Кузя, как зачарованный смотрел на схватку - в руках женщины он увидел свою саблю. Женщина уверенно наступала на своего противника, ловко выбила клинок из его рук, уверенно поставила ему подножку, он рухнул на пол, и она уже замахнулась для решающего удара...

    Когти на рукоятке сабли, державшие гарду клинка, молниеносно разжались и вцепились в руку женщины. Она дернулась и отпрянула, пытаясь освободиться. Ее противник воспользовался этим и схватил ее за руку с клинком, резко дернул от себя - клинок вошел точно в горло золотисто-красной красавицы. Она закричала и... вспыхнув, обратилась в пепел.

    И тут из рядов зрителей, выскочил... Федор. В золотых и красных одеждах, с каштановыми волосами до пояса, молодой, но, несомненно, Федор. Он подскочил к все еще стоящему на коленях черному воину и, одним ударом, снес ему голову с плеч коротким метательным топором.

    Видение несколько раз вздрогнуло, по нему пошла рябь и оно исчезло.

    - Вот так все и было..,- голос Федора прозвучал из темноты и Кузя вздрогнул.

    - Так вот как все было... Но Федя! Это ужасно!

    - Что именно?

    - Федя... Так вот, что означали твои слова...

    - Какие?

    - Помнишь, перед похоронами родителей... Я накричал на тебя.... Спросил, что бы ты сделал, если бы твоих родителей убили...

    - Теперь ты видел, что я сделал. Ударил в спину.

    - Послушай, Федя... - Кузьма помолчал, обдумывая слова, наконец, нашел подходящие, - Ведь сабель было сделано три! Ведь это мог быть один из тех клинков!

    - Как ты полюбил ее! Кузя, расстанься с ней. Она не потерпит другой любви, она предаст тебя.

    - Федя... Мне надо подумать. Хорошо?

    - Конечно. Заставлять тебя я не могу и не стану. Подумай. Хорошенько подумай.

    Федор сделал несколько шагов в тень и пропал совсем, будто его и не было. Кузя еще долго стоял и смотрел в темноту.

    Придя в себя после тяжелого разговора, Кузя медленно шел по пустынной улице. Ночную тишину нарушили крики.

    - Отпусти! Отпусти, скотина! Никуда я не пойду! - услышал Кузя женский крик.

    Привычным движением вырвав клинок из ножен, он бросился вперед. Страшный грех не помочь женщине, попавшей в беду, но нечисть знает это и пользуется силой-слабостью ведьмаков. Вдруг там не женщина, а засада нежити? Третий час ночи, не важно, что - белой. Неважно, нежить ли там или просто мерзавцы, гнев ведьмака - страшное дело. Завернув за угол, Кузя застал такую картину - двое крепких парней тащили в подворотню молоденькую девчонку. Она отчаянно сопротивлялась, у поребрика на тротуаре лежал ее мотоцикл.

    - А ну, пошли! - резкий крик ведьмака подействовал как электрический разряд - они подскочили и, бросив девушку, посмотрели в его сторону.

    Самого беглого взгляда на одетого в черное мужчину, с клинком в руках, в ореоле живого огня, хватило им, что бы пуститься в бегство. Девушка, стоя на четвереньках, тоже попятилась от страшного существа. Тут он ее узнал. Точно, не морок.

    - Всеслава!

    Услышав собственное имя из уст полуночного пришельца, девушка вскочила на ноги и чуть не бросилась вслед за парнями, но силы ее оставили и она беспомощно прислонилась к стене.

    - Чур, меня, чур!

    - Всеслава! Это я, Кузьма Кравченко. Помните?

    - Что... А... Кузьма Петрович! - от облегчения Всеслава чуть не упала в обморок.

    Кузя перебросил клинок в левую руку, подошел к девушке и протянул ей правую, помогая подняться, невзначай дотронувшись тайком до нее лезвием заговоренного клинка. Проверить не помешает. Нет. Живая женщина. Не морок.

    - Пошли. Пошли отсюда.

    Девчонка согласно кивнула, взглянула на железную, окованную серебром, полосу в руках Кузьмы и вновь попятилась от него. Кузя высокомерно усмехнулся и вложил клинок в ножны.

    - А теперь поехали.

    - Куда?

    - Ко мне домой, в Петергоф.

    - Ого! Далеко-то как! - сказала, оживая, Всеслава.

    - Не так уж и далеко.

    Кузя и Всеслава сидели на кухне и уже третий час пили чай с коньяком. Правда, стараниями Кузьмы, у Всеславы в чашке был скорее коньяк с чаем.

    - Почему мне так в жизни не везет? - вздохнула Всеслава.

    - Не везет? - поддержал разговор Кузя.

    - А что, везет? - махнула рукой Всеслава, - Ребят у меня было... А всем и нужна была только для того, что бы мною перед другими хвастаться. Как узнают, что я в институте учусь, языки знаю, про байк, сразу собирают свое барахло и пропадают, будто их и не было. А еще был у меня один друг, женатый правда, но говорил, что любит, обещал развестись, говорил, что жена у него отвратительная - страшная, злобная... А я ее увидела один раз... Ровесница моя. Милая, красивая. Дочка у них... Его я прогнала, решила, что все мужчины - просто негодяи. А чего добилась? Со всеми знакомыми порвала, добилась только, что стали ко мне всякие придурки цепляться...

    - Почему придурки? - не согласился Кузя, - Я, к примеру?

    - Ты такой же как все. Скажешь, нет?

    - Я? Я не все! Я - ведьмак! И, поверь, женщин у меня было и может быть великое множество! Стоит только пальцами щелкнуть. Вот так, - Кузя демонстративно щелкнул пальцами.

    Перед Всеславой  появилось большое зеленое яблоко. Девушка засмеялась, ослабив напряжение момента. Засмеялся и Кузьма.

    - И что? - спросила Всеслава, взяв яблоко со стола и с хрустом откусив от него кусок, - Не нашел себе любимую? Или просто не нагулялся?

    - В другом дело, - ответил Кузя, отобрал у Всеславы яблоко и, с не меньшим хрустом, укусил его, - Я ведьмак. Я опасен, профессия у меня опасная. И жена моя должна быть... - Кузя замялся, Всеслава отобрала у него наполовину съеденное яблоко, - Ну, в общем, принимать меня, таким как есть. А я всем нужен только, что бы время провести. А другим - ради денег. Я это чувствую. Неискренность. И поэтому я просто встречался с девчонками, а через какое-то время у них стиралась даже память обо мне...

    Кузьма вздохнул и отвернулся от Всеславы.

    - И мне тоже сотрешь? - жалостливо сказала девушка, положив свою руку на руку ведьмака, - может быть, у нас что-нибудь получится?