- Я пришла только потому, что Мэри передала мне, будто ты собираешься остаться тут до утра, - сказала она довольно холодно.

- Я и собирался. И ждал бы. Пойми, я не хотел называть тебя грязнокровкой... просто в тот момент я...

- С языка слетело, - понимающе кивнула Лили. - В очередной раз.

- Я...

- Северус, не находишь ли ты, что приносить и принимать извинения поздно? Я много лет прощала тебя. Никто из моих друзей даже не понимает, почему, после всего, чтоб было, я ещё продолжаю с тобой разговаривать. Ты сам сделал всё от тебя зависящее, чтобы оттолкнуть меня. Я не могу больше притворяться. Ничего не изменится. Ничего не сбудется. Наши детские мечты останутся всего лишь мечтами, как не больно это осознавать. В реальности ты выбрал свою дорогу, а я - свою.

- Подожди! Подожди, Лили! Послушай!..

- Я устала, Северус. Устала от того, что ты при каждом удобном случае тычешь меня носом в моё происхождение, как котенка в дерьмо. Я не стыжусь себя, ясно? Я люблю моих родителей магглов. Люблю мою сестру-магглу, которую ты, не стесняясь, окрестил дурой. Люблю моих друзей-магглов, которых ты, вместе со своими славными Пожирателями намереваешься сживать со свету. И, скорее всего, буду любить моих детей-магглов, рожденных от такого же презренного маггла, как я сама. На этом свете у нас с тобой никогда не будет девочки, красивой, как я, и мальчика, умного, как ты. Потому что я - грязнокровка Эванс, а ты - Принс-полукровка. И всё, что между нами было общего, это детство. Но оно прошло, как ни горько это осознавать. Я смирилась с этим, Северус. Я с этим справилась.

- Лили, пойми, мне... мне плевать на твое происхождение. Я люблю тебя! Просто... просто...

- Просто твои чистокровные друзья этого не понимают и не одобряют, а без этого в жизни никак...

Да будь оно всё проклято!

- Прощай, - выдохнула Лили перед тем, как между ними опустился портрет Полной Дамы.

Не хотелось ни плакать, ни истерично смеяться. Мы плачем или смеёмся, кричим и бьём посуду тогда, когда в душе ещё на что-то надеемся.

А отчаяние, как и смирение, немо и глухо, оно бездонное и беззвучное.

В душе Лили пел северный ветер, кружа поземкой пепел прогоревших надежд.

Подруги

Лили стояла под горячей струёй воды. Волосы намокли и из золотисто-рыжего облака превратились в липкие водоросли, упрямо льнущие к лицу.

Однокурсницы входили и выходили в душевую, приводя себя в порядок перед завтраком, а она всё стояла и стояла.

- Эванс! Хватит уже! - заявила Мэри, решительно заколотив в дверь. - Ты в канализацию себя спустить решила что ли, скорбя по своему несравненному Нюникусу? Любой разрыв - дело печальное, но давай-ка, заканчивай с этим, а то опоздаешь на завтрак.

- Учитывая кредитное состояние, в которое Гриффиндор попал по вашей, мародерской, милости, мы не может себе позволить снова терять баллы, - присоединилась Дороти.

Лили закрутила кран.

В Большом Зале царило привычное сдержанное оживление. Негромкой музыкой звучали голоса. Солнечные лучи дерзко врывались в узкие высокие окна, заливая светом всё вокруг, вычерчивая на полу кресты оконных переплётов. Друзья и враги сидели плечом к плечу, занятый каждый своим делом, разговорами или мечтами.

Вон Поттер, прямо напротив окна. Свет ложился на него под углом, придающим лицам необыкновенную глубину и лучезарность, как на картинах Рембранта. Лукавые мальчишеские черты светились откровенным ехидством.

Невысокого роста, жилистый и крепкий, Джеймс походил на летящую стрелу - легкий, неуловимый, почти не отбрасывающий тени.

