Пересвет Лучезарный осознал свою оплошность и на следующую ночь выбрал другие окна, убедив себя в том, что фиолетовые занавески могут принадлежать лишь принцессе. Оказалось, однако, что та комната принадлежала фаворитке короля, который в ту ночь решил ее с дамой сердца разделить. Посему правитель был крайне недоволен тем, что кто-то под окнами его фаворитки признается ей в любви, да еще и отвлекает этим Его высочество от дел. На этот раз на певца не только спустили собак, но и стражников, которых отрядили патрулировать сад в эту и другие ночи.

Но рыцарь и не думал отчаиваться, вместо этого он вдолбил себе в голову, что принцесса влюблена в него по уши, а потому никто не помешает им быть вместе. Продумав новый, несомненно, гениальный план, он решил выкрасть Андею из ее покоев. Пересвет смог пробраться сквозь сад, охраняемый стражниками, проникнуть в замок, но вновь допустил ту же ошибку, что и в прошлые разы, а все потому, что запутался в коридорах. Он плутал там, никем не найденный, пока не выбрался наружу через тайный ход.

Вымотанный и уставший, он отдохнул и стал придумывать новый план. Если не получается найти ее в этом замковом лабиринте, пусть принцесса сама найдет его. А для того, чтобы у Андеи был к этому серьезный повод, с которым посчитался бы сам король, необходимо было совершить подвиг. Таковым рыцарь посчитал убийство дракона. Вооружившись, он сел на коня и поехал к месту, где в последний раз видели это древнее существо.

На его счастье, дракон обнаружился быстро. Он спал под деревом, да так крепко, что не проснулся даже тогда, когда рыцарь отсек ему голову. Вернувшись, Пересвет Лучезарный продемонстрировал всему городу отрубленную голову и отправился домой, дожидаясь королевского визита. Но этого не произошло ни в тот день, ни на следующий. Возмутившись, Лучезарный рыцарь сам нанес правителю визит и потребовал в награду за свою храбрость принцессу в жены.

Выяснилось, что дракон испокон веков охранял город от нашествия темных сил, а в ту пору и вовсе полностью ушел в себя, что отдать все тепло яйцу. За свершенное преступление рыцаря обезглавили, а его гниющую голову залили смолой и насадили на пику ворот для всеобщего обозрения. Но это не вернуло дракона к жизни и  уже не могло никого спасти. Ведь вскоре темные силы совершили очередное нападение и, не встретив сопротивления, победили, сделав всех живых своими рабами.

Несмотря на грустный конец, эта история, помнится, помогла мне заснуть. А во сне я летала на желтом змееподобном драконе с синими глазами, которые прорезал узкий зрачок. Мне вспомнился Роберион Великолепный из рассказа Джека и его мудрое решение предупредить будущие нападения заранее. «Здорово, наверное, уметь обернуться драконом и летать, устрашая врагов одним лишь своим видом». Я вернулась на кровать, где, свернувшись калачиком, спал оборотень, и остановилась, как вкопанная.

- Проснись, Джек, проснись! – я стала бесцеремонно трясти его за плечо, пока он не разлепил свои сонные зеленые глаза.

- Что, что такое? – он смотрел на меня с недоумением, все еще находясь во власти сна.

Я достала из рюкзака вырванный из книги листок и сунула его оборотню под нос.

- Что это?

Он протер глаза и, сдвинув брови, стал гипнотизировать строчки.

- Это вырванная из книги страница.

Я расстроилась из-за того, что мое интуитивное предположение оказалось неверным, и села. Джек же окончательно проснулся и снова глянул на лист, будто только сейчас его увидев.

- Я нашел этот лист в книге, которая описывала мою жизнь. В комнате  под номером один, в которой должно было быть обещанное пророчество. Но Перитас сказал, что Бойкий хотел только повеселиться, а потому и слушать его нечего, поэтому я убрал этот лист, да и забыл про него.

- Думаю, что ты можешь нам помочь.

Отыскать комнату дедушки было нетрудно, он показал ее еще полтора года назад, чтобы в экстренном случае его можно было отыскать. Нужно было только спуститься на один этаж под землю и, оказавшись в тренировочном зале пройти его до конца. Там и находилась нужная дверь.

