Почти выбежав из спальни, он рванулся к камину, где его поймала за рукав злая, как черт, Гермиона.
— Я пойду с тобой! — настаивала она, вцепившись в его запястье.
Гарри смог отделаться от нее, только клятвенно пообещав, что к вечеру вернется, и они поговорят. Тем более, что поговорить все еще было о чем. Он не мог согласиться с тем, что некто, передавший Драко портключ, вышел на них не через Гермиону. Ниточка все равно должна потянуться от нее. Найти Малфоя можно было, только найдя того, кто организовал похищение.
Холод подземелий проникал под кожу, вымораживая остатки чувств. Гарри казалось, что на самом деле он давно уже мертв, и только его тень неприкаянно бродит по Хогвартсу, спускаясь все ниже, словно пытается разорвать все возможные связи с Гриффиндорской башней — в которой Гарри Поттер, герой и Надежда Магического Мира, прожил семь лет и к которой не желал иметь теперь не малейшего отношения. Он был уверен — только глупость и идеализм воспитанников любимого факультета привели к тому, что ему сейчас предстоит сделать.
Снейп пребывал в ярости.
— Вы, вообще, способны хоть что-то сделать по-человечески, Поттер? — отрывисто бросил он, вливая в Гарри очередную порцию успокоительного зелья. — Да на вас смотреть страшно! Что опять натворили? Я же предупреждал — никаких проявлений силы! Никакой самодеятельности! Хотите превратиться в хладный труп у моих ног?
Гарри вяло отбивался.
— Гермиона, — вздохнул он, поднимая на профессора утомленный взгляд. — Я ее встретил. Это действительно не она, вы были правы. И прекратите орать, у меня голова раскалывается…
Глаза Снейпа гарантировали, что, будь его воля, непослушную голову Поттера он расколол бы собственноручно и немедленно.
— Вот, смотрите, — сказал Гарри, вынимая из книги сложенный вчетверо пергамент. — Я разбирал основные ритмы Ритуалов… Теперь нужно по аналогии составить формулу обращения к стихии, придумать форму реализации…
— Поттер? — каким-то замороженным шепотом поинтересовался Снейп, не отрывая взгляда от пергамента. — Вы намекаете, что вам не известно, как именно проводится Ритуал?! Вы что, хотите…
— Хочу, — оборвал его Гарри, потирая лоб. — Сейчас мы с вами дружно сядем, подумаем и все сочиним. Это не так сложно, как кажется…
— Поттер, вы рехнулись? — настороженно уточнил Снейп. — Невозможно все предусмотреть! Стоит упустить какую-нибудь мелочь, и — мало того, что Ритуал не сработает, так вы еще и стихию высвободите, не имея представления, на что она будет направлена! И куда ударит! У вас что, нереализованная юношеская мечта такая — пепелище от школы оставить?
Гарри грустно усмехнулся.
— Садитесь, профессор, — кивнул он на соседнее кресло. — У нас все равно выбора нет. Все эти Ритуалы составлялись такими же идиотами, как я, так что — все получится, нужно только собраться и хорошенько подумать… И вообще! Не хотите помогать — не надо, я могу и дома этим заняться, если вас так сохранность Хогвартса беспокоит… Все равно это сделать необходимо. И, знаете, я абсолютно точно уверен, что у нас с вами все получится.
— Почему?
— Потому, — вздохнул Гарри. — Потому что — иначе он умрет. А я этого не допущу, и вы, видимо, тоже… Садитесь уже, хватит препираться…
В глазах Снейпа мелькнуло что-то странное, отдаленно напоминающее уважение. Гарри поежился, предположив, что сходит с ума, если ему уже мерещится Снейп, способный испытывать к нему подобные чувства.
— Информации немного, — пробормотал Гарри, листая книгу. — Только два упоминания, одно совсем косвенное, можно и не искать… Второе — конкретнее, надо просто разобраться, что там к чему… Где-то я его видел, черт… Ага, вот.
Он откинулся на спинку кресла и монотонно продекламировал:
— «И, убоявшись неизбежности вдали от Голлейна, призвал на помощь Рухтин силу вихря, и возвернул стихии мощь, которой обладал, пожертвовав при этом чувством. И, разделившись надвое, вернулся к праведным истокам, разбив кристалл взаимной связи, окропленный кровью сердца, что перестало биться для двоих, даруя силу, лишь продолжая жизнь поддерживать отныне».