Тот же Блэк, по сравнению со своим закадычным другом, выглядел куда более ярко. Что и говорить, Сириус эффектный юноша. Из тех парней, что всегда нравятся женщинам, причем всем, от восьми до восьмидесяти, без исключения. Он обладал редкой обольстительностью, порой не зависящей от него самого: флёр несчастного детства и мрачноватой порочности необыкновенно шёл ему, словно дорогой костюм, делая загадочным и притягательным в глазах поклонниц. Высокомерная, заносчивая манера держаться, циничный ум, известное имя - всё делало его vip-персоной, столь же желанной, сколь и недоступной. Холодный, звёздный мальчик, живущий на острие ножа, Сириус Блэк ни в грош не ставил собственную жизнь, чем и вызывал у женщин желание утешить его и одновременно - исправить.

Регулус выглядел утонченной, не сказать, рафинированной, копией старшего брата. Чуть ниже ростом, чуть уже в костях, по первому впечатлению, чуть менее резкий, по сути Регулус Арктурус Блэк страдал той же фамильной жаждой саморазрушения, что и Сириус. Упрямый, замкнутый, застёгнутый на все пуговицы в прямом и переносном смысле, младший из Блэков был чуждым, непонятным элементом в структуре мироздания Лили. Даже Розье ей выносить было легче. Пусть Эван ненавидел и третировал её при каждом удобном случае, но не было в нём убийственного холода, вымораживающего всё живое. В дерзком, заносчивом Розье не было оголенного нерва, старательно спрятанного за тонкими усмешками и колючими фразами, не было душевного надлома.

Взгляд Лили устремился к Нарциссе. Вот ещё один замечательный образчик великого семейства.

Невысокой девушке, ростом едва ли выше 5 футов с пятью дюймами, благодаря царственной осанке удавалось выглядеть представительной. Нарцисса смотрелась статуэткой изо льда, прозрачной и одновременно блестящей, как рождественское украшение на ёлку. Серые, глубоко посаженные глаза, высокие скулы без малейшего намёка на румянец, нежные губы и корона из легких, белых, как снег, волос.

Ещё одна странность Нарциссы - её имя. Всем остальным представителям тёмного племени достались звёздные имена, лишь Снежная Королева получила цветочное. Нарцисса - первоцвет, распускающийся тогда, когда зори ещё холодны, и земля не прогрелась...

Задержав на короткое время взгляд на подруге, Лили привычно обратила его к Северусу. Так получилось, что тот тоже, прищурившись, наблюдал за Лили.

Стоило взглядам молодых людей встретиться, Снейп дёрнул плечом, поджал губы и отвёл глаза.

В это время прибыла почта.

Краем глаза Лили заметила, как на плечо Нарциссе спикировала белоснежная полярная сова.

Ага! Похоже, господин Малфой решил наладить с невестой переписку?

Регулус, кажется, тоже отметил данный факт. На лицо его легла густая тень.

***

На выходе из Большого Зала Нарцисса и Лили, будто ненароком, столкнулись в дверях:

- После уроков на нашем месте у озера, - одними губами проговорила Нарцисса.

Лили кивнула.

***

На Трансфигурации МакГоногалл устроила контрольную, чтобы выявить, как она это называла, 'остаток сухих знаний' - то, что осталось в голове студентов после лета.

В теоретической части задания следовало вывести заковыристую формулу превращение живой материи в предмет.

- Профессор, - поднял руку Блэк, - можно задать вопрос?

- Конечно, - МакГоногалл строго глянул на юношу, - что вас заинтересовало?

- Хотелось бы узнать, как вы относитесь к тому, что данное заклинание не попало в разряд запрещённых или, хотя бы, сомнительных?

- А почему его должны запретить?

- Хотя бы потому, что ни один здравомыслящий волшебник не станет трансфигурировать живого человека, скажем, в фонарный столб, - заговорил Петтигрю. - Вот трупы при помощи транфигурации прятать удобно...

- Ты откуда знаешь? - полюбопытствовал Дэниэль Гордон. - Из собственного опыта?

- За тобой подглядывал, - огрызнулся Питер.

- В работе авроров это заклятие часто применяется, - со знанием дела заявила Алиса, - мне брат рассказывал. Самотрансфигурация, это, конечно, очень высокий уровень, превышающий ПАУК, но незаменимый в работе мракоборца. Особенно если требуется выследить противника.

- Тем из вас, кто планирует поступить в Аврорат, советую освоить данное заклинание как можно быстрее, - непререкаемым тоном заявила МакГоногалл. - Прения окончены! Приступайте к работе.