неё и придавили, как бетонная плита, а сердце начало ныть от безысходности и непонятной тоски. «О, Господи, что я наделала?! Зачем я его отпустила?!!» — с ужасом подумала Находкина — «Он же сейчас уйдёт, и я больше никогда его не увижу!»

Девушка, как была в тапочках, домашних шароварах и майке, кинулась к двери и помчалась вниз по лестнице догонять иномирянина. Перегнувшись через перила, она вгляделась вниз и увидела Сантэна, медленно бредущего к выходу и понуро повесившего голову.

— Стэн!! Подожди!!! — крикнула Фаина и припустила по лестнице вниз с огромной скоростью.

Слетев с пятого этажа быстрее птицы, девушка догнала сайла, обернувшегося на звук своего имени, и обняла, вцепившись в его рубашку изо всей силы. Подняв голову и заглянув в обескураженно взирающие на неё фиолетовые глаза, Фаина пробормотала, задыхаясь от быстрого бега:

— Ты прости меня… Я передумала… Я хочу поехать с тобой.

Сантэн по интонации догадался о смысле фразы, но боялся, что он выдаёт желаемое за действительное, поэтому он запретил себе радоваться и, всматриваясь в любимое лицо, вопросительно вздёрнул брови, как бы спрашивая: «А ты уверенна? Не передумаешь потом ещё раз?»

Фаина в ответ улыбнулась так ослепительно, что Стэну показалось будто дневной свет вокруг померк, а потом она потянулась к нему и поцеловала.

Ксент замер как вкопанный, словно обратившись в камень. А затем внезапно подхватил Находкину на руки, отчего девушка испуганно пискнула, засмеялся счастливым смехом и с сияющим от счастья лицом, помчался к выходу из подъезда. Причём бежал ахнистовец с такой скоростью, что Фаина зажмурилась и принялась про себя молиться, чтобы он не споткнулся обо что-нибудь, иначе они оба свернули бы себе шеи.

Выбежав на улицу, сайл внимательно огляделся и заметил неподалёку на скамеечке в кустах своих друзей. Настя и Илья тоже его увидели и поспешили приблизиться, пока Сантэн осторожно опускал свою драгоценную ношу на землю.

— Ну что? Уговорил? — хором спросили молодожёны, обращаясь к иномирному другу.

— Да — так же хором ответили оба влюблённых, только Фаина сделала это на русском языке, а Сантэн на элидаре.

Настя с Ильёй недоумённо переглянулись, и Анастасия невольно пробормотала:

— Подождите… Что с переводчиком? Как же вы общались без него?