— Это все? — отрывисто бросил Снейп.
— Да, — быстро ответил Гарри. — Этого достаточно.
Снейп молча выдернул потрепанный талмуд из его рук, раскрывая на той же странице.
— «И, ощутив отсутствие Рухтина, страшащегося платы за неуязвимость, Голлейн избрал путь истины, не пожелавши малодушной доли, признав, что лишь огонь имеет власть быть праведным чистилищем души, и не дано ничтожному из смертных решать, избегнуть ли заслуженного права. И вихрь высосал в короткий срок то, что осталось от сильнейшего из магов, ибо не вправе ни один из низших существ, лишь именуемых людьми, пытаться убивать любовь. Убийство человека есть законность, убийство зверя есть необходимость, убийство Света есть тягчайший из грехов, и невозможно оставаться магом, коль предпочел ты тщетность, пустоту и суетность великому, святому чувству, коль убоялся платы за него».
Закончив чтение, Снейп долго молчал, буравя Поттера сумрачным взглядом. Тот с вызовом уставился ему в лицо.
— Это все не так важно, — заявил Гарри в конце концов. — Давайте не будем играть в гляделки, у нас, вроде, и так не много времени…
— Поттер, — мягко перебил Снейп, убирая книгу в сторону. — Я всегда подозревал, что у вас плохо с головой, но в последнее время почему-то понадеялся, что вы хоть немного образумились. Вы сами-то понимаете, что собираетесь сделать?
Гарри криво улыбнулся. Зеленые глаза блеснули упрямым отчаянием.
— Я понимаю прелесть ситуации, — негромко ответил он. — Либо я медленно умру, проведя Ритуал Разделения, либо умрем мы оба — и я, и Драко, причем, быстро. Какой тут, к черту, выбор вообще может быть? Профессор, хватит препирательств, ей-Мерлин, там даже не сказано, сразу этот трусливый Рухтин скончался или мучился еще…
Он придвинулся к столу и снова развернул пергамент.
— Вы со мной или так и будете меня взглядом сверлить?
Уголки губ Снейпа слегка дрогнули.
— С вами, — буркнул он. — Чертов гриффиндорский упрямец…
— Отговаривать будете? — не оборачиваясь, осведомился Гарри. — Или и так понятно, что смерть одного лучше, чем двоих? Причем — не факт, что это неизбежно. Может, Рухтин сам чего наворотил, тут же не сказано…
Снейп фыркнул.
— Вы неисправимы, — проворчал он.
— Профессор, я знаю, как вы относитесь к Драко, — уставившись в стол, Гарри потер лоб. — Пообещайте мне одну вещь. Пожалуйста. Сейчас, пока еще ничего не ясно. Чтобы я хоть об этом не беспокоился.
Снейп долго молчал, глядя на его хмурый профиль.
— Обещаю, — мягко сказал он наконец. — Я позабочусь о нем. Если ему это будет нужно.
Гарри вымученно улыбнулся.
— Спасибо, — вздохнул он и снова отвернулся к пергаменту.
* * *
Снейп сосредоточенно изучал крошечную, с палец величиной, хрустальную призму, которую только что выудил из необъятного личного шкафа. Гарри подумал, что все же никогда не знал по-настоящему ненавистного профессора Алхимии. Любой на его месте уже давно валился бы с ног, а этому все хоть бы хны. Только морщины у глаз глубже залегают, а так — и не определишь, что человек давно уже живет на пределе сил.
— Этот подойдет? — отрывисто спросил Снейп, бросая кристалл на колени Гарри.
— Да думаю, без разницы, — пожал плечами Поттер. — Хрусталь же?
— Горный…
— Ну и славно. Посмотрите, вроде, я все предусмотрел.
Он пододвинул к профессору лист пергамента, исчерканный кривыми строчками.
— Мы действуем наугад, — мрачно констатировал Снейп, изучив предложенный лист. — Возможно, все это правильно. А возможно, мы ошибаемся, и вызов должен выглядеть совсем не так. Поверить не могу, что я участвую в такой бредовой затее…
— Ерунда, — отмахнулся Гарри, подходя к камину и усаживаясь как можно ближе к огню. — Как думаете, формулы вызова достаточно или нужна демонстрация единения со стихией?
