— А ты очень изменилась, Стефания — говорил между тем ксент, и невольная слушательница уловила, что голос его звучал одновременно восторженно и льстиво — И знаешь, признаться, мне очень нравятся эти изменения. Наконец-то ты перестала быть похожа на холодную и послушную мраморную куклу! Как ты проучила этого выскочку, мастера Скерцо! Давно надо было поставить его на место. И у тебя это так прекрасно получилось! Я был, если честно, поражен. И не только я, поверь…
— Что тебе надо, Дерек? — холодно перебила его льстивые словоизлияния княжна дель Алонийская — У меня нет желания выслушивать твои хвалебные оды, так что давай покороче.
Ксент дель Трафольгарский на несколько мгновений замолчал, видно не ожидая столь неласкового приёма, а потом удивлённо спросил:
— Стеф, ты чего? Всё ещё злишься на меня? Это ты зря, я же просто пошутил, не собирался я расторгать нашу помолвку. Вон даже отцу ничего не сообщил — можешь сама у него спросить, если не веришь. Так что все наши брачные договоренности ещё в силе и у тебя не должно быть причин гневаться на меня, ведь так?
— Значит, нет причин гневаться? — повторила Стефания, и в её голосе даже глухой услышал бы ярость и нешуточную угрозу — А то, что ты сравнил меня с бездушной статуей и растоптал чувство собственного достоинства, по-твоему, не является достаточной причиной, а Дерек?
— Ой, да брось — отмахнулся маг самодовольно — Ничего особенного я не сказал, лишь намекнул на некоторые твои недостатки. Однако теперь я увидел, что в тебе есть также немало достоинств и приятных сюрпризов — тут Валенсия услышала шаги, видно Дерек приблизился к Стефании — Ну, всё, Стэф, хватит дуться, нам же было хорошо вместе, давай забудем тот неприятный разговор и начнём всё сначала…
— Нет. Мы не будем ничего забывать — твердо и решительно произнесла Фани — И начинать с начала тоже ничего не будем. Ты мне больше не нужен. Кстати, спасибо, что помог мне это осознать и увидеть себя в истинном свете. Это самое лучшее, что ты для меня сделал за те два оборота, что мы знакомы. Надеюсь, ты всё же известишь своего отца о расторжении нашей помолвки. Можешь даже сказать, что это была твоя инициатива, я не буду оспаривать.
«Молодец! Так ему и надо!» — слегка злорадно подумала в этот момент Валенсия и рискнула чуть-чуть выглянуть из-за двери, чтобы посмотреть на выражение лица Дерека. Как и ожидалось, ксент дель Трафольгарский выглядел раздосадованным и оскорбленным, и выражению лица подруги Валенсия тоже не удивилась: презрение и омерзение крупными рунами читались на её лице.
Тут Стефания явно посчитала разговор законченным и развернулась, чтобы уйти. Однако, Дерек, похоже, с ней был не согласен и грубо схватил за плечо, разворачивая к себе:
— Куда это ты собралась? Я ещё не закончил… Значит, считаешь, что я тебя не достоин? Стоило отвесить тебе парочку комплементов, как ты совсем загордилась, да? Значит, говоришь, я тебе не нужен? А как же наши леса, которые отойдут к вашему роду после свадьбы? Они тебе тоже не нужны?
Княжна зло сощурила глаза:
— Мне плевать на эти леса, Дерек. Они нужны не мне, а моему отцу. Мне же от тебя нужно было лишь дружеское отношение и немного любви. Но, судя по всему, ты не способен мне это дать. Если же говорить об имуществе, то ваш род, согласно брачному договору, получает намного больше, чем какой-то жалкий клочок земли поросший деревьями — я знаю, что отец предложил вам долю в добыче алебаста на наших рудниках. Это поистине королевское предложение, от которого твой отец не смог отказаться. Так что думаю, он не обрадуется, узнав о расторжении помолвки. Но это уже твои проблемы, женишок. А если ты сейчас же не отпустишь меня, то я сломаю тебе руку — обманчиво спокойным тоном процедила девушка разглядывая побелевшее и перекошенное от злости лицо бывшего претендента на её руку и сердце.
— Ах ты, тварь! — прошипел Дерек — Да я тебя сейчас прямо тут…
Однако Стефания не стала слушать, что собирался сделать с ней обозленный ксент, а сама приступила к действиям. Валенсия не успела увидеть, как девушке удалось вывернуться из хватки бывшего жениха, и тот боевой прием, которым она скрутила его в тивений рог и заставила бухнуться перед ней на колени, леди Петершиской был тоже не знаком, только в результате Стефания теперь возвышалась над поверженным ксентом дель Трафольгарским как карающая богиня возмездия и глаза её пылали темным огнём мщения.