Стоя в ярком свете магических кристаллов, я посмотрела на деревянную дверь, обитую железными заклепками, и занесла руку для удара. Дверь гремела так, будто сотня безработных поварят устроила забастовку на ярморочной площади и привлекает к себе внимание ударами ложек о кастрюли. Долго ждать не пришлось, и уже после третьего удара дверь распахнулась, явив нам бодрого Перитаса собственной персоной.

- Арьянэт? – он даже не удивился моему появлению в столь поздний час.

- Перитас, нам нужно поговорить.

Хорошо, он вышел из комнаты, бесшумно затворив за собой дверь.

- Пойдемте пить чай.

Поднявшись, я и Джек сели в деревянные кресла, на которые почти сразу после прибытия я положила маленькие подушки, вытащенные из моей бывшей комнаты. Дедушка ушел готовить чай, помнится, однажды я предложила помощь, чувствуя себя неуютно оттого, что пожилой человек делает чай двум молодым. Он только махнул рукой и заверил меня в том, что сам процесс приготовления доставляет ему удовольствие и он не хочет его лишаться. Вскоре Перитас принес три больших кружки, от которых исходил ароматный пар, источавший травяные запахи.

- Так о чем нам нужно поговорить? – он сделал большой глоток, совершенно не страшась обжечь язык.

- Вот это, - я развернула перед ним листок, - было дано Бойким Джеку, ка пророчество.

Дедушка внимательно пробежал глазами текст и воззрился на меня, ожидая продолжения.

- Один из предков Джека мог обращаться в дракона.

- Это только легенды, Арьянэт. Никто из ныне живущих не может этого делать, никто из ныне живущих не встречал на своем веку тех, кто мог это делать прежде.

Перитас внимательно нас выслушал, сложив шестипалые ладони домиком, после чего вынес вердикт.

- Хорошо, Джек. Послушай, что я тебе скажу. Легенды говорили о том, что проводники существовали, но к тому моменту, когда я стал их разыскивать, проводников никто не видел уже много лет. Однако мы сейчас пьем чай в обществе такого проводника. Другой разговор заключается в том, что в борьбе с тенями обличие дракона тебе только помешает. Он, - дедушка постучал пальцем по столу, подбирая слова, - не маневренный. Вот если бы драконье пламя уничтожало теней, - когда он договорил, у всех нас троих перехватило дыхание.

Глава двадцать первая

Просыпаясь и каждое утро, видя перед собой лицо оборотня, я, с каждым днем все реже, но все же вспоминала учебу в пансионе и то, как было весело просыпаться с Лиссой. Признаться честно, мне немного не хватало нашей болтовни обо всем и ни о чем. Однажды я даже усомнилась в том, что Перитас прав, Мелисандра с Хокеном могли просто потеряться при переходе. Такое допущение вселило в мое сердце небольшую надежду, что однажды мы встретимся и снова будем дружить, как раньше. Нельзя было сказать, что я к этому стремилась или взращивала такую мечту в своем сердце, но крохотная надежда, жившая в дальнем уголке души делала потерю подруги не такой обидной.

Джек опять засиделся допоздна в библиотеке, пытаясь разыскать информацию о драконах и драконьем пламени. Проснувшись раньше него и глядя, на его смуглое лицо с упорно прораставшей щетиной, я вновь вспомнила подругу и фарфоровую белизну ее кожи. Все в ней было другим, даже спала она, спрятав голову рукой, в отличие от оборотня, который смотрел в потолок закрытыми глазами. Я тихонько выскользнула  из постели и пошла в ванну, чтобы начать новый день.

С того самого момента, как Перитас подставил руку, доказав тем самым, что опасность ему не грозит, тренировки с каждым разом проходили все успешнее. Лишь задним числом я вспомнила предсказание чародея на ярморочной площади, полученное в детстве. «Близкие будут уходить из твоей жизни, пока ты не встретишь дракона», - сколь мне помнится, оно звучало так. А понимающий проницательный дедушка с множеством интересных историй уже давно стал мне близким. Оборотень мог стать самым настоящим драконом, что уже однажды и продемонстрировал. Поляна у Логова была довольно обширной, но даже она едва-едва смогла уместить большого красного дракона с зелеными человеческими глазами.