— Ты же знаешь, что происходит, когда ты предполагаешь?

Лицо Дрю сморщилось.

— Просвети меня.

С серьёзным лицом я ответила:

— Ты ставишь себя и меня в глупое положение.

У Дрю отвисла челюсть.

— Ты только что назвала меня дураком. Ты победила меня, а потом назвала дураком. — Зловещая улыбка появилась у него на лице. — О, и ты за это заплатишь.

Он наклонился вперёд на руках, опёрся одним коленом на диван, и стал на корточки. Высоко поднял спину, оголив ладно сложеный мускулистый живот, и направился ко мне.

— Энди, что бы ты не думал, прекрати думать об этом,— предупредила я его, убегая от него.

— Чего ты боишься, Микки?

Он уронил шлёпки на пол, а его глаза были дикими и игривыми. Мужчина приближался, поставив оба колена на диван. Я прижалась к подлокотнику дивана, держа ноги у груди.

— Ну, правда, Энди, прекрати это, — закричала я пронзительно.

Дрю засмеялся, ухватив меня за ногу. Потянув меня под себя, он надавил на меня своим телом, пытаясь утихомирить. Я поставила руки ему на плечи и отталкивала его так сильно, как могла, затрудняясь дышать от массы мужского тела на мне. Без предупреждения его пальцы коснулись моих бёдер. Я запищала, когда он принялся меня щекотать.

— Энди, нет... остановись... пожалуйста, — мои слова вылетали с каждым вздохом.

Дрю обвил мои ноги своими, прижимая к подушке. Одной рукой он схватил мои руки, завёл их над головой и продолжал терзать меня. Я была его пленницей, не в силах побороть.

— Я никогда не проигрываю, а если и проиграю, то всегда отыграюсь, — прошептал он мне хрипло в ухо.

Я крутилась и пищала, визжала и смеялась. С каждым движением тела моя рубашка поднималась и его тоже. Наша голая кожа прижалась так, что начал появляться пот. Электрика наполнила комнату. Наше дыхание стало тяжелее и глубже. Он пропихнул руку между моих коленей и щекотал между ног. Я брыкалась и пытаясь улизнуть от его неустанной пытки.

— Энди, пожалуйста, — молила я.

Атмосфера в комнате накалилась. Что началось, как игрушечная битва, переросло в пьянящее желание. Он отпустил руки и убрал волосы с моего лица.

Каждый нерв в моём теле чувствовал касание нашей кожи. Мои руки проскользнули между нами и опёрлись на его мускулистую грудь. Сердце Дрю колотилось под моими пальцами.

Его рука протянулась по моему бедру, оставив горячий след.

— Микки, — прошептал он моё имя как молитву.

Глубокий стон вырвался из груди, когда его пальцы скользнули по рёбрам. Тонкой ткани майки было не достаточно, чтобы скрыть жар от его руки, проникающей к моему горящему телу.

Его трепещущие глаза закрылись. Гортанный хрип вырвался из груди. Большой палец Дрю слегка прошёлся по изгибу моей груди. Я задрожала от возбуждения. Тяжесть его веса давило на меня.

Каждая пульсация его живота, крепость рук, мускулы ног, всё окружало меня. Он открыл глаза, и нежная улыбка появилась у него на лице.

— Ты такая красивая,— пробормотал он.

Я была одурманена его запахом, который окутывал меня. Я закрыла глаза в ожидание, что наши губы сомкнуться. Он протянул руку и коснулся моего лица. Его пальцы обхватили мою голову сзади, потянув меня ближе.

Я могла почувствовать эффект от его поцелуя даже прежде, чем его губы коснулись моих. Но у них не было шанса встретится. Стук в дверь остановил нас.

Дрю отклонился назад, его лицо было залито краской, он жадно облизывал губы языком. Звук моего бьющегося сердца отдавал в ушах, когда я подняла голову и посмотрела на двери.

— Неужели никто больше не пользуется телефоном, — буркнула я со злостью.

Дрю засмеялся, откидывая волосы с моего лица.

— Лучше ответить.

Он слез с меня. Потеря контакта разрывала меня изнутри. Мне хотелось сказать, кому бы то ни было убираться.