Завернув руку Дерека ему за спину и постепенно усиливая нажим, обозленная бывшая невеста холодно потребовала:
— Извинись передо мной, Дерек, а то хуже будет…
— У-у-й, кшизанутая, больно же!!! Отпусти!!! — провыл тот не вняв предупреждению.
По губам девушки скользнула удовлетворенная усмешка и она обманчиво ласково проговорила:
— Это еще что, дорогой, а как тебе понравится вот это? — Валенсия глазам своим не поверила, когда увидела, как подружка приложила свободную руку к шее бывшего жениха, и его тело выгнулось дугой, пронзённое разрядом чёрной молнии.
Стефания же недовольно потребовала, не слушая подвываний и униженного поскуливания Дерека:
— Ну? Что-то я не слышу извинений. Долго мне еще ждать? Или тебе мало? Может добавить? — тело молодого сайла снова пронзила черная молния. Он попытался вырваться, но захват княжны не позволял ему даже встать с колен, не говоря уж о большем…
Происходящее совершенно перестало нравится Валенсии, такой жестокости и склонности к садизму она от подруги совсем не ожидала. Но и вмешаться в экзекуцию леди Петерширская не торопилась — от шока у молодой леди отнялся язык, и её как будто парализовало, поэтому она продолжала смотреть широко открытыми от ужаса глазами на мучения одногруппника, мёртвой хваткой вцепившись в ручку входной двери так, что пальцы побелели.
Дерек между тем осознал, кто в данной ситуации является хозяином положения и, рыдая от боли, унижения и бессилия, принялся униженно стонать:
— Стэф, прости меня. Прости, если я чем-то тебя задел или обидел…
— Ну нет! — воскликнула Стефания, недовольно сдвинув брови к переносице — Так не пойдет! Извиняйся как следует! Что это за извинения такие, если ты сам не понимаешь за что извиняешься? — тут девушка усилила нажим на руку, и бедный молодой сайл снова взвыл от боли:
— Что?! Что ты от меня хочешь?! Я же извинился!!!
— Плохо извинился. Мне не понравилось — капризно хмыкнула княжна — Попробуй еще раз, дорогой. Что такое? — притворно-сочувственно вздохнула магичка — Ты не помнишь за что должен извиниться? Ну так я тебе напомню, милый — злорадно добавила она — Помнишь, как ты всё время унижал меня в присутствии своих друзей и незнакомых сайлов, рассказывал обо мне небылицы. Неужели не помнишь? А как ты заставлял меня прикрывать твои походы по другим девкам, чтобы твой отец ничего не узнал, тоже не помнишь? А я ведь была твоей невестой, считаешь мне не было обидно?! А тот случай с пожаром в вашей сокровищнице, когда мне пришлось взять на себя всю твою вину тоже не помнишь?!! — во время своей ядовитой речи до крайности взбешенная девушка продолжала усиливать нажим на руку ксента, и он в отчаянье закричал:
— Помню! Помню!! Умоляю, прости меня, Стеф!! Я всё понял! Я ужасно с тобой обращался, но этого больше никогда не повторится!! Обещаю!! Я исправлюсь, только отпусти!!! Ну, пожалуйста, прошу-у-у тебя-а-а-а, умоляю-у-у-у…
Вдруг раздался резкий хруст — это сломалась рука Дерека, Стефания же оттолкнула скорчившегося и подвывающего ксента и очень спокойно и холодно произнесла:
— Я тебя не прощу. Еще раз приблизишься ко мне, и я переломаю тебе все оставшиеся конечности. Вздумаешь пожаловаться ректору, отцу или кому-либо еще, будь уверен, я об этом узнаю, тебя найду и убью. Ты понял? — Дерек судорожно закивал, продолжая всхлипывать — Будут спрашивать про руку, скажешь, что поскользнулся на лестнице и неудачно упал. Проболтаешься кому-нибудь про этот разговор — и рука покажется тебе сущим пустяком, милый. Ты всё уяснил, дорогой?
Ксент дель Трафольгарский лишь продолжал судорожно кивать и с невыразимым ужасом таращиться на бывшую невесту. Такой безмолвный ответ княжну дель Аланийскую явно не устраивал, и она задумчиво произнесла:
