- И? - затаив дыхание, ждал Кузя продолжения рассказа.
- И! Подошла к нему и спросила - «Вы - Достоевский?!» А он... бровью не поведя, отвечает: «Я. А что Вам угодно, сударыня?»
- И? Дальше? - затаил Кузьма дыхание.
- А дальше... Ты пришел и стал про динозавров рассказывать. И Федор Михайлович... Он хоть Федор Михайлович?
- Да. Поэтому и Достоевский, - кивнул Кузя, - Что дальше?
- Не поняла. Как это поэтому? - наморщила носик Всеслава.
- Он - Беляев Федор Михайлович. Ну и все на эту тему острят. И дальше что?
- Ничего, он меня и отправил, сказал, книгу завтра принесу.
- Понятно...
- Понятно ему! Стыд-то какой! Подумал, наверное, что я дура деревенская!
- Ну, деревенские дуры «Nature» не читают.
- Тогда - просто дура голимая, что «Nature» читает, а кто такой Достоевский - не знает.
- Да перестань ты...
Тирада Кузьмы была прервана здоровенным бурого цвета пушистым котом, что вскочил на кровать и стал по-деловому исследовать пустые тарелки, что стояли на подносе. Обнаружив полупустую баночку со сметаной, засунул туда здоровенную морду и стал смачно ее лакать.
- Ой, какая киса! Сибиряк! - сказала Всеслава, осторожно погладив кота по кончику хвоста. Тот недовольно дернул хвостом, не желая отвлекаться от важного дела, и женщина убрала руку.
- Серьезный. У меня дома был такой. Свирепый! Что твой тигр.
Кот доел сметану, встряхнулся, погладил лапами пушистые усы и, зевнув во весь рот, сказал:
- Расскажу я вам, дети мои, сказку...
- Вали-ка ты отсюда, рассказчик! - с ленцой сказал Кузьма, - Ты где должен быть? На дубу? А ты чего здесь делаешь?
Кот обиженно замолчал и отвернулся. Всеслава откинулась на подушки и закрыла глаза:
- Хоть бы подольше в себя не приходить...
- Как не приходить? - перепугался Кузьма.
- Очень просто. Ты же мне кажешься.., - пожала плечами Всеслава, - Какой-то галлюциноген мне вкатили, не иначе. Тут и ты, и дворец сказочный, и кот-баюн. Осталось только Змея-Горыныча увидать, и все - помирать можно.
Кузя улыбнулся и погладил Всеславу по голове:
- Нет, нельзя. Никак нельзя помирать тебе. Только начинается жизнь. Пойдем, ванну примем.
- А что ты ей не свиснешь? Что бы прибежала?
- А у меня не все как в сказке.
- Даже странно.
Всеслава села на кровати и пощекотала кота за ухом.
- Так что за сказку ты нам рассказать хотел?
- Про двенадцать утопших отроков! - отрезал кот и гордо ушел с кровати.
- Ну и сказочка! - опешила Всеслава, - Добрая у тебя зверушка...
- А то! Он у меня дуб заповедный сторожить назначен, а он тут ходит, сказки сказывает!
Засмеявшись, они встали с постели и темными лестницами пошли вниз, в роскошную ванную-спа Кузьмы. В холле их ожидало еще одно невиданное диво, невиданное, конечно, только Всеславой - Змей Горыныч, что удобно расположившись на персидском ковре, терпеливо натягивал себе на переднюю лапу высокий ботинок Всеславы.
- Это еще что такое? - взмутилась красавица.
- Где? - заинтересовались три головы Змея.
- А вот прямо здесь! Зачем мой сапог на руку напялил?
- А интересно! - ответил Змей, но сапог отдал.
- Это - Вася, - представил Всеславе своего друга Кузьма, - Это - Вася-старший - указа он на левую голову, - Это Вася - средний, - указал на правую, - А это, - он погладил среднюю голову по носу, - наш младший Васенька. Вы бы, ребята, сходили, привели бы дуб, а то, он похоже, сбежал. И отнимите вы у него Лавкрафта, а то невозможно уже Тишку слушать!
Всеслава гладила головы за ушами и те блаженно щурили янтарно-желтые змеиные глаза.
- Да... Отнимите! - протянули головы, стряхивая дремоту, - Он не отдаст! Сказал, желудей давать не будет!
- А вы, что-нибудь другое ему предложите.
- И что? Что б и страшное, и интересное?
- «Смерть Артура», - предложила Всеслава.
- Надо попробовать.., - задумался Васька и, ткнувшись еще раз в плечо женщины, пошел искать заповедный дуб.
Федор, узнав новую информацию о оживленных мертвецах, решил не терять времени даром и прямо в два часа ночи позвонил единственному существу в городе, кто был старше его и намного могущественнее.
Трубку взяли сразу и, не дав возможности Федору хотя бы открыть рот, приятный мужской баритон сказал:
- Повелитель Теней сможет принять Вас, Хранитель, только после пяти утра.
- Передайте мое почтение Повелителю и то, что я даже не надеялся быть принятым столь скоро, - ответил Федор.
В трубке раздались короткие гудки. Федор закрыл мобильник и стал готовиться к встрече.
Ровно в половине пятого он вышел из своего парадного. К нему аккуратно подрулил серый «Фольксваген», задняя дверца распахнулась и Федор сел в автомобиль, даже не взглянув на сидящих в машине людей. Автомобиль тронулся. Федор повернулся и вежливо кивнул сидящему рядом с ним существу:
- Я рад приветствовать Вас, Старейший.
Существо с полукабаньей, полукрокодильей мордой что-то приветливо хрюкнуло в ответ. Затем оно, явно смущаясь, что-то пророкотало в сторону то ли Федора, то ли окружающего их мира. Говорить на человеческом языке ему было явно затруднительно, но Федор все прекрасно понял и так.
- Очень обяжете меня, Старейший. Я с удовольствием буду Вашим посредником в таком важном вопросе.
Существо хрюкнуло что-то, явное удовлетворенное в своих чаяниях, и остаток пути проходил уже в тишине, ничем не отягощенной. Наконец, они приехали, дверца машины растворилась, и Федор вышел в небольшой уютный дворик, затейливо украшенный резными каменными колоннами и растущими всюду кипарисами. У его ног начиналась мраморная лестница, спускавшаяся по склону огромной горы. За его спиной отчетливо слышался шум водопада. Федор обернулся. Автомобиля, привезшего его сюда, не было и следов. У обочины дороги стоял великолепный экипаж, запряженный шестеркой лошадей цугом, на запятках которого стояли два ливрейных лакея. Федор пожал плечами и пошел вниз, по мраморным ступеням, к мраморной беседке, что стояла у самой кромки синей воды горного озера.