Я оставалась там, где он оставил меня, желая, чтобы люди, стоящие за дверью, ушли. Я скрестила руки на груди и всматривалась с таким злым взглядом на дверь, как только могла. Дрю смеялся над моей детской выходкой. Он наклонился к дивану и провёл пальцем по ноге. Тлеющий огонь исчез из его глаз. Теперь там было тепло и нежность.

Кто бы ни был за дверью, они хотели войти. Они начали колотить настойчиво.

— Хочешь, чтобы я? — спросил он.

Я вздохнула, проклиная человека за дверью.

— Нет, я сама.

Я соскочила с дивана и промаршировала к двери, открыв её. Там стояли мои родители с чемоданами возле ног.

— Сюрприз, — прозвучал мамин голос, и она открыла свои объятья.

Мои плечи подались вперёд в шоке и разочаровании.

— Вы, должно быть, шутите,— пробурчала я, ударившись головой о косяк двери.

Глава 16

Ко мне вернулись воспоминания о времени, когда я была подростком. И всё, что я могла вспомнить, как родители застали меня в шестнадцать лет, целующуюся с Гейдж Лавсон. Моя мать отреагировала довольно спокойно, но мой отец — ну, как сказать, у меня всё ещё кошмары от его реакции.

Я налепила свою, как надеялась, лучшую улыбку, в надежде скрыть шок от родителей.

— Мам, пап! Что вы здесь делаете?

— Микки! — папа потянул меня в крепкие объятья. Запах автомобильного масла и крема после бритья затопил моё обоняние. Я всегда любила, как пахнет папа. Он, наверно, самый большой трудоголик, которого я когда-либо встречала.

Вильям Эванс был гордый владелец магазина автозапчастей в Амарилло, Техас. Он с матерью открыл кузовостроение Эванс за год до моего рождения. Им пришлось очень потратиться, чтобы открыть своё дело. Я никогда не понимала, насколько они финансово боролись с моего детства. Они всё скрывали, но, несмотря на это, сделали отличный бизнес и умудрились дать мне чудесную жизнь.

— Привет, папочка, — засмеялась я, обнимая его за шею.

Он был одет в джинсовые шорты с гавайской рубашкой в голубые пальмы. Шелковая ткань облегала выступающий живот. Он прикрыл свои тонкие седеющие волосы бейсболкой техасских рейнджеров. Один к одному, он был типичным представителем флоридского туриста.

Возле него стояла самая красивая женщина в мире, моя мама, Линдси. Её светлые волосы серебрились сединой, а зеленовато-голубые глаза искрились от солнечного света. Моя мать была ниже, чем я, хотя это ничего не говорило, ведь я была всего пять футов два дюйма высотой. Она была немного полнее меня, а кто бы ни был после рождения ребёнка. И носила футболку, которая была немного больше её размера, с надписью «В Техасе всё большое» на груди.

Мама изучала меня минутку. Улыбка исчезла с её лица.

— Ты не рада нас видеть.

Озадаченная виной, которую может внушить только мама, я крепко её обняла.

— Конечно, я рада видеть тебя. Удивлена... но счастлива.

— В этом и суть. Мы хотели удивить нашу маленькую Микки на её день рождение. Готов поклясться, ты думала, что мы забыли, — шутил мой папа.

— Такая мысль никогда не закрадывалась мне в голову. — Ответила я, и обняла маму за талию. — Заходите.

Папа поднял два чемодана и потянул их за нами.

— Я надеюсь, ты не против, что мы побудем здесь. Помнишь, мы обсуждали, что приедем на весенние каникулы, — говорила бессвязно мама.

Только когда мы остановились, мама, наконец, заметила Дрю. Он стоял напротив дивана, образец совершенства. Его улыбка была ясной и приветливой, мужчина приятно радовал глаз.

— А кто это? — южное произношение мамы стало более заметным.

Папа опустил багаж на пол, и обошёл посмотреть, о ком говорила мама.

Я протянула руку в его направлении.

— Мам, пап это Эндрю Вайс, а это мои родители, Билл и Линдси Эванс.

— Так это и есть Дрю? — запела мама. Она переводила глаза то на меня, то на Дрю. — Ты не шутила, солнышко. Он горяч.

— Мам, — зашипела я.

Все оттенки красного, которые только известны людям, отобразились на моём лице. Дрю внимательно посмотрел на меня, он невинно улыбнулся, а его глаза смеялись от наслаждения моим смущением.