- Сомневаюсь, что ему вообще знакомо такое чувство! Если он и горюет, то только о том, что между ним и троном пока еще стоит его отец!
- А вот сейчас ты несправедлива к парню, - неожиданно возразил рэ-Колль. - Лэймар действительно любил свою мать. Вспомни, как он рыдал во время ее похорон! Тогда наш красавчик-принц не заботился, как выглядит его распухшее от слез лицо, или что подумают люди, увидев его плачущим! Я думаю, все дело как раз в том, что он обвиняет своего отца в ее смерти! Дескать, если бы не слишком частые роды, его матушка прожила бы дольше... И отношение Лэймара к сестре и младшему брату отчасти тоже объясняется этим. Порой он готов возненавидеть младших только за то, что их появление на свет сократило жизнь леди Лаисе...
Айлин прижала ладонь к губам, словно боясь тех слов, которые готовы были с них сорваться.
- ...и мы с тобой оба знаем, что это правда, - безжалостно продолжал Мирт. - После появления на свет Дэймара доктора запретили императрице рожать, но она их не послушалась, и...
- Лекари и раньше говорили, что она не сможет выносить еще одного малыша, но леди Лаиса их никогда не слушала! Она обожала всех своих детей, обожала мужа и...
- ...и в итоге оставила их всех скорбеть о себе, так и не оправившись после очередного выкидыша!
- Но она так хотела еще одного ребенка! Вторую дочку!
- Третью дочку, Айлин, - со вздохом поправил сестру Мирт.
Молодая женщина вздрогнула, непроизвольно оглядевшись по сторонам. При дворе было не принято упоминать о старшем ребенке императрицы Лаисы, девочке, рожденной ею от первого мужа, узурпатора Корилада рэ-Крина. Принцесса, нареченная красивым именем Тиарджес, в раннем детстве была передана на воспитание обитателям Древнего леса - загадочным мэллинам - во исполнение обета, хитростью вырванного ими у императрицы. Заботясь о чувствах жены, Мартиан сделал все для того, чтобы ей не напоминали о безвозвратно потерянной дочери - однако враги молодого императора помнили эту историю слишком хорошо. Неуловимые авторы анонимных пасквилей, с коими люди рэ-Колля на протяжении многих лет безуспешно пытались бороться, с завидной регулярностью ставили императору в упрек "убийство малолетней принцессы". Ведь маленькая леди Тиарджес преграждала Мартиану вожделенный путь к престолу! А шесть лет назад, во время неурожайного года, на севере поднялось восстание, имевшее целью посадить на престол "чудесно спасшуюся дочь государя Корилада". Восстание было подавлено с необычной для Мартьена жестокостью, все зачинщики были казнены. Граф рэ-Колль, лично проводивший допросы арестованных бунтовщиков, быстро убедился в том, что испуганная темноволосая девочка-подросток, выдаваемая ими за принцессу Тиарджес, не имеет никакого отношения ни к императрице Лаисе, ни даже к покойному Кориладу. Но убедить в этом императрицу оказалось очень тяжело. Рассказывая ей о том, что девочка, внешне немного похожая на Корилада, родилась и выросла в отдаленной деревне далеко на северо-востоке, что неоспоримо подтверждают показания найденных им свидетелей, и даже по возрасту никак не может быть принцессой Тиарджес, Мирт видел, как лицо императрицы, до того озаренное светом безумной надежды, с каждым его словом меркнет, превращаясь в безмолвную маску скорби.
По просьбе Лаисы юную самозванку, решившуюся принять участие в обмане лишь от голода и безысходности, не стали наказывать, оставив помогать на дворцовой кухне - где она и прослужила почти пять лет, успев за это время растолстеть чуть ли не вдвое. В прошлом году девица вышла замуж за конюха и недавно скончалась в родах - окончательно разрушив тем самым надежды заговорщиков, если таковые еще оставались. Втайне Мирт был рад такому исходу дела.
К сожалению, история с лже-Тиарджес произвела на императрицу слишком сильное впечатление. Тоскуя по утраченной дочери, Лаиса захотела родить еще одну малютку, чем окончательно подорвала и без того слабое здоровье...
Брат и сестра немного помолчали, вспоминая покойную императрицу. Такую хрупкую - и такую упрямую, но при этом такую добрую и кроткую... Лаиса умерла слишком рано, оборвав на полуслове счастливую историю любви, о которой менестрели уже давно слагали песни, распевая их далеко за пределами Империи. Но, самое главное, - теперь, когда императрицы не стало, некому было напомнить императору о его долге перед страной, некому было ласково укорить его и пробудить к жизни! А это грозило бедой.
- Айлин, теперь твоя очередь серьезно поговорить с ним, - мрачно произнес Мирт, озвучив то, о чем оба они только что подумали. - О поведении Лэймара и обо всем... Я же на днях уеду в Марис. И, боюсь, что на время моего отсутствия тебе придется взять в свои руки бразды правления если не государством, то хотя бы этим дворцом!
***
Как только дверь за графиней закрылась, и ее шаги стихли в пустынном коридоре, Дэйра соскочила с постели и принялась торопливо натягивать на себя одежду:
- Ну что, полезем исследовать ход? Я видела там по меньшей мере два ответвления!
Эльви посмотрела на подругу с некоторым сомнением:
- Я боюсь, твоя мама будет очень недовольна, если узнает...
- Вот увидишь, она ничего не узнает! Она сейчас пойдет в башню к дяде Мирту, и они будут до полуночи пить кофе и обсуждать всякую скукотень!
- Откуда ты знаешь, о чем они говорят?
- Как-то раз я залезла в кабинет дяди Мирта через дымоход, и целых два часа просидела там, слушая их разговоры о налогах, неурожае и народном недовольстве. Ты не поверишь, Эльви, я заснула и чуть было не свалилась прямо в камин!
- Ой!
- Хорошо, что было лето, и камин не топился! А дядюшка услышал шум в каминной трубе и сказал, что, должно быть, там бегают крысы. Мама завизжала - она их до смерти боится! - и тогда я быстро-быстро поднялась наверх по лесенке для трубочистов, а потом спустилась к себе в комнату через другую трубу...
Эльвина посмотрела на подругу с неприкрытым восхищением:
- И твоя мама ни о чем не догадалась?
Дэйра потупилась и тяжело вздохнула:
- Догадалась, конечно - мое платье испачкалось и порвалось. Мама расстроилась и начала говорить, что хорошие девочки не лазают по дымоходам, как трубочисты... Но я ей ответила, что твоя мама, императрица, однажды тоже лазала по печным трубам, когда спасалась от убийц в Лилании... Она сама нам с тобой об этом рассказывала, помнишь, Эльви? Ой, что с тобой, ты плачешь? Я тебя расстроила?
Дэйра подбежала к подруге и крепко ее обняла.
Эльвина часто-часто заморгала, пытаясь сдержать слёзы, но у нее это не получилось, и они хлынули неудержимым потоком.
- Мама... Мамочка... Зачем ты от нас ушла!
Дэйра прижимала к себе подругу, ласково гладя ее по голове, пока Эльви немного не успокоилась. Потом принцесса, все еще всхлипывая, рассказала подруге о ссоре с братом.
- Ну это ж надо! Вот ведь нахал! Назвать тебя интриганкой! Да как у него повернулся язык такое тебе сказать, Эльви? Хочешь, я подложу ему ужа в постель? - с надеждой глядя на подругу, предложила Дэйра. - Я знаю, где их найти! Змеи скоро проснутся, я поймаю несколько штук и незаметно принесу к нему в спальню... Помнишь, как Лэймар визжал в тот раз, когда обнаружил у себя в кровати лягушку? Стражники даже подумали, что его кто-то хочет убить, они рассказывали потом на кухне, что сами перепугались...
Не сдержавшись, Эльвина расхохоталась и, чуть не плача от смеха, снова упала в объятия подруги.
В ту ночь девочки так никуда и не полезли. Забравшись под огромное пуховое одеяло, они долго разговаривали, рассказывая друг другу таинственные истории, услышанные от старших, или прочитанные в книгах.
- Дэйра, ты только представь себе, как страшно было людям, когда солнце на сорок дней померкло, и наступил жуткий холод. Должно быть, тогда все замело снегом, и люди не знали, что происходит вокруг, не понимали, что им делать и куда идти, чтобы спастись... Наверное, они думали, что тьма уже никогда не рассеется, и все живое погибнет...
