Проникновенные голубые глаза светились в тайных уголках моего сознания, пока его имя не слетело с моих губ. Дрю.

Я провела руками по лицу. «Это только фантазии, — сказала я себе. — В смысле, нет же в этом ничего плохого. Это ничего не значило».

Смущенная, я выключила душ, уставившись на кафель, и пришла в ужас от того, что сделала. Я едва знала Дрю. Кроме того, он был парнем Оливии. Я яростно потрясла головой, посмеиваясь над собой. Он был мил со мной, и я увлеклась им. Вот и всё.

Я вышла из душа и потянулась за полотенцем на крючке. Туго завернув его вокруг груди, я отошла от душа и вытерла пар с зеркала. Хорошо, что вода помогла скрыть моё опухшее лицо.

Я провела расчёской по волосам. Перед выходом я надела трусики и лифчик. Никто не мог застать меня голой в доме Оливии.

Приоткрыв дверь ванной, я выглянула в холл, проверяя, ушла ли уже Оливия.

— Лив? — сказала я.

Ответа не было. Она уже ушла на работу. С отвращением я подняла свое грязное бельё. Белый картон, лежавший на полу, остановил меня. Я нагнулась и подняла карточку, которая выпала из кармана.

— Эндрю Дж. Вайс, адвокат, — прочитала я громко.

Перевернув визитку, я перечитала её снова. Что было в этом мужчине такого, что так меня заинтриговало? Воспоминание о его просьбе вышло на передний план. Он сказал звонить ему в любое время. Сейчас было то самое время.

Я метнулась назад в спальню и взяла телефон. Он ожил после нажатия кнопки и в тот момент, когда моя решительность поколебалась, я ощутила лёгкое головокружение. На экране отразился список пропущенных звонков, все от Нейта и только одно голосовое сообщение.

Я села на край кровати, моё сердце упало вниз, когда я включила его.

— Привет, Маккензи, — сказал он монотонно.— Я подумал. Ты, наверное, права. Вероятно, время — это то, что нам двоим нужно. Мне жаль. Меня не было рядом с тобой. Но я никогда не перестану тебя любить. Пожалуйста, запомни. Я люблю тебя.

Я вскочила, услышав, как он кладёт трубку. Казалось, мне перекрыли кислород. Я начала качаться вперёд и назад, пытаясь собраться.

Инстинктивно я хотела перезвонить ему, сказать, что была не права и хочу вернуться домой. Но не могла сделать этого. Позвонив ему, я только оттяну неизбежное. Мой уход ночью доказал ему, что я тверда в своём решении. Я больше не могла терпеть боль в своём сердце. Я не была счастлива, а хотела обрести счастье снова, даже если это значило потерять Нейта навсегда.

Я скрутилась на кровати, уронив телефон и визитку возле себя. Белый потолок окружал меня, никак не отражая мои чувства. Возможно, Оливия была права. Может, мне надо позвонить на работу и сказать, что заболела. Моё психическое состояние не позволяло встретиться с невинными детьми.

Не отдавая себе отчёта в своих действиях, я обводила чёрные буквы имени Дрю на визитке. Держа её, я чувствовала спокойствие, как будто, кто-то действительно думал о моих чувствах. Прогул работы не был моим ответом. Чтобы справиться, мне нужно двигаться дальше.

— Я не буду неудачницей, — выдохнула я, улыбаясь визитке Дрю.

Писать ему было плохой идеей, и я знала это. Он был милым парнем, но не был ответом на моё отчаянье. Думая об этом, я с нежностью положила визитку в сумку вместе с телефоном и продолжила собираться на работу.

Коричневая юбка-карандаш вместе со светло-розовой блузкой на пуговицах лежали там, где я их оставила. Я быстро одела свой наряд, сочетая его с любимой парой коричневых туфлей-лодочек.

Слой туши и блеска для губ, мой дневной макияж, спрятал воспоминания о слезах. Мои волосы, всё ещё влажные от душа, были собраны в хвост и удерживали их подальше от лица. Я взглянула на себя в зеркало. Если бы не налитые кровью глаза, то я бы выглядела, как и всегда.

