Она не ответила. Встала и вышла из комнаты.

Джулиан покачал головой и взглянул на часы.

— Если мы хотим покончить с делом на этой неделе, пора за работу, — заметил он. — Надо еще войти в образ.

Он подал мне руку и помог подняться с пола.

— Добро пожаловать в Город ангелов, — объявил он. — Сейчас покажу, где мы побываем сегодня.

Мотоциклы оставили в гараже, оттуда же вывели «сааб» цвета ружейного металла. Он казался чересчур элегантным для нашей компании, но, с другой стороны, бывают случаи, когда элегантность — как раз то, что надо.

Мы все уселись в машину: Джулиан — за руль, Рамона — рядом с ним, мы с Гуннаром и Люси — на заднем сиденье. Гуннар выбрал место в середине, наверняка для того, чтобы не подпустить меня к Люси. Я уже понял, каким подводным течениям подчиняется эта компания, хотя все в ней были шестью-семью годами старше меня и по любым меркам должны были считать меня мальчишкой.

День клонился к вечеру, солнце повисло невысоко над океаном. В Беверли-Хиллз мы на этот раз повернули на север и по бульвару Лорел-Кэньон двинулись к Голливуд-Хиллз. Дорога вилась серпантином, мы постепенно поднимались все выше. По обе стороны от дороги стояли дома. Некоторые лепились к отвесным скалам и выглядели так ненадежно, что, казалось, могли рухнуть на дно каньона при первом же землетрясении.

Мы миновали Малхолланд-драйв, затем — въезд на частную дорогу, где ворота сторожил элегантно одетый охранник, сидевший в белой будке. Один крутой поворот с подъемом, затем другой. Джулиан остановил машину на обочине, все вышли. Похоже, все мои спутники досконально изучили свои роли и хорошо помнили, что им следует делать в тот или иной момент. Джулиан старательно осмотрелся и убедился, что за нами никто не следит. Он отошел к усыпанной гравием обочине, туда, где к ней вплотную подступали заросли полыни, чапарраля и других колючих с виду растений, карабкающихся по склону каньона. Гуннар шел следом. Возле зарослей он обнял Джулиана, обернулся, помахал нам и скрылся в кустах.

Рамона осматривала в бинокль дно каньона под нами. Джулиан держал наготове мобильник. Пока они следили, как Гуннар пробирается через каньон, Люси открыла багажник.

— Держи, — сказала она, протягивая мне домкрат. — Займись делом.

Я указал на колеса. Которое из них?

— Все равно. Выбирай, какое понравится.

Правая задняя шина стояла на ровной поверхности, поэтому я приладил к ней домкрат и сделал вид, будто меняю колесо. Удачная мысль, сообразил я. Если кто-нибудь проедет мимо, то сразу поймет, почему мы здесь застряли.

— Объект наверху, — сообщила Рамона. — Телохранителя не вижу.

Она продолжала наблюдение, Джулиан напряженно ждал, держа мобильник. Я приготовился сыграть свою роль, если услышу шум приближающейся машины. Люси вышагивала туда-сюда, что-то бормоча себе под нос. Она нервничала сильнее всех нас.

Наконец телефон Джулиана издал приглушенный сигнал. Джулиан нажал кнопку, приложил телефон к уху, послушал и сказал:

— Мы как раз ищем телохранителя. Будь начеку.

Рамона медленно водила биноклем из стороны в сторону.

— Вот он, — наконец объявила она. — Наверху.

Шагнув к краю обочины, я заглянул в каньон и увидел улицу почти под нами, на расстоянии четверти мили. На стороне улицы, противоположной нашей, возвышался ультрасовременный особняк, самый внушительный в округе. На подъездной дорожке, изгибающейся подковой, стоял длинный черный седан, частично загораживавший входную дверь.

Разглядывая дом, я увидел, как знакомая фигура пересекла улицу, двигаясь быстро, но не суетливо, обошла вокруг машины и остановилась перед домом.

— Путь свободен, — сказал Джулиан в телефон.

Гуннар открыл дверь, проскользнул в дом и притворил дверь за собой.

Следующие несколько минут все молчали. Рамона ни на секунду не оторвалась от бинокля.

— Теперь все зависит только от него самого, — пробормотала она. — Видишь что-нибудь?

— Нет, — откликнулся Джулиан. — Не вижу никого и ничего.

— Наверняка у этого придурка в доме есть оружие.

Загудел телефон Джулиана. Он взглянул на экран.

— Гуннар на месте, — объявил он. — Все нормально.

Люси забрала у Рамоны бинокль и направила его на дом. Джулиан продолжал осматривать окрестности, задерживая взгляд на ближайших домах.

— Сматываемся отсюда на хрен, — сказала Рамона.

Она оттащила Люси от края каньона и открыла перед ней заднюю дверцу машины. Я сложил домкрат и сунул его в багажник. Через несколько секунд мы все уже сидели в машине, а Джулиан жал на газ.

— Теперь бы как-нибудь убить несколько часов, — сказал он. — Майкл, ты не возражаешь против небольшого шопинга?

Я так и не понял, что произошло и что будет дальше. Гуннар проник в чужой дом, а все остальные просто бросили его там.

Но, если тебе тоже кажется, что эти ребята просто водили меня за нос, постарайся кое-что понять. Призрак заверил меня, что люди, которые свяжутся со мной по белому пейджеру, — подарок, каких мало. Да, у них свои причуды. Зато и деньги водятся. Словом, я решил посмотреть, что будет дальше. По крайней мере какое-то время.

Джулиан остановил машину на Родео-драйв, меня потащили в первый же дорогущий магазин одежды, какой нам попался.

— Как раз то, что надо, — одобрил Джулиан. — Сделаем из него человека и покончим с этим делом.

Сперва я не понял, что он имеет в виду, но вскоре до меня все дошло. Женщины потащили меня к вешалкам с модными костюмами и принялись прикладывать их ко мне так, словно я был куклой или манекеном. Так у меня появился черный костюм европейской марки и красная рубашка в обтяжку. Без воротничка. И две золотые цепочки. Черные кожаные туфли на босу ногу. Подгонять костюм по фигуре было некогда, поэтому он слегка болтался на мне. Но Джулиан сказал, что так даже эффектнее.

— Еще одно, последнее, — спохватился Джулиан, когда мы снова вышли на улицу. Он отнял у меня мои дешевые очки от солнца и швырнул их в ближайшую урну. Затем повел нас в модный магазин «аксессуаров для глаз» и выбрал безумно дорогие очки с затемненными стеклами и в золотой оправе. Меня придирчиво осмотрели, заставили пару раз повернуться на месте и наконец признали мой вид сносным. Мы погрузились в машину и вернулись домой в Санта-Монику.

Растерянный и недоумевающий, я уселся в кресло, а остальные разошлись переодеваться. Джулиан спустился первым в костюме цвета свежих сливок и лиловой шелковой рубашке.

— Ты вписался, — заметил он. — Как будто с рождения живешь здесь.

Он наполнил красным вином два бокала и протянул один мне. Ни на минуту не присев, он отошел к окну, выглянул наружу, скрылся на кухне, вернулся, взглянул на часы. И снова двинулся к окну.

Наконец спустились обе женщины, цокая шпильками по ступенькам. Рамона была в черном, Люси — в темно-бордовом, переливчатом. Ткань, облегающая тело, как вторая кожа, длинные ноги, глубокие вырезы, подобранные и заколотые на макушке волосы. Ярко накрашенные губы и длинные черные ресницы. Особенно хороша, так что дух захватывало, была Люси.

Джулиан оглядел их и заулыбался.

— Ну, как тебе? — спросил он меня. — Сгодится?

— Много времени прошло? — вмешалась Люси. — Гуннар наверняка уже бесится.

— Ты же его знаешь, — возразил Джулиан. — Он мастер дзэн-медитации.

— Поедем прямо сейчас, дольше я не выдержу.

Мы снова уселись в «сааб». На улице уже стемнело. Шел январь, наступил прохладный лос-анджелесский вечер.

Джулиан повернул на север и повез нас прямо в центр Голливуда. Мы катили по бульвару Сансет, проезжали мимо одного ночного клуба за другим, и у каждого видели длинные очереди. Наконец Джулиан свернул на стоянку у самого перекрестка с Вайн-стрит, выбрал место поближе к выезду и заранее развернулся.

— Вот так, — кивнул он. — Всем войти в роль. Майкл, просто делай вид, что тебе скучно, только и всего.

Мы вышли из машины. Как и повсюду на бульваре Сансет, к этому клубу тянулась очередь расфуфыренных посетителей. Джулиан провел нас к двери в обход очереди. Вышибала коротко взглянул на него, сразу же кивнул, снял с крючка канат, закрывающий вход, и впустил нас всех.