– Хорошо, расскажи о ее поездках в библиотеку. Что она читает?

– Географию.

– Это безобидно, – согласилась Елена, хотя она и Майя обменялись еще одним глупым взглядом. – Возможно, она ищет приятную провинцию, куда может отправиться в добровольное изгнание со своим незаконно добытым состоянием!

– Сомневаюсь. Единственный свиток, что я заметил, относился к Мавретании. Кто захочет отправиться в пустыню, охваченную эпизотией среди слонов?

– Если бы она взяла три тома о воспитании попугаев, – хихикнула Майя, – в этом, может быть, и был бы смысл. Тебя привлекает эта женщина?

Елена внимательно изучала меня, скосив взгляд, так как это предвещало проблемы, я сказал:

– Она неплоха, если тебе нравятся рыжие!

Майя сказала, что я отвратный тип, Затем она поручила Елене доставить меня (и моего попугая домой.

Как только мы добрались до моей квартиры, я обнаружил, что моя сестра научила попугаиху кричать: "Ох! Марк был непослушным мальчишкой!"

Следующим утром, пока я предпринимал бесплотные попытки разыскать Аппия Присцилла то в одной, то в другой из его причудливых резиденций, Елена купила клетку для попугая и, после этого, приняла два сообщения для меня.

– К тебе заходил раб, который отказался назвать свое имя, хотя он, скорее всего, слуга из дома Гортензиев.

– Они должны мне кучу денег.

– Он их принес. Я пересчитала и выписала квитанцию. Мне следует вести твою бухгалтерию за тебя?

Меня прошиб холодный пот, когда я столкнулся с еще одним аспектом близких отношений, который я никак прежде не учитывал.

– Конечно нет! Мои мозги и мое тело в твоем распоряжении, но нужна же человеку и некая приватность…

– Посмотрим! – Елену это не привело в восторг.

– Посыльный нашел кого-то, кто может тебе помочь. Он приведет ее завтра утром. Ты сможешь быть здесь? Она работает на кухне, поэтому должна быть тут пораньше. Кроме того, похороны повара будут в четверг, если ты захочешь прийти.

– Да, я должен выразить свое уважение Виридовиксу.

– Я сказала, мол думаю, что ты это сделаешь. Второе сообщение было от Петрония Лонга, он хочет срочно тебя видеть.

Петроний был на службе, поэтому я нашел его на Авентине. Он взял перерыв, оторвавшись от охраны Эмпория, чтоб перехватить по стаканчику вина со мной. Я рассказал ему о своем утреннем преследовании Присцилла по его домам, где везде мне указали на дверь.

– Очевидно, он занят покупкой уединенного места для альбанского праздника130. Если он не может решить, какое место выбрать, он просто купит их все…

– Присцилл был причиной, почему я хотел тебя видеть, – Петроний бросил на меня хмурый взгляд. Он погонял вино между зубами, в знак того, что оно было на вкус как зубной порошок. – Фалько, в какое ослиное дерьмо ты влез? Все, кого я спрашивал об этом магнате считают, что он так же безобиден, как ведро змей. И еще к этому, – добавил Петроний со смаком, – братьев Гортензиев – или кто они там есть – отзывы о которых не многим лучше!

– Какая-то грязь?

– Начнем с Присцилла. История довольно мерзкая. Он впервые появился как крупный делец во время расчисток после Великого пожара. Он "служил народу", гоняясь за обездоленными арендаторами, которых Нерон выгнал из их жилья, чтоб освободить место под свой Золотой Дом. Присцилл приходил к ним, и его жадные глаза видели только возможность выставить требование о компенсации…

– Я полагал, что "компенсация" это была просто дурная шутка.

– В Риме? На самом деле все было так: Нерон бесплатно убрал трупы и обломки, хотя это и было уловкой, и таким образом он мог забрать развалины и все, что осталось себе. Фонд помощи пострадавшим от огня, собрать который все мы, граждане, помогали так усердно…

Петроний имел в виду, что он был выжат из нас откупщиками.

– …оказался не дальше, чем в собственных сундуках Императора. Тысячи остались без крыши над головой и в полном отчаянии. Итак, во-первых открылись хорошие возможности для подрядчиков, предоставляющих временные приюты за пределами города. Тогда мошенники смогли сколотить свои состояния, строя дешевые трущобы для тех беженцев, что смогли спасти хоть что-то, и еще более дешевые бараки для тех, у кого ничего не осталось. Они сорвали большой куш: как только погорельцы поселились, арендная плата поднялась. А когда цены стали кусаться, циничный Присцилл появился снова – в этот раз в роли ростовщика.

Большая часть Рима живет в кредит. Все, от уборщика при храме до консула, как правило, находятся в долгах большую часть своей жизни. Люди высшего общества могут жонглировать своими закладными, менее удачливые скатываются по спирали вниз под бременем пяти процентов годовых до продажи своих сыновей в гладиаторы а дочерей в дешевые бордели.

– Как насчет триумвирата Гортензиев? Они занимались чем-то похожим?

– Да, хоть и малость почище. Их интересы кажутся более разносторонними…

Я упомянул о рассказе торговца пирожными, как Поллия занималась снаряжением зерновозов.

– Похоже, Нов верил, что не следует все яйца класть в одну корзину, торговые надувательства хорошо балансируют мошенничества с недвижимостью!

– Их стиль ведения бизнеса менее жесткий, чем в ходу у Присцилла. Как домовладельцы, они кажутся плохими управляющими. Почему их должно беспокоить, могут ли видеть их квартиросъемщики солнечный свет сквозь стены?

– Почти так же дружелюбны, как Смаракт! – пошутил я.

– Не смешно. Недавно трое детей погибли в квартире в третьем районе131, когда обрушился пол. Гортензии в среднем раз в месяц получают судебный иск от пешеходов, которые только чудом избежали упавшей с крыши черепицы или кусков от сломавшейся балюстрады балкона. Целая стена недавно рухнула и насмерть придавила мужчину где-то на Эсквилине. Пренебрежение безопасностью зданий их вторая натура, они гарантируют, что все в порядке, хотя их сооружения всегда рушатся…

– И перестраиваются с прибылью?

– О да! – подтверждая свои слова Петроний слегка поднял руки. – Но их основным методом привлечения финансов является мошенничество с многократным залогом.

– Это как?

– Ты все еще в колыбели, Фалько? – казалось Петроний не мог поверить.

Я был серьезен. Он лучше разбирался в финансовых преступлениях, чем я; как офицер на жаловании, он чаще имел деньги, чтоб вложить их во что-нибудь. Иногда он терял их – но не так часто, как большинство людей, у него было осторожное деловое чутье.

– Юридически это называется "ипотека". Ты понимаешь меня?

– Я не дурак… Так что это означает?

– Это означает жульничество, Фалько!

– Я слышал этот термин, или читал где-то. Разве это слово юристы не используют просто, когда говорят о залоге, которым продолжает пользоваться должник? Какое тут может быть мошенничество?

– Вот как это делается: Гортензии владеют зданием и берут под него кредит. Затем они повторяют операцию – то же самое имущество, но новый кредитор, и затем снова столько раз, сколько получится. Они выбирают простых людей, которые не знают – или не спрашивают – является ли эта собственность уже обеспечением по другому кредиту.

– Значит они закладывают здание на сумму его полной стоимости столько раз, как только смогут?

– Озарения иногда посещают твой пьяный маленький мозг! Затем, как ты догадываешься, Гортензии не возвращают деньги. Конечно, они теряют свою собственность, но они совсем не против! Они получили его стоимость несколько раз за счет кредитов.

– А что делают их кредиторы, Петроний? Разве они не могут подать иск?

– Возмещается в строгом порядке: сперва самый ранний договор. Один или двое могут вернуть свое, когда здание будет продано, но как только вырученная с торгов сумма исчерпается, остальные ничего не могут потребовать.