Я решила пропустить завтрак. Мысль о еде взволновала мой пустой желудок. Я допила кофе и почистила зубы. Последний раз, глянув на себя в зеркало, я вздохнула. Мои уставшие и опухшие глаза кричали об изнеможения, но там, внутри, я рассмотрела себя. Человека, которого уже давно потеряла. Она была там, я чувствовала её возрождение. Поэтому, взяв сумку и ключи, вышла за дверь с высоко поднятой головой. Сегодня я начинаю жизнь заново. Я была готова двигаться дальше.

Глава 5

Было раннее утро. Солёный морской воздух окружил меня. Было почти восемь утра, и я опаздывала на работу, но, если кто-нибудь спросит, Джаред прикроет меня.

Я забралась в свой серебристый приус и завела мотор. Каждое утро я подбирала что-то подходящее настроению. Каждое утро, но не сегодня. Если я буду слушать музыку, отвечающую настроению, то приеду на работу как зарёванный ребёнок, поэтому я выбрала что-то бодрящее, то, что поднимет мне настроение.

Дорога до работы не заняла много времени. Жильё Оливии находилось в десяти минутах езды от моей школы, и, в то же время, в двадцати пяти минутах от дома Ната. Благодаря близкому расстоянию и шоссе, я не опоздала, как опасалась.

Когда я приехала, моё парковочное место было свободно, и, поставив машину, я взяла вещи и поспешила к школе. Как я и подозревала, Джаред опередил меня. Чёрный перламутр светился на его «Мустанге Фастбек» тысяча девятьсот шестьдесят пятого года выпуска, сияя в утреннем свете.

Эта машина была его гордостью, и он сделал всё, чтобы на кампусе об этом знали. Было очевидно, что Джаред проводил множество часов, заботясь о ней.

Дети толпились в коридорах, некоторые здоровались со мной, когда я мчалась к нашему с Джаредом кабинету. У нас не было классной комнаты, как у других учителей. У нас была, так называемая, смотровая комната. Эта комнатка была поменьше и соединялась окном, разделяющим две комнаты. Мы размещались в задней части здания, возле музыкальной комнаты и аудитории.

Это было удивительное расположение для нас, особенно для Джареда, ведь он был музыкальным терапевтом. Пока я часами учила детей использованию и пониманию слов, он использовал музыку для строительства языковых умений. Повторяющаяся природа песни позволяла ребёнку легче соединять слова.

Войдя в кабинет, я услышала нежную мелодию, витающую в воздухе. Я уронила сумку на стол и прошла через коридор к музыкальной комнате. За пианино сидел Джаред, погружённый в исполняемую им музыку.

Мелодия была мягкой, приятной, с разбивающими сердце тонами. Я стояла возле двери и слушала музыку, погрузившись в её атмосферу. Возникали желание и стремление, вырывавшиеся из глубины моей груди, натягивая струны сердца. Я закрыла глаза, поглощенная мягким нажатием клавиш. Слёзы покатились по лицу, когда музыка коснулась моей души.

Я открыла глаза и начала смотреть, как он играл. Джаред сидел за пианино в идеальной позе. Его высокое тело сконцентрировалось на движении. Я могла видеть его напряжённые мышцы, сокращающиеся под белым воротником рубашки во время исполнения. Я никогда не думала о Джареде больше, чем о друге, но для себя отметила, что он прекрасный представитель мужского пола. Я находила удивительным то, что он одинок, и ещё более удивительным то, что парень не снимал каждую ночь новую цыпочку, как делало большинство одиноких мужчин в нашем городе.

Однажды я предположила, что Джаред гей. И спросила его об этом. К моему удивлению, он ответил со смехом. И не обиделся на мой вопрос и даже отметил, что ему нравится компания женщин, но если это та женщина. Я улыбнулась, узнав, что была не единственной, кто думал: «Сначала узнай, потом трахайся».

Когда мелодия достигла апогея, дыхание Джареда стало более сбивчивым. Он двигался с каждым ударом, с каждым тоном. Потом остановился. Низкая нота Си зависла в воздухе, колеблясь, и мягко удаляясь. До этого я даже не подозревала, что он мог передать такие эмоции, музыка лилась из него так свободно. Конечно, парень флиртовал и был комедиантом, но также был и мудрым. Всегда с гордостью показывал свои чувства.

— Это было прекрасно, — прошептала я со слезами на глазах.