В законодательных актах послеоктябрьского периода определение преступления всегда было подчинено стремлению показать его материальное содержание. Руководящие начала по уголовному праву РСФСР 1919 г. говорили о преступлении как о действии или бездействии, опасном для данной системы общественных отношений (ст. 6). УК РСФСР 1922 г. устанавливал, что «преступлением признается всякое общественно опасное действие или бездействие, угрожающее основам советского строя и правопорядку, установленному рабоче-крестьянской властью на переходный к коммунистическому строю период времени». Это было первое развернутое определение понятия преступления. В нем указывался только один признак преступления – его общественная опасность. Кодекс разрешал применение аналогии, т. е. по существу предоставлял в виде исключения суду нормотворческие функции. В ст. 10 УК говорилось: «В случае отсутствия в уголовном кодексе прямых указаний на отдельные виды преступлений, наказание или мера социальной защиты применяется согласно статье уголовного кодекса, предусматривающей наиболее сходные по важности и роду преступления, с соблюдением правил общей части сего кодекса». УК РСФСР 1926 г. содержал определение преступления, указывающее лишь на материальный признак преступления, и сохранил аналогию. Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. впервые дали определение преступления с использованием двух основных признаков: общественной опасности и уголовной противоправности. УК РСФСР 1960 г. воспроизвел содержание формулировки Основ: «Преступлением признается предусмотренное Особенной частью настоящего Кодекса общественно опасное деяние (действие или бездействие), посягающее на советский общественный или государственный строй, социалистическую систему хозяйства, социалистическую собственность, личность, политические, трудовые, имущественные и другие права граждан, а равно иное, посягающее на социалистический правопорядок общественно опасное деяние, предусмотренное Особенной частью настоящего Кодекса».

В теории уголовного права понятие преступления определялось, как правило, более развернуто. Н. Д. Дурманов впервые в отечественной уголовно-правовой литературе рассмотрел преступление как «общественно опасное действие или бездействие, уголовно противоправное, вменяемое, виновное и наказуемое по закону».[45] Некоторые вопросы общего понятия преступления оставались дискуссионными, господствующее мнение сходилось на том, что преступление характеризуют четыре признака: общественная опасность, противоправность, виновность и наказуемость. Эту позицию воспринял ныне действующий УК РФ, установив в ст. 14, что «преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания».

Понятие преступления – основная категория уголовного права, лежащая в фундаменте таких понятий, как ответственность и наказание, основание уголовной ответственности, уголовно-правовое регулирование и др. Оно лежит в основе всех уголовно-правовых институтов: стадий развития преступной деятельности, соучастия в преступлении, освобождения от уголовной ответственности и наказания и индивидуализации наказания.

Термин «преступление» используется в уголовном законодательстве неоднозначно: 1) это деяние, действие или бездействие человека; 2) деяние, вызвавшее наступление определенных, указанных в законе последствий; 3) создание условий (приготовление) для последующей умышленной деятельности; 4) деяние, организующее преступную деятельность других людей (человека) или склоняющее к ней или ей содействующее, т. е. подстрекательство и пособничество.

Таким образом, преступление – это прежде всего поступок человека, говоря словами закона, деяние. В рассматриваемом отношении между подвигом и преступлением различия нет. Преступление – это акт поведения конкретного человека, имеющего свободу принятия решения, т. е. свободу выбора между по крайней мере двумя вариантами поведения, осуществляемый под контролем его сознания и воли.

Это значит, во-первых, что за пределами деяния остаются мотивы, намерения, мысли и убеждения, какими бы предосудительными они ни были бы, если они не были воплощены в поступке. Слово, как известно, это тоже дело. Высказанное намерение остается лишь обнаружением умысла, не образует преступления, если оно не посягает на охраняемые уголовным законом интересы. Намерение убить, например, высказанное в дневниковой записи или разговоре с приятелем, преступления не образует, но то же намерение, высказанное в адрес предполагаемой жертвы, подкрепляющее какое-либо требование, – «угроза», т. е. уголовно-наказуемое деяние.

Во-вторых, за пределами деяния остаются все «действия» людей, не контролируемые их сознанием: рефлекторные или судорожные движения, движения во сне, в том числе гипнотическом, перемещение человека, сбитого с ног в результате резкой и внезапной остановки транспортного средства, и т. п.

В-третьих, за пределами деяния остаются все случаи, когда человек не осознаёт смысл и значение того, что он совершает, находясь в состоянии невменяемости (ст. 21 УК) или в результате отставания в психическом развитии (ч. 3 ст. 20 УК).

В-четвертых, за пределами деяния остаются все случаи, когда смысл совершаемого понятен человеку, но оно не контролируется его волей. Воля – это решимость совершить деяние. Воля парализуется в результате душевного заболевания (лицо сознает характер своих действий, но не может руководить ими) или в результате физического принуждения, если лицо утратило возможность руководить своими действиями. Часть 1 ст. 40 УК устанавливает: «Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате физического принуждения, если вследствие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием)». Иное значение имеет психическое принуждение – требование совершить определенный поступок под угрозой лишить принуждаемого какого-либо принадлежащего ему блага. Психическое принуждение не нейтрализует волю человека, но лишь с разной степенью жесткости детерминирует ее, сохраняя возможность выбора. Ответственность при психическом принуждении исключается только тогда, когда принуждение поставило человека в состояние крайней необходимости и не были нарушены ее пределы (ст. 39 УК; см. гл. 13 «Обстоятельства, исключающие преступность деяния»).

Итак, преступное деяние – это конкретный акт поведения человека, совершаемый под контролем сознания и воли. Каждое преступное деяние необходимо обладает указанными свойствами, но, разумеется, не каждый поступок является преступлением. Передвижение сейфа с одного места на другое – поступок, но не преступление, похищение сейфа означает, что сознание и воля похитителя обрели конкретное содержание: сознание охватило общественную опасность деяния, воля – желание завладеть чужим имуществом.

Деяние проявляется в двух формах: действии и бездействии. Действие – активная форма поведения человека, бездействие – пассивная. Действие может заключаться в отдельном телодвижении, совокупности телодвижений и поступков или деятельности человека. Каждое действие начинается с определенного телодвижения, продолжается до тех пор, пока человек сохраняет контроль над используемыми им внешними закономерностями развития события, и заканчивается тогда, когда с его последним телодвижением вступают в действие приведенные им в движение силы и закономерности, действующие объективно. Зажженная спичка брошена на подготовленный к поджогу материал – деяние завершено. Бездействие – невыполнение должного. Бездействие означает невыполнение определенных действий, которые лицо должно было и могло совершить. Обязанность действовать, как и обязанность не совершать общественно опасных действий, имеют общее основание – положение человека в системе общественных связей. Их социальная природа едина. Бездействие лишь тогда становится деянием, когда лицо имело возможность действовать. Врач должен оказать медицинскую помощь больному, больной врач не может выполнить эту обязанность.[